Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6388 ( № 41 2012)

Ведущий пресс-конференции уточнил: "Вы ФОКи упомянули. Будут ли развиваться в округе спортивные объекты, лыжные и велосипедные трассы?"

- В Нагатинском затоне в пойме открыли первый искусственный лёд. Всего в Южном округе: 342 предприятия спорта, 291 спортивный зал, 28 плоскостных сооружений, 12 плавательных бассейнов, 11 ФОКов, хоккейных стадионов и площадок.

- Каким образом идёт развитие программы "Здравоохранение" до 2016 года?

- В округе 47 поликлиник, 7 консультационно-диагностических центров, 26 стационаров, 10 лечебно-профилактических учреждений, 5 стоматологических клиник, медсанчасти, женские консультации. Сейчас ремонтируем 57 учреждений, благоустраиваем 19 территорий поликлиник и реконструируем один объект. Модернизируем диагностические центры, поликлиники, закупаем оборудование, и это миллиарды рублей, - подчеркнул Смолеевский.

Каждый вопрос префекту - тема для отдельной пресс-конференции. Журналистов интересовали и многофункциональные центры (которых в этом году будет шесть), и капитальный ремонт (горожане рассчитывают, что он будет проведён за счёт города), и как скоро появится скоростной трамвай в Бирюлёве Западном, и магазины шаговой доступности.

Префект заверил присутствующих, что все мероприятия программы контролируются властями и будут выполнены.

Денис БАЮКАНСКИЙ

Варенье из лепестков крымской розы

ОДНАЖДЫ С АЛИСОЙ ДАНШОХ

Часть II.

Первая опубликована в № 38.

Однажды, разглядывая на выставке картину Константина Коровина "На берегу моря", я совершила путешествие в прошлое. Эта коровинская работа перенесла меня в детство, на берег Восточного Крыма, в край голубых холмов, в любимый Коктебель. В начале XX века его воспел в стихах и акварелях поэт Максимилиан Волошин, а в 50-е он стал модным курортом московско-питерской интеллигенции, сочинившей иронические строчки: "Какая чудная земля лежит в округе Коктебeля - совхозы, б[?]я, совхозы". Совхозы эти выращивали виноград, а интеллигенция потом на набережной пила из бочки недорогое вино, напевая уже совсем другое: "В Коктебеле, в Коктебеле у лазурной колыбели[?]"

У каждого, кто туда приезжал, был свой Коктебель, но любовь к нему стала неким пропуском в избранный мир единомышленников, чем-то сродни киплинговскому заклинанию: "Ты и я - мы с тобой одной крови". В моём Коктебеле жилось весело и привольно, чудесно гулялось по горам потухшего вулкана Карадаг, безбуйково плавалось в ласковом море, нудистски загоралось в уютных бухтах. Здесь люди легко знакомились, по вечерам во двориках, увитых виноградом, вели умные разговоры, пили вино, смеялись, крутили романы. Никто не заморачивался условиями быта и питанием, довольствуясь рублёвой койкой, забегаловкой "Ветерок" и натуральным молоком с горьким привкусом полыни. По ночам мне являл прекрасный лик кроваво-красный сердолик. В начале сезона дикие маки алыми каплями кропили степь, а в конце - ковыль серебрил холмы, и, конечно, в Коктебеле цвели розы. С древних времён в Крыму превосходно себя чувствовали благоухающие дамасские розы и красная галльская, и разнообразные шиповники. Спасавшиеся от оттоманского ига болгары, поселившись в этих краях, разводили целые плантации роз для получения драгоценного розового масла.

Не обошлось без колючих красавиц и возле дома доктора Юнге. Эдуард Андреевич был не только замечательным офтальмологом, избавившим от катаракты половину населения Египта во время своей командировки в эту страну, но и человеком невероятно энергичным с романтическим складом характера. Он привык творить чудеса, возвращая людям зрение одним мановением своей руки со скальпелем, и поэтому, выйдя в отставку, решил поработать волшебником в другой области.

Путешествуя верхом по юго-восточному Крыму, где-то в километрах двадцати от Феодосии с очередного холма он вдруг увидел фантастический пейзаж. Абсолютно библейскую долину с выжженной солнцем потрескавшейся коричневато-сероватой землёй обрамляла удивительно правильной формы бухта, которую с двух сторон охраняли сказочные чудища. Слева жадно пил синюю морскую воду огромный доисторический ящур-хамелеон, а справа мощный трёхголовый горный дракон преграждал путь ветрам и путникам. К пустынному берегу сиротливо жались немногочисленные домики, обезвоженная солончаковая почва кормила только горькую полынь и верблюжьи колючки. Лишь скромная зелень низкорослого леса слегка кучерявилась по горным склонам. Перед доктором Юнге раскинулась коктебельская долина. Эдуард Андреевич закрыл глаза, и его воображение нарисовало картину новой жизни Коктебеля. Он найдёт воду, которая позволит разбить фруктовые сады и виноградники, построить удобное жильё. Он проложит дороги, и сюда приедут свободные небедные люди и захотят остаться жить в Долине голубых гор. С этого берега юная восторженная Ассоль увидит алые паруса счастья.

Доктор открыл глаза, пришпорил лошадь и поскакал напрямую к мечте. Махнув кошельком вместо волшебной палочки, он для начала превратился в помещика, скупив у обедневших местных мурзаков - представителей низшего татарского дворянства - часть земель долины. Затем, засучив рукава, профессор-офтальмолог построил на пригорке небольшой уютный дом, запрудил ливневый ручей и тем самым обеспечил своё хозяйство водой. Живительная пресная влага помогла совершить следующее чудо. Буквально на вылеченных доктором глазах местных жителей вокруг дома зашелестел фруктовый сад, зацвела миндальная рощица, а склон соседнего каменистого холма вдруг превратился в виноградник, и относительно скоро посаженная по всем правилам лоза позволила Эдуарду Андреевичу попивать с гостями за обедом собственное винцо. Однако над успешно претворяемой в жизнь мечтой Юнге нависла банальная угроза - прекращение дальнейшего финансирования. Сбережений профессора явно не хватало, а министерство земледелия бездушно отказало в помощи. И тут высшие силы посчитали возможным вмешаться, уговорив помещика Юнге расстаться с небольшим участком земли, что послужило началом новой эры в жизни Коктебеля. Распродавая земли, Эдуард Андреевич фактически стал основателем дачного посёлка на берегу залива.

Первые покупатели построили дом-корабль у самого моря. На нём поэт и художник Максимилиан Волошин отправился в долгое литературно-художественное путешествие, пригласив в попутчики элиту русской, а позже советской словесности. Частой гостьей в доме была вдова доктора Юнге Екатерина Фёдоровна. Дочь вице-президента Академии художеств графа Толстого, а также троюродная сестра другого знаменитого графа - Льва Николаевича, она, как и её отец, занималась живописью, любила писать пейзажи и цветы Крыма, особенно осенние розы. Два её этюда - "Букет роз" и просто "Розы" хранятся в Доме-музее Волошина. Корабль Максимилиана плывёт и по сей день, а в его фарватере отдыхает целый Дом творчества писателей, утопающий в розах.