Газета Завтра Газета - Газета Завтра 393 (24 2001)

— Вообще-то наш глава не коренной, его в наш район из другого бросили, — пояснил Николай Владимирович. — Село ему чужое — он астраханский рыбный институт заканчивал. Но верили ему поначалу, избрали. Так за четыре года пальцем не ударил, чтобы газ провести. А такое богатое газоконденсатное месторождение в области!

— А солнце какое? Жердину в землю воткни — и та зацветет, если поливать, — включилась в разговор хозяйка дома Нина Петровна. — Осенью глаз радуется: арбузы, помидоры наши знаменитые, абрикосы, лук. Сколько говорили Петру Ивановичу: наладьте переработку, поставьте хоть плохонький консервный завод, людей бы хоть чем-то заняли. Как об стенку горох. Столько добра по осени пропадает!

— О чем ты, Петровна, говоришь? — возразил средних лет мужчина. — Свой речной порт и тот какому-то "новорусскому" из Волгограда продали. Это ж надо додуматься — в соседнюю область! Такого приварка местный бюджет лишили. Как не хотели хозяйства с ним расставаться, так ведь руки им выкрутил Коновалов. А варяги, конечно, теперь цены заломят — урожай в копеечку влетит.

Урожай — это бог, на которого с ранней весны молятся и стар и млад. В уцелевших хозяйствах платят по 100 рублей в месяц. Расчет — по осени. Зарплата бюджетников, учителей и медиков — три-четыре сотни, младшего персонала — 150-250 рублей. Коммунальщики месяцами не получают жалованья, а выплата долгов по детским пособиям растягивается на годы. Вот почему основным средством платежа давно стала жидкая самогонная валюта. Однажды в самом райцентре насчитали свыше сотни легальных "точек" и сгоряча хотели предложить им платить налоги.

Четыре с лишним года назад кандидат в районные начальники обещал: "Я хочу восстановить работу предприятий, которые в результате непродуманной приватизации прекратили свое существование. Направить деятельность районных служб и управлений на увеличение числа рабочих мест и сокращение безработицы". А что сделал?

— Теперь сам плодит безработицу, — зашумели сельчане. И стали загибать пальцы, подсчитывая, как за время правления "борца с безработицей" приказали долго жить крепко стоявшие на ногах акционерные общества (бывшие совхозы и колхозы), "Сельхозтехника", автобазы, строительные и мелиоративные организации... Людей выставили на улицу, и сегодня при 22 тысячах жителей района количество работающих — всего три тысячи. Считай, каждый третий здоровый мужик мается без дела. Молодежь пьет напропалую.

Механизм разорения прост: отказывая в кредитах, топливе, удобрениях, загоняют жертву в долги, а потом включают гильотину банкротства.

— Кредиты в руках администрации — не просто кнут и пряник, — сказала экс-председатель разоренного АО "Черноярец" Нина Ненашева. — Они, я бы сказала, диверсионное средство развала коллективного земледелия и животноводства. Представьте — весна, посевная, а нам даже под будущий урожай умышленно не давали ни топлива, ни удобрений, ни рубля денег для закупки самого необходимого. Однажды собрались мы — шесть председателей, и к областному губернатору. Увидели в приемной нашего главу и буквально затащили с собой к Гужвину: помогите, Анатолий Петрович! Рассчитаемся по осени. Кое-что дали. Но не будешь же по каждому делу в область жаловаться, если у Коновалова одна политика — обанкротить и продать. Вот и нас по миру пустили, а имущество за копейки продали:

— Нас обанкротили, когда мы уже вставать на ноги начали, людям зарплату стали платить, — с горечью говорила бывший председатель АО "Черноярское" Галина Петрова. — В один прекрасный момент — бац, судебные приставы нагрянули и стали описывать имущество. Вроде как за долги. За бесценок все описали. Автомашины продали с аукциона своим же людям. Такая у нас система приобретения техники. Людей на улицу выставили, а меня в прокуратуру начали таскать — якобы нарушения искали. На самом деле — запугивали, чтобы управы на налетчиков не искала.

— Но вы же сами повторно выбрали Коновалова в декабре — чего ж теперь жаловаться? — сказал я.

— Мы его не выбирали, — зашумели собравшиеся. — Он и не хотел в этот раз выдвигаться — знает цену своим подвигам. Прошлую программу завалил, а нынче вообще никакой писать не стал. Так на него из области нажали — чтобы наших трудяг к власти не подпустить. Потом объявили, что Петр Иванович опередил ближайшего конкурента на 400 голосов — и все. Кто будет проверять?

— Но, может, у вас фермер процветает? Ведь сказано: "Фермер накормит страну".-

— Откормились, — возразил один из гостей.

— Пропаганду он через районную "Волжанку" против коллективных хозяйств ведет, потому что фермера задушить легче. Мы это на своей шкуре испытали. Выйдешь из хозяйства, возьмешь пай — и куда с ним? "Горючка", запчасти, удобрения, вода, электроэнергия — все кусается. Мой сосед на уговоры поддался, пай трактором взял, потом его продал, купил машину. По пьянке разбил — теперь в кулак свищет. Когда за Коновалова четыре года назад голосовали, в районе было 260 фермеров-арендаторов, сейчас — десятка два.

Оттого-то, видно, с каждым годом все больше земли отдается на "поджаривание" солнышку, степь наступает с курьерской скоростью. За годы правления "специалиста по рыбе" пашня в районе сократилась вдвое, зерна стали собирать в три — три с половиной раза меньше. Не повезло и скотине. Поголовье коров и быков уменьшилось на шесть с лишним тысяч голов (почти вдвое), коз и овец — почти на 50 тысяч (тоже вдвое), в два-три раза стало меньше свиней, птицы и прочей живности. Неудивительно поэтому полное падение производства мяса, молока, яиц, шерсти... Чем не рекорд? Зато действительно надо видеть, как в Черноярском и соседних районах встречают по весне заезжего арендатора — корейца, чеченца, даргинца, таджика, узбека... Вот как объяснил этот феномен черноярский журналист Владимир Кузьмин, 15 лет работавший в "Волжанке". Сейчас — корреспондент областной "Волги".

— Варягам отдается предпочтение потому, что они сразу выкладывают наличные. Часть из них — взятки. Ведь цена за аренду земли под бахчи плавающая. Хозяин ее — допустим, глава хозяйства — без обиняков говорит гостю: "Заплатишь, дорогой, по 5 тыс. руб. за гектар, а по документам для бухгалтерии проведем по три". Разница идет в карман руководителя, часть он отстегивает наверх — кому положено. Осенью — тот же базар. В отчетах ушлый арендатор в несколько раз занижает урожай арбузов, с него и платит налоги. Разницу опять делят. Так вся экономика уходит в тень.

— А зачем пришлые на это мошенничество идут?

— Об этом и я спрашивал одного корейца "за рюмкой" чая. А он мне: "Такой начальник сам у меня в кармане", — и похлопал себя по штанам. Почему? Потому что, получив "барашка в бумажке", начисто закрывает глаза на варварское отношение заезжего арендатора к земле. А тот в погоне за прибылями пичкает ее пестицидами, селитрой, другой отравой, которую горожанин обязательно чувствует своим животом. При этом плантаторы нещадно эксплуатируют людей, даже детей и беременных. Платят гроши, а задобренное руководство насмешливо выслушивает стоны современных приволжских батраков. Я писал об этом рабстве и поборах в областной газете — а что толку? Где бешеные деньги, там правды не ищи.