Итоги Итоги - Итоги № 45 (2012)

Однако если краткосрочные перспективы акций Ford и GM с большей вероятностью указывают на рост, то на горизонте от 3 месяцев и до года поведение этих бумаг в основном будет зависеть от динамики показателей в европейских подразделениях автоконцернов. Ситуация в Старом Свете у американских автогигантов складывается непростая. Из-за последствий европейского кризиса Ford c начала года уже вовсю увольняет рабочих и закрывает градообразующие заводы. Пока такая тактика не приносит результатов: убытки компании в Европе в третьем квартале существенно выросли.

Потери европейского подразделения GM также увеличились в годовом исчислении, хотя компания по большому счету еще только планирует пойти по пути крайних мер. Таким образом, вопрос об эффективности стратегий обеих компаний в Европе остается открытым. Инвесторам стоит обратить также внимание на акции Volkswagen после неплохого отчета и позитивных комментариев менеджмента. Кроме того, привлекательными могут оказаться бумаги другого автогиганта, Toyota, хотя их котировки уже и так достаточно высоки.

В любом случае, чтобы определиться с выбором бумаг автопроизводителей, инвесторам нужно понять, какую фундаментальную предпосылку они закладывают в свою инвестиционную идею. Если она в том, что в США рынок автомобилей продолжит чувствовать себя хорошо, то тогда имеет смысл сосредоточиться на акциях Ford и Toyota. Если же инвестор рассчитывает на возрождение европейского авторынка, надо подробнее изучить ситуацию в Volkswagen и Peugeot. Однако не стоит забывать, что автопроизводители относятся к реальному сектору, сильно зависящему от темпов роста экономик различных стран и всего мира. Вкладывая деньги в автоконцерны, инвестор голосует в пользу светлого будущего мировой экономики. А окажется оно таким или нет — вопрос дискуссионный.

Финансист Андрей Ванденко

/ Дело / Спецпроект

Михаил Задорнов — о том, чего не простил ему Явлинский, о басне, героями которой могли бы стать Черномырдин, Кириенко и Примаков, о дефолте, который является в кошмарных снах, и об экономическом кризисе, которого ждут наяву, а также о том, горек ли хлеб у министра финансов

У президента-председателя правления банка ВТБ24 Михаила Задорновавид Знайки, хронического отличника. Наверное, так и должен выглядеть идеальный руководитель крупного финансового института, работающего на потребительском рынке. Чтобы, значит, внушать уважение партнерам и доверие частным вкладчикам. Впрочем, внешность часто обманчива, а Михаил Михайлович давно завоевал авторитет профессионального и компетентного банкира…

— У вас есть любимое число, Михаил Михайлович?

—Знаете, как-то не задумывался. Вроде бы нет.

— Странно. Был уверен, назовете 24.

— Для меня это уже не число, а образ жизни. Иногда ведь в буквальном смысле приходится работать сутки напролет. К тому же на двадцать четвертое марта выпадает день рождения моей жены…

— Думаю, вам еще цифра пять должна быть по душе. Круглый отличник в школе, золотой медалист, краснодипломник в институте... Куда ни глянь, сплошные пятерки!

— Это все пока учишься. А у жизни своя система оценок, посложнее, чем пятибалльная… Но школу, вы правы, я окончил успешно.

— Говорят, не обошлось без помощи нынешнего главного редактора «Эха Москвы», а тогда школьного учителя Венедиктова...

— Тоже верно… Мы с Алексеем Алексеевичем знакомы с детства. Жили в одном доме на проспекте Вернадского. Даже в одном подъезде. Наша квартира располагалась на третьем этаже, а Венедиктовых — на первом. Когда я оканчивал 875-ю школу, он вел там уроки истории. Правда, не в моем классе, а у ребят помладше. Но в выпускном экзамене Венедиктов участвовал. Во время моего ответа возникла обоюдоострая ситуация. Мне задали дополнительный вопрос о правом и левом уклоне в РСДРП, и я предложил не совпадавшую с тогдашним настроением трактовку, заговорив об экономической теории Николая Бухарина, который считался врагом народа. Мнения в экзаменационной комиссии разделились, Венедиктов высказался в мою поддержку, в итоге мне поставили по истории пятерку. Если бы этого не случилось, не получил бы золотую медаль и не смог бы поступить в Плехановский институт, сдав лишь экзамен по математике. Пришлось бы идти на общих с остальными основаниях, и кто знает, чем бы все закончилось…

— Почему «Плешка», а не, скажем, экономический факультет МГУ?

— Это был 1980 год. Из-за Олимпиады в Москве вступительные экзамены во все столичные вузы проводили одновременно. Обычно в университете сроки отличались примерно на месяц, и те, кто не прошел в МГУ, имели шанс на вторую попытку в другом месте. В 80-м хотели поскорее очистить город от абитуриентов и ликвидировали этот люфт, лишив и меня права на ошибку: либо поступаю сразу, либо теряю год. Я выбирал между МГИМО, МГУ и Плехановским институтом. Остановился на последнем, посчитав, что там более практическое образование. В университете готовили преподавателей политэкономии, теоретиков, оценивавших достоинства социализма и недостатки капитализма, в МГИМО, признаюсь, я не рискнул идти из-за своего английского, который считал слабым. Кроме того, «Плешка» всегда отличалась свободолюбивым духом и симпатичными студентками. В выборе я не сомневался: задолго до окончания школы решил, что буду учиться на экономиста, увидев в этой профессии сочетание своих интересов — политики, географии, математики.

— Так это же время махрового застоя! Какая тогда могла быть экономика? Да и политика…

— Мир не ограничивался одной шестой частью суши. Я верил, что застой не вечен. Так всегда бывает в истории, Советский Союз не исключение. К тому же, не забывайте, я не вполне московский мальчик, хотя и родился на Таганке. Родители-геологи, даже не отпраздновав мой первый день рождения, забрали меня с собой на Камчатку, где проработали тридцать лет. Я там вырос и хорошо знал, как живет российская глубинка. Совсем иначе, чем столица! В школу я пошел в Петропавловске. Занимался спортом, увлекался футболом, зимой бегал на лыжах, как и почти все на Камчатке. С выпадением снега лыжи становятся там чуть ли не основным способом передвижения, многим заменяя ботинки… И к рыбалке пристрастился в детстве. Спиннинг, удочка… Когда подрос, прошел многие камчатские реки, случалось вытаскивать лососей по пять — семь кило… С Дальнего Востока я вернулся на Большую землю лишь к шестому классу, чтобы окончить московскую школу и подготовиться к поступлению в институт. Мне было хорошо и в Петропавловске, и в Милькове, где тоже работали родители. Не реже двух раз в год мы летели через всю страну. Сначала в отпуск, потом обратно. Ил-18 недотягивал без посадок до Москвы, садился для дозаправок в Хабаровске, Новосибирске, Челябинске… Иногда рейсы откладывали из-за непогоды, приходилось ночевать в аэропорту. Это было целое путешествие! Отец возглавлял Центрально-Камчатскую геологоразведочную экспедицию. Большинство месторождений золота, где сейчас идет добыча, открыто при его непосредственном участии.