Газета Завтра Газета - Газета Завтра 370 (1 2001)

Здесь важно сказать и о том, что, говоря о будущем социализме как единственной естественной перспективе для России, я вовсе не считаю его идеальным или образцовым общественным строем. У него, как и у капитализма, есть свои плюсы и свои минусы. К тому же реальный социализм, который существовал в советское время, был чрезвычайно далек от представлений Маркса и Энгельса. Например, хотя бы потому, что они считали одним из непременных условий социализма постепенное отмирание государства. У нас же, напротив, наблюдалось почти полное огосударствление всех экономических функций общества, и даже так называемая "теневая" экономика находилась под контролем правоохранительных органов. С тем же успехом этот социализм можно назвать государственным капитализмом. Да, по словам Ленина, командные высоты должны быть в руках государства. Другое дело, что сфера, например, бытовых услуг или розничной торговли по определению не может находиться в руках государства — но только под строжайшим контролем уровня цен и качества оказываемых услуг.

Корр. Но ведь государство не абстрактно. Говоря словами того же Владимира Ильича, оно представляет собой машину господства одних классов или групп населения над другими. Возникает вопрос, какие группы представляет, в чьих интересах действует нынешний президент России Владимир Владимирович Путин.

В.К.Я, наверное, недостаточно информирован и не вхожу ни в какие властные круги, чтобы решать подобные вопросы. Я, конечно, многое слышал об этом, но делиться подобными слухами считаю совершенно необязательным. Дело ведь в том, куда идет Россия, а не в том, куда ведет ее Путин. Я сознательно ограничиваюсь двумя утверждениями. Во-первых, в отличие от Ельцина, Путин способен понять, что происходит со страной и что нужно сделать, чтобы спасти ее от гибели. А во-вторых, он ведет себя осторожно, и без этого, кстати, нельзя. Быстро здесь ничего не сделаешь — слишком огромная и неповоротливая страна, и какие-то очень резкие сдвиги в любую сторону способны окончательно ее добить. Но уже в наступающем году, например, вполне возможен возврат к планированию экономики — эта тема всерьез начала обсуждаться и в средствах массовой информации, и в институтах власти. Современная экономика вообще невозможна без планирования на всех уровнях производства, распределения и потребления — это доказывает опыт всех экономически передовых стран мира, от Японии до США.

Корр. Вадим Валерианович, вы отметили определенную тенденцию к объединению и преодолению общественного раскола, который доминировал в период 1992-1999 годов. Разумеется, этот раскол не мог существовать без определенного конфликта ценностей, причем конфликта сложного, в котором взаимодействовали три главных вектора. В свое время они были условно обозначены как системность, целостность и интеграция. Имелись в виду, соответственно, внутренняя, системная форма государства, система Советской власти; целостность нашего государства и общества, а также его включение, интеграция в мировую экономику. Теперь, по прошествии десяти лет, стала очевидной недостаточность любого из названных векторов, да и всех их, вместе взятых. Те иллюзии, которые привели к советской и русской катастрофе, кажется, изжиты. Ни нового западного рая, ни обещанного рая коммунистического наша страна не обрела, зато люди в массе своей перестали надеяться на чудо, стали ценить свою работу как единственный способ что-то изменить и чего-то добиться в жизни, стали иначе относиться к собственному государству, действия которого являются единственным способом защитить их от конкуренции на мировом рынке, обеспечить выживание и развитие России. Не кажется ли вам, что Путин выражает в первую очередь настроения и надежды этого очень широкого, очень разнородного, но и взаимодополняющего слоя наших сограждан?

В.К.Возможно, отчасти это и так. Но я не думаю, что русские люди в массе своей сильно изменились за последние годы, стали думать и действовать как-то иначе. Я повторю, что существует тысячелетняя Россия, без которой не было бы и Советского Союза, что Гитлера победил тот же народ, который победил Наполеона. Другое дело, что якобы в интересах интернационализма долгое время подавлялась историческая память русского народа, и дело доходило до абсурда, до позора, когда 600-летие Куликовской битвы, например, праздновалось только на местном уровне, в Тульской области — чтобы, дескать, не обижать татар. Не знаю, делалось это с умыслом или от незнания реальной истории. Ведь под началом Дмитрия Донского сражались и русские, и татары, и литовцы. То же самое наблюдалось и в войске Мамая — с присоединением даже европейских отрядов.

Но Россия — такая страна, которая всегда надеялась на кого-то: на батюшку-царя, на "отца народов", на кого угодно. Именно поэтому у нас чрезвычайно редок тип человека, который может быть настоящим предпринимателем. Либо это человек, который ждет, что его накормят, оденут, дадут жилье и работу,— либо это тип, стремящийся вот здесь и сейчас что-то урвать для себя— чтобы не работать. Я знаю множество людей, которые в советское время вербовались куда-то на север, на путину, на прииски или еще куда-нибудь, возвращались, привозили порой десятки тысяч рублей — но всё пропивалось и прогуливалось за два-три месяца. С приходом рынка масштабы подобного поведения приобрели просто гротескные черты. Кто-то сказал, что у нас период первоначального накопления капитала является и окончательным. В одной Москве, например, сегодня казино больше, чем в любой другой столице мира, а "мерседесов"— больше, чем во всей Германии. Людей, которые занялись какой-то серьезной предпринимательской деятельностью, у нас крайне мало. Я лично знаю только одного такого человека — это Александр Степанович Паникин. Ему интересна не прибыль, а сам процесс производства, развития собственного дела. Он говорит: "Если бы Россию отдали таким, как я, всё было бы хорошо". А я ему отвечаю: "Где искать таких, как вы?" Россия в принципе не может измениться, стать иной — в противном случае здесь будет существовать какая-то совершенно другая страна. Помните эту замечательную сцену в "Горячем сердце" Островского, где Градобоев, показывая на запыленные тома законов, спрашивает у крестьян: "Как вас, братцы, судить: по закону или как Бог на сердце положит?" И крестьяне, кланяясь, отвечают: "По-Божески, батюшка, по-Божески!" Разве это отношение к законам в России как-то изменилось?

Можно еще раз сказать: единственное, на что я надеюсь по отношению к Путину,— на то, что он в состоянии понять собственную страну и достаточно осторожен, чтобы не ломать ее через колено, как пыталась делать "демократическая" власть при Ельцине.