Александр Никонов - За фасадом империи. Краткий курс отечественной мифологии

Богатело и имперское крестьянство, которое у нас все последнее столетие называлось нищим. За счет чего же оно богатело? Дело в том, что бурное развитие промышленности произвело в России тот же эффект, что и в Европе, — резкий рост урожайности. Судите сами — за двадцать предвоенных лет:

— количество выпускаемого чугуна выросло на 250 %;

— стали — на 225 %;

— меди, столь необходимой для электротехнической промышленности, — на 375 %;

— добыча угля подскочила на 300 %;

— марганца (легирующая добавка для производства высококачественных сталей) — на 364 %.

Все вышеперечисленное плюс строительство новых машиностроительных заводов позволило увеличить производство сельскохозяйственных машин на 690 %. Что, в свою очередь, повысило урожайность с 33 до 58 пудов с десятины. Повышение производительности труда в сельском хозяйстве освободило крестьянские руки, которые можно было занять на заводах — что еще больше повысило бы урожайность на селе. Россия вошла в тот же цивилизационный цикл положительной обратной связи, в который ранее вошли другие страны. Благосостояние населения росло не по дням, а по часам. Жизнь по-настоящему становилась сладка: выработка и, соответственно, потребление сахара за тот же период подскочили в два с половиной раза. Потребление чая за двадцать предвоенных лет выросло вдвое, текстильная промышленность свой выпуск также удвоила. И если бы не война и не революция…

Но, может быть, на фоне роста благосостояния было хотя бы нещадное угнетение рабочего класса? Давайте посмотрим…

При Петре I, которого так обожал Сталин, угнетение было — на заводах работали безропотные рабы. Но уже начиная с Екатерины II в России появляется первое «рабочее законодательство», регламентирующее труд на предприятиях. XVIII век — это век гуманизма, век просвещения, век французских философов, век атеизма — родного брата гуманизма. Прогрессивные идеи витают в воздухе, и Екатерина II запрещает женский и детский труд (до 12 лет), устанавливает верхний предел продолжительности рабочего дня в 10 часов. (Забавно, что Екатерина забежала в этом вперед европейского паровоза: в Англии и Франции российский трудовой кодекс попал в списки запрещенной литературы!)

Далее в России шло только по нарастающей — принимались законы о соблюдении техники безопасности на особо опасных производствах, подростков запрещалось ставить в ночную смену. Законодательно ограничивались даже штрафы, которые капиталист был вправе налагать на рабочих, — они не могли превышать трети зарплаты. Более того! Штрафы эти шли не в карман хозяину, а в особый фонд, деньги из которого тратились на коллективные нужды самих рабочих.

В начале XX века на фабриках уже вовсю действовали профсоюзы, которые получили законодательно закрепленное право на забастовки. (Напомню любителям Совка и радетелям за пролетариат, что в «стране победившего пролетариата» забастовки были запрещены. А выступления рабочих против родной советской власти подавлялись силой оружия.) С 1912 года в империи начала действовать система социального страхования трудящихся.

Без преувеличения можно сказать, что русское трудовое законодательство на тот момент было одним из самых прогрессивных в мире. Но многие русские капиталисты обогнали даже это законодательство. Так, например, на заводах Нобеля на премирование рабочих выделялось не 6 % чистого дохода, как в других местах, а целых 40 %. Цифра кажется невероятной, но это факт. На всех предприятиях Нобеля, кроме того, были оборудованы заводские столовые, в которых половина обеда оплачивалась хозяином. А чай выдавали вообще бесплатно.

Исследователь быта дореволюционных рабочих и автор нескольких книг о русских предпринимателях начала XX века Валерий Чумаков пишет: «К каждому заводу был прикреплен свой врач, который лечил рабочих и служащих совершенно бесплатно… В Баку для рабочих был выстроен специальный рабочий городок… с мощеными улицами и даже с фонтанами. В Баку, Астрахани и Питере Эммануэль Нобель открыл для детей рабочих школы, в которых могли учиться и взрослые. Для таких рабочих-учащихся устанавливались специальные льготы, им сокращали рабочий день, давали дополнительные выходные, повышали зарплату, быстрее продвигали по службе…

С 1909 года Товарищество начинает строить на базе своих южных складов, в особенности тех, что расположены на Черном море, «дачи-санаториумы», в которых служащие компании и их семьи живут и получают качественное лечение практически бесплатно…»

Любители СССР очень гордятся санаториями и профилакториями на берегу Черного моря, в которые рабочих иногда посылали некоторые заводы, совершенно не подозревая, что это вовсе не изобретение советской власти, что это было у нас и до революции.

Более того, «в 1893 году Эммануэль начал строить «Рабочий городок» [для своих рабочих]. По территории намостили хорошие дорожки, посадили сады, разбили парки, обустроили футбольное поле, зимой превращавшееся в каток, теннисный корт и даже насыпали горку для катания на санях. В городке была своя библиотека, школа и медицинский пункт. Был и рабочий клуб, представлявший из себя что-то вроде музея, в котором демонстрировалась продукция завода: двигатели, паровые машины, автомобильные и каретные колеса, первые в мире сепараторы для производства сливок, творога и масла… На территории были построены 13 четырехэтажных зданий с трехкомнатными квартирами, центральным отоплением, водоснабжением и канализацией. Вот в этих квартирах и жили лучшие рабочие кадры предприятия…

Аналогичный питерскому поселок, только для бакинских сотрудников, был построен в местечке Бузовны на Апшероне. В нем отдыхали во время своего отпуска особо отличившиеся рабочие и служащие компании. Это был первый в России, а возможно и в мире, ведомственный дом отдыха.

Недалеко от Выборга, где, по мнению Эммануэля, северный климат наиболее подходил для поправки здоровья, для детей рабочих был выстроен санаторий. Тут же, недалеко от усадьбы Нобелей, Мария Нобель устроила летний лагерь, в котором по шесть недель в году отдыхали от сорока до пятидесяти детей. Вильгельмина Людвиговна Ольсен-Нобель, родственница Нобелей и жена финансового директора компании, организовала в Санкт-Петербурге общество помощи кормящим матерям «Капля молока». Общество закупало молоко наилучшего качества, стерилизовало его и раздавало «поставленным на учет» женщинам с грудными детьми бесплатно. В день здесь окормлялось 20 матерей.

В 1896 году на главной в России промышленной выставке в Нижнем Новгороде завод «Людвиг Нобель» получил очередную высшую награду — двуглавого орла, уже третьего по счету, не только за высокое качество продукции, но и за «заботливое отношение к рабочим»…»