Борис Чехонин - Журналистика и разведка

Чем не наша сегодняшняя «демократическая» действительность? А австралийская мафия? Она тоже существует, развивается и процветает. Правда, в мое время она еще не взяла под контроль все отрасли бизнеса и производства. Но с тех пор утекло много воды.

Что вызывает волну роста преступности в Австралии? Насколько я мог разобраться в этом вопросе, отнюдь не тесная связь правительства и парламентариев с мафией. Причины другие, их несколько. Одну назвал сотрудник «уголовки» Барри Файлвуд, с которым меня познакомили в Сиднее. Преступность, считает он, порождает страх перед ней. Этот страх вскоре перерастает в психоз. Он-то и способствует созданию атмосферы, выгодной для уголовных элементов: безлюдные улицы, боязнь людей прийти к вам на помощь, потеря доверия к полиции. Барри рассказывает, что люди руководствуются, как и у нас, известным принципом «спасение утопающих — дело рук самих утопающих». Одни сиднейцы приобретают оружие. Большинство других пользуется иными приемами обеспечения безопасности: вечером ходят по краю тротуаров, подальше от подъездов домов, куда могут затащить, носят при себе второй бумажник, в него вложены десять долларов — специально для потенциального грабителя, полицейские свистки. Есть и такие, что в качестве оборонительных средств предпочитают слезоточивый газ, утяжеленные металлом трости, ручные сирены.

По Файлвуду, проблема борьбы с преступностью сводится к приобретению технических новинок.

— Не хотите, чтобы вашу квартиру ограбили? — говорит он. — Замените входную дверь на железную.

Я поставил потом в своей московской квартире такую дверь и купил в Австралии «соответствующий» замок со специальными дужками и специальными скобками для него. Дужку не перепилить, скобки тоже. Их не поддеть и стамеской. Винты крепления надежно спрятаны от отвертки домушника. Однажды ключ от замка оказался потерянным. Пришлось прибегнуть к услугам пожарной команды, чтобы по лестнице автомашины один из ее членов смог забраться на пятый этаж, через балкон проникнуть в квартиру и взять запасные ключи. Так что палка о двух концах. В самом деле, не будешь же каждый раз вызывать пожарную команду или выжигать автогеном кусок железа в двери!

Некоторые австралийцы приобретают для дома дорогостоящие охранные системы. При подходе к нему включаются прожекторы, сирены, а в полицию поступает сигнал. Другие предпочитают более простые и традиционные методы заводят собак. Специально обученная овчарка стоит многие сотни долларов. Мой знакомый как-то сказал по этому поводу: «Мы ради безопасности вскоре окружим дома рвами с крокодилами». Я часто вспоминаю эти слова. И тоже для охраны дачи завел собаку — русского черного терьера по кличке Карат. Эту породу специально вывели по приказу Лаврентия Берии для охраны тюрем и лагерей. Правда, мой пес вырос существом дружелюбным и добродушным. Спасибо зятю — он подарил пару ружей с весом пуль в 32 грамма. «При попадании такой пули, — предупредили меня в киевском отделении милиции Москвы при выдаче разрешения на оружие, — подранков не бывает. Так что стреляйте лишь в случае, если жизни угрожает опасность. Иначе рискуете оказаться за решеткой». Ну а Карат? Он выполняет другую не менее ценную миссию — стал настоящим другом, который не отходит от хозяина ни на шаг, смотрит преданными глазами, все понимает, разве что не говорит. Как это важно, когда живешь за городом большей частью один.

Новинки техники, изобретательность австралийцев, конечно же, затрудняют «деятельность» преступников, но они не универсальное средство спасения. Одним из более эффективных путей обеспечения безопасности и охраны личной собственности граждан могла бы стать ликвидация коррупции в полиции. Чьи слова? Не мои. Так утверждают австралийские криминалисты. Каждый пятый из 20 тысяч сиднейских полицейских через короткий срок в два-три года увольняется со службы или оказывается арестованным по обвинению во взяточничестве, связях с преступными синдикатами, торговле наркотиками, краже машин. Что же, похоже на нас!

Кто не знал в Сиднее главаря местного преступного мира по кличке Большой? Как-то два телевизионных оператора попытались заснять его, когда он выходил из собственного особняка. Телохранители вдребезги разбили их камеры. «Авторитету» было что прятать от глаз общественности. Его синдикат контролировал игорную индустрию и широкую сеть мафиозных организаций города. И все-таки тайна из тайн Большого — тесные связи с преступным американским миром. Именно в роли его представителя он выступал на пятом континенте. Заокеанские гангстеры срывали ежегодно баснословный куш с доходов игорных клубов и продажи игорных автоматов в Австралию.

Кто же главный виновник роста преступности в стране? Этот вопрос я задал уже не полицейским и коллегам по перу, а известному религиозному проповеднику Тэду Ноффсу. Он считает, что ответственность за подобный процесс целиком несет само австралийское общество. Государство не в силах искоренить преступность, заявляет он. Сделать это со временем может только Церковь. Тэд носится, в частности, с идеей создать «передвижные церкви» в автофургонах и выезжать по воскресеньям на пляжи и в другие места скопления молодежи. Церкви также должны перестать быть сугубо молитвенными домами, доступ куда открыт лишь для молитвы и соответственно строго одетым людям. И идеи Ноффса уже осуществляются. Я видел объявления, извещающие, что в такой-то церкви состоится танцевальный вечер для молодежи. У себя в стране мы, в смысле методов привлечения новых прихожан в храмы, напрочь отстали от далекой Австралии. И вряд ли двадцать первый век внесет подобные новшества в религиозные реалии православной церкви.

…Поздно. Позади еще один вечер в Сиднее. Потихоньку бреду в мотель, где волнуются жена, дети. А над заливом сереет полоса неба. На Кингз-Кросс меркнет вечерний наряд. Нет уже девиц на углу, возвратился домой инвалид в кресле — нищий, что пару часов назад еще «продавал» тут шариковые ручки. Гаснет и яркий подсвет шарового фонтана. Улица вымерла. Лишь изредка тебя освещают фары полицейских машин, да останавливают резкие порывы ветра с залива. Сидней спит. Только в круглосуточно работающем кафе при церкви Тэда Ноффса засиделись его единомышленники.

В зимний февральский вечер 1998 года мы с женой сидели уже не в сиднейском кафе, а на подмосковной даче, в гостях у соседа. После третьей рюмки дорогой водки, которой угощал нас щедрый хозяин, речь зашла о впечатлениях зарубежной жизни. Его симпатичная жена Нина тоже побывала во многих западных странах и составила четкое представление об «их образе жизни».

— Да, процесс отчужденности людей получил в последние годы распространение и в нашей стране, — говорила она. — Но все же русский человек устроен совсем по-другому. Возьмите, к примеру, меня. Я по-настоящему переживаю, когда вижу, что кто-то попал в беду, независимо от того, знаю я его или нет.