Газета Завтра Газета - Газета Завтра 394 (25 2001)

ПОЧЕМУ В ЛЕНИНГРАДЕ НЕ СОСТОЯЛАСЬ БЫ ЧИТАТЕЛЬСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ О ГУМАНИЗМЕ АСТАФЬЕВА

Но с еще большей наглядностью Астафьев выказал свою дремучесть в известном заявлении о том, что, мол, надо было не защищать Ленинград, а сдать его на милость победителя. Это как же так? Почему? А потому, говорит, что защита города привела к большим людским потерям. Он, видите ли, гуманист. Но если так, то не надо было защищать и Брест, и Москву, и Одессу, и Киев, и Севастополь, и Сталинград — это ж все привело к еще большим потерям. И вообще не надо было сопротивляться нашествию и защищать Родину. Ведь были тому и вдохновляющие образцы для подражания. Австрия, например, в 1938 году даже приветствовала сквозь слёзы немецкую оккупацию; Чехословакия в 1939-м, имея 45 прекрасно вооруженных дивизий, мало того, что не пикнула против 30 дивизий захватчиков, но и в ужасе решительно отказалась от помощи Советского Союза, который, согласно договору о дружбе и взаимной помощи, уже подтянул свои войска к западной границе. А Дания, потери которой при оккупации составили 2 (два) человека! А Болгария и Румыния, Венгрия и Финляндия, ставшие сателлитами Германии! А Люксембург, наконец! Все они своим примером и взывали к Советскому Союзу: "Смирись, гордая держава! Выкинь белый флаг, великий народ!" Ну почему, негодует гуманист из Овсянки, почему не последовали мы примеру Великого герцогства Люксембург?! При оккупации не пострадал ни один из его 300 тысяч жителей...

Вот ведь диво дивное! Человек был на войне, даже небольшое ранение получил, которое шестьдесят лет к месту и не к месту тычет в нос собеседнику, но так и не понял: против кого воевал, какие цели ставил себе враг. 21 июля, через месяц после начала войны, Гитлер нагрянул в штаб генерал-фельдмаршала Лееба, командовавшего армейской группой "Север", и потребовал у него немедленного взятия Ленинграда. В связи с этим в военном дневнике верховного главнокомандования вермахта было записано: "Фюрер указал на следующие моменты: "Необходимо возможно скорее овладеть Ленинградом..." Это зачем же? С какой целью? Может, для того, чтобы в Таврическом дворце провести общегородскую читательскую конференцию на тему "Виктор Астафьев как гуманист"? Нет, цель имелась в виду несколько иная: "Дух славянского народа в результате тяжелого воздействия боев будет подорван, а с падением Ленинграда может наступить полная катастрофа". Широко мыслили, далеко глядели гитлеровские генералы... А какая судьба ждала город в случае его взятия? И тут всё они распланировали. Еще 8 июля тот же Гальдер в дневнике записал: "Непоколебимо решение фюрера сровнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов, которое в противном случае мы потом вынуждены будем кормить в течение зимы... Это будет "народное бедствие", которое лишит центров не только большевизм, но московитов вообще". Понимает ли Астафьев, что значит "полностью избавиться"? Едва ли. А это значит вот что: уничтожить всех жителей города, в том числе и всех читателей тоже. Так что конференция в Таврическом дворце, увы, не могла состояться. Выходит, Ленинград надо было защищать во что бы то ни стало.

КАК БЫ ЕВГЕНИЙ КИСЕЛЕВ, СДАВ НТВ, БРАЛ БЕРЛИН

Понятно, что в нынешнее время у стратега Астафьева нашлись последователи. Одним из них оказался, конечно, Евгений Киселев, о котором, как следует из эпиграфа к данной статье, писал, с присущей ему правдивостью и психологической глубиной, еще Лев Толстой... Этот Киселев, будучи изгнан с НТВ, как известно, зацепился зубами за ТВ-6. И там, получая от хозяина 55 тысяч долларов в месяц, от усердия то и дело давая петуха, продолжает прежние пакости, которые заклеймил автор "Войны и мира". В своей первой после Дня Победы передаче он решил хоть запоздало, но откликнуться на минувший праздник, для чего пригласил в передачу почему-то не Гранина, не Бакланова, не Новодворскую даже, а кинорежиссера Тодоровского Петра Ефимовича, участника войны с 1944 года. Прекрасно. Чем Тодоровский хуже Гранина? Такой же мультилауреат, такой же член ВКП(б) с двадцати лет.

К астафьевской гуманистической теме "Перстом в старые раны" сей Киселев подошел с другого фланга. Тот уверял, что в начале войны не надо было защищать Ленинград, а этот заявил, что в конце её не надо было с боем брать Берлин. Довод у обоих один: жертвы! Зачем же, говорит, идти на жертвы, если тогда "война была уже практически закончена, Германия была обречена". Петр Ефимович тотчас подхватил: "Надо было взять осадой или другим способом". Каким другим, неизвестно. Может быть, ельцинским, т.е. отключением электричества, воды и канализации, — так он выживал с госдач неугодных чиновников Зорькина, Коржакова, Скуратова... А лучше всего, выходит, осадой, т.е. окружить город и ждать, когда немцы сдадутся или сожрут друг друга с голоду. А сколько ждать? Да сколько угодно. Чего спешить? Война-то практически закончена, Германия обречена.

Как интересно! Германия-то действительно была обречена, правда, не только в апреле-мае 45-го, но еще 22 июня 41-го, когда, как признал Гитлер, "немцы распахнули дверь в Россию, но не знали, что за порогом". А за порогом-то почему-то оказались не австрийцы со своим дрожащим Шушнигом (до восьмидесяти лет продрожал!), не чехи с суперинтеллигентным Бенешем, не люксембуржцы со своим блистательным герцогом, а великий народ во главе с великим Сталиным. Сей народ не желал быть рабом и имел для этого силу.

Ведь мудрец Киселев как считает? Война продолжалась 1418 дней, а закончилась 8 мая, Берлин же был взят 2 мая, т.е. за 6 дней до безоговорочной капитуляции. А 6 это 0,5 % от 1418, так что с точки зрения арифметической война тогда действительно "практически закончилась". Зачем же было спешить? Чего было лезть на рожон? Сиди и жди, когда наливное яблочко само упадёт тебе на золотое блюдечко... Очень умно! Однако же ведь и немцы, не считаясь ни с какими потерями, страшно спешили взять не только Ленинград, но и Москву. Даже 3 декабря, за два дня до нашего контрудара, командующий группой армий "Центр" генерал-фельдмаршал Федор фон Бок докладывал Гитлеру: "Несмотря на неблагоприятные обстоятельства, я не теряю надежды. Еще остаётся небольшая возможность взять Москву. Все решит последний батальон". Вот к

ак лезли из кожи, вот какая остервенелость — до последнего батальона! А казалось бы, чего суетиться, имея такой грандиозный территориальный успех? Остановись, посиди, выпей чашечку кофе, почитай "Убиты и прокляты" Астафьева, посмотри вдохновляющие киселевские "Итоги", подтяни новые силы, и уж после этого... Нет! Москва требовалась им позарез и немедленно. Да почему же? А потому прежде всего, что здесь была еще большая, чем при расчете взять Ленинград, надежка сломить "славянский дух", после чего ожидалась "полная катастрофа". Так почему же и мы, штурмуя Берлин, не должны были думать о "тевтонском духе" и скорейшей "полной катастрофе" во имя сбережения многих жизней. Ведь это только теперь нам известно, что война кончилась 8 мая, а тогда никто не мог назвать даты её завершения.