Юрий Рубцов - Мехлис. Тень вождя

Обнародовать данный факт — значило бы признать авантюристичность «большого скачка», на что главный редактор «Правды» пойти, само собой разумеется, не мог. Поэтому объяснение причин дефицита он быстренько перевел из экономической в плоскость классовой борьбы. «Что касается предметов потребления, то здесь немалую роль, как и на всех участках социалистического строительства, — нагнетал он, — играет сопротивление кулачества». В повышении классовой бдительности, необходимости «добить кулака и его агентуру» Мехлис видел главное условие даже для повышения урожайности (соблюдение агротехники, семенную работу и т. п. факторы он, очевидно, считал в данном случае второстепенными).

Бросается в глаза, что, опять-таки ни на шаг не отступая от сталинских указаний, Мехлис усиленно развивает положения о нарастании классовой борьбы, неустанно призывает к политической бдительности, предупреждает о саботаже кулачества, пытающегося «взорвать колхозы изнутри». «Мы идем к окончательной ликвидации классов через обостренную классовую борьбу, к социалистическому обществу через укрепление диктатуры пролетариата, — писал он. — В Советском Союзе классовая борьба принимает иные, модифицированные формы, отличные от существующих при капитализме. Но ошибочно думать, что она потухает, что мы вступили в полосу плавного хода развития». [50] Мехлис Л.3. Классовая борьба во второй пятилетке. М., 1932. С. 10.

Нет необходимости сглаживать реальные трудности, которые переживала страна в те годы, но очевидно, что классовая борьба раздувалась правящей элитой искусственно, в узкокорыстных целях, предусматривавших ликвидацию полцтических противников, сокрытие крупных провалов в политике и экономике.

Добиваясь этих целей, руководство партии прямо изменяло марксизму. На то, что Сталин во многом порвал с марксизмом-ленинизмом, что его взгляды представляли собой «софистическую подделку под ленинизм», обращали внимание еще его политические оппоненты, в частности Мартемьян Рютин. Современные историки существенно дополняют эту характеристику: сталинизм «маскировался под ортодоксальный марксизм-ленинизм», как идеология носил схематический, вульгарный и догматический характер и жестко сопрягался с прагматической сталинской политикой, которая, «в зависимости от обстоятельств, способна была поворачиваться на 180 градусов». [51] См.: Реабилитация. Политические процессы 30–50-х годов. М., 1991. С. 369; Лисичкин Г. Мифы и реальность. // Осмыслить культ Сталина. М., 1989. С. 275–279; Макаренко В. П. Бюрократия и сталинизм. Ростов-н/Д, 1989. С. 270; Наше Отечество. Опыт политической истории. Т. 2. М., 1991. С. 336–337

Мехлис же, видя, как его духовный наставник Сталин, провозглашенный единственным толкователем марксизма-ленинизма, ревизовал эту теорию в зависимости от сиюминутных потребностей, не только не возражал против этого, но и всячески поддерживал такую практику. Он пропагандировал колхозы как основную форму кооперации в сельском хозяйстве и приветствовал курс на форсированную коллективизацию. Это был не только прямой отход от ленинских указаний, на которые, кстати, по поводу и без повода ссылался Сталин, но и прямое заимствование у его злейшего врага Троцкого.

Мехлис также всячески популяризировал сталинский тезис о «возможности построения полного коммунистического общества в одной стране» и грубо нападал на тех, кто его оспаривал. Опять-таки вопреки теории марксизма он, воспроизводя сталинские положения (кстати, также заимствованные у Троцкого), видел «диалектику нашего развития… в том, что мы идем к отмиранию государства путем укрепления диктатуры пролетариата», а «разговоры о необходимости ослабления диктатуры пролетариата ввиду ликвидации классов, отмирания государства и т. д.» характеризовал как оппортунистические, классово враждебные пролетариату. [52] Мехлис Л. З. Вторая пятилетка и ликвидация классов. С. 9, 12–15; его же: Классовая борьба во второй пятилетке. С. 8, 33.

Публикации Мехлиса были проникнуты особой заботой о победе сталинизма на «теоретическом фронте». Тех, кто не понимал, что «развернутое социалистическое строительство включает в себя борьбу на всех (подчеркнуто Мехлисом. — Ю. Р.) участках теоретического фронта», он объявлял «гнилыми либералами» и сторонниками «надклассовой теории».

В своих публикациях Лев Захарович оценил положение дел как «тревожное» на всех главных участках этого «фронта» — в подготовке идеологических кадров, развитии обществоведения, в первую очередь в исторической науке, в литературном процессе. «На каждом участке нашего хозяйственного и советского строительства» он констатировал «недостаток идеологически крепких теоретических кадров, вооруженных марксистско-ленинской методологией, способных преодолевать всякие буржуазные и мелкобуржуазные теории и теорийки, под каким бы флагом они ни преподносились». [53] Мехлис Л. Институт красной профессуры и проблема кадров // Партийное строительство, 1930, № 2. С. 24.

Для исправления положения главный редактор «Правды» предлагал в подготовке кадров обществоведов сделать акцент на административное регулирование партийного и социального состава коммунистических вузов, его «орабочение»; в области исторической науки — усилить борьбу на два фронта: против правого оппортунизма и за ликвидацию отставания на том важнейшем участке теоретического фронта, где речь идет о «кровных интересах большевизма» (имелись в виду вопросы диктатуры пролетариата, руководящей роли партии и т. п. в их сталинской трактовке); в организации литературного процесса — объединить писателей под одной административной «крышей», чтобы было проще добиться «плановости в работе пролетарских писателей, увязки их работы с планом социалистического строительства».

Своими призывами он отражал все более усиливающееся грубое, типично бюрократическое вмешательство властей в сферу науки и культуры. От последних требовали служить «практике», что в действительности означало обслуживание исключительно партийной пропаганды.

Подобные усилия Мехлиса не остались без внимания высшего руководства ВКП(б). 5 мая 1937 года ЦК ВКП(б) направил коллективу «Правды» приветствие в связи с ее 25-летием. Оно не могло быть воспринято Львом Захаровичем иначе, как полное одобрение его усилиям: «ЦК ВКП(б) уверен, что «Правда» будет и впредь высоко нести знамя Маркса — Энгельса — Ленина, сплачивая миллионные массы партийных и непартийных большевиков, помогая им и всем трудящимся нашей родины овладевать большевизмом, ведя их по пути решительной борьбы с врагами народа, — за победу коммунизма». В связи с этой датой Мехлис был удостоен высшей государственной награды — ордена Ленина.