Алексей Пишенков - «Штрафники» СС. Зондеркоманда «Дирлевангер»

Но Дирлевангер не сдавался: теперь он положил глаз уже и на политических заключённых, что само по себе ранее считалось абсолютно невозможным — дать оружие в руки врагов Третьего рейха. В своём письме лично рейхсфюреру СС от 7 октября 1944 года со свойственной ему витиеватой логикой он просил Гиммлера разрешить вербовку личного состава для зондеркоммандо среди политзаключённых, объясняя это приблизительно следующим образом: «…B первой половине 30-х годов, когда подавляющее большинство населения Германии вдохновлённо поднимало правую руку вверх в нацистском приветствии, эти люди не побоялись остаться верными своим идеям — коммунизму, например, или демократическим принципам — и открыто их пропагандировали, боролись с господствующей системой, за что впоследствии и поплатились. Всё это свидетельствует о наличии у таковых людей сильного характера и бойцовских качеств, так почему бы их не использовать теперь на благо рейха, в случае если к данному моменту некоторые из них уже раскаялись в содеянном и хотели бы службой на фронте искупить свою вину и принести пользу Германии…»

Гиммлер колебался, но всё-таки 15 октября написал на странном заявлении Дирлевангера свой положительный вердикт, а первые квоты на потенциальных солдат зондеркоммандо были выписаны и разосланы по лагерям уже 3 октября 1944 года. Всего таким образом в 10 концлагерях должна была быть собрана группа из 1910 человек соответственно квотам, выданным секцией «Д» Главного управления СС [76]на каждый концлагерь: 750 чел. из Заксенхаузена, 400 из Освенцима, 300 из Дахау, 150 из Бухенвальда, 130 из Нойенгамме, 80 из Равенсбрюка, 45 из Флоссенбурга, 30 из Гросс-Розена, 15 из Штюттхофа и 10 из Маутхаузена.

Кто из политических заключённых считался уже перевоспитанным и достойным службы, решала администрация каждого лагеря по своему усмотрению, узников, отбывающих наказание по криминальным статьям, брали либо по личному желанию, либо просто в приказном порядке. Причём перед отправкой в зондеркоммандо большинство их проходило специальную психологическую «обработку»: например, первые 73 рекрута из Нойенгамме вместе с остальными немецкими заключёнными, то есть также потенциальными солдатами зондеркоммандо, были построены на главном плацу, где перед ними лично комендант лагеря Макс Паули повесил заключённого Франца Хобельсбергера, направленного в зондеркоммандо из Заксенхаузена и впоследствии дезертировавшего из части.

Несмотря на это, а также на жесточайшие порядки, царившие в зондеркоммандо, из-за постоянного ухудшения качества прибывающего в часть людского материала дисциплина разительно падала. Во время операций в Словакии местные жители часто жаловались на грабежи, незаконную конфискацию продовольствия и алкоголя, побои и изнасилования, имели место и попытки дезертирства.

Наказания провинившихся также были безжалостными, причём по давно заведённым в зондеркоммандо правилам для приведения в исполнение смертного приговора было достаточно лишь личного решения командира части, СС-оберфюрера Оскара Дирлевангера. Бывший солдат 2-го батальона 2-го полка зондеркоммандо «Дирлевангер» описал одну из таких казней, проведённых в Словакии в конце ноября или начале декабря 1944 года: «…батальон ночью был выстроен в формацию открытого квадрата, посередине которого на коленях стояли около 20 чел., в одних нижних рубашках, которых по очереди застрелил в затылок личный шофёр командира батальона… расстрел проходил при направленном свете автомобильных фар…»

Кроме первой партии бывших политзаключённых поздней осенью 1944 года в часть также прибыли три новых офицера: СС-гауптштурмфюрер Йоханнес Карноп, [77]СС-оберштурмфюрер Эрих Брандт [78]и СС-унтерштурмфюрер Георг Вильд. [79]

23 ноября 1944 года штурмовая бригада Дирлевангера [80]переместилась на юго-запад от города Тренчин, где вместе с приданными частями 167-й и 182-й дивизий вермахта вела операции по ликвидации различных партизанских формирований и частей словацкой армии, перешедших на сторону повстанцев. В это время командиром одного из полков штурмовой бригады становится СС-оберштурмбаннфюрер Эрих Бухманн. [81]Бои в словацких горах были ничуть не легче, чем в дремучих лесах и на болотах Белоруссии. В дневном отчёте от 3 декабря 1944 года говорится о тяжёлом бое и потерях партизан 136 чел. убитыми, о потерях немцев информации нет.

Следующим офицером, прибывшим в часть, являлся СС-гауптштурмфюрер, доктор юриспруденции Бруно Вилле. Доктор Вилле являлся военным судьёй СС. В каждой фронтовой дивизии или иной крупной формации Ваффен-СС имелся собственный военнополевой суд, а так как штурмовая бригада Дирлевангера по своим размерам уже приближалась к хотя и недокомплектной, но всё-таки дивизии, в её расположение был направлен судья СС для организации на месте юридической работы. Это назначение отвечало установленным правилам, но при взгляде на истинное положение дел в зондеркоммандо являлось абсолютно бесполезным и лишь указывало на отсутствие в командных кругах СС реальной информации о ситуации в части. Тем не менее доктор Бруно Вилле благополучно пережил Вторую мировую войну и уже после её окончания, в 1946 году, составил интересное описание своих впечатлений от пребывания в зондеркоммандо:

«..Я являлся 1-м заместителем судьи военнополевого суда в 16-й моторизованной дивизии СС, когда в ноябре 1944 года от моего командования, Главного управления юстиции СС, я получил предписание о переводе в штурмовую бригаду «Дирлевангер». До этого момента моя информация о части сводилась лишь к тому, что я где-то слышал кое-что о том, что часть является штрафным батальоном для перевоспитания бывших браконьеров. Начальник отдела по реабилитации СС-Штандартенфюрер Бурмейстер также сообщил мне, что личный состав штурмовой бригады состоит частично и из осуждённых военнослужащих СС, направленных в часть для реабилитации по приказанию лично Гиммлера, а моей задачей будет являться также проверка прохождения реабилитации этих солдат в каждом конкретном случае, в связи с практически полным отсутствием взаимной коммуникации между Главным управлением юстиции СС и командованием части. Также я был проинформирован о том, что в части не существует как таковой военно-полевой суд, к которому я бы мог быть официально приписан как судья, но для рассмотрения случаев с участием новых осуждённых членов СС или бывших осуждённых членов СС может быть легально задействован ближайший к месту дислокации полевой суд СС или полиции, в то время как полную и неограниченную власть над жизнью и смертью действующего личного состава части имеет её командир, СС-оберфюрер Дирлевангер, получивший это право по личному распоряжению Гиммлера, в рамках так называемого «Приказа для Секретных Подразделений». [82]