Юрий Рубцов - Мехлис. Тень вождя

Его ждал новый участок приложения сил — Крым. Успешно начатое там с десантной операции в районе Керчи и Феодосии наступление советских войск захлебнулось. Повернуть ситуацию к лучшему Ставка доверила Мехлису. Вряд ли стоит сомневаться, что это решение стало следствием высокой оценки Верховным главнокомандующим его деятельности на тех фронтах, куда он направлялся в качестве уполномоченного Ставки ВГК.

Между тем такая деятельность была противоречивой. Если успешное решение конкретных задач по восстановлению состава и боеспособности существовавших частей и соединений и формированию новых, по мобилизации людских и материальных ресурсов заслуженно получило положительный резонанс, то импульсивные оценки Мехлисом ряда лиц командно-начальствующего состава Западного, Северо-Западного и других фронтов, проявленные им явный произвол и беззаконие заслуживают сурового осуждения.

На Мехлиса, продолжавшего оставаться заместителем наркома обороны и начальником Главного политического управления, была возложена задача «оказать помощь Кавказскому фронту в районе Крыма» в качестве уже не просто уполномоченного, а полноправного представителя Ставки Верховного главнокомандования.

Надо иметь в виду, что к началу 1942 года институт представительства Ставки ВГК только складывался, живой практикой — очень сложной, противоречивой — определялись степень ответственности ее представителей за дела на соответствующем фронте, выявлялся круг их конкретных обязанностей, вырабатывался механизм принятия и согласования решений с Москвой и т. п.

«При чрезвычайных обстоятельствах на том или ином фронте, при подготовке ответственных операций Ставка посылала на фронт своих представителей… — вспоминал Маршал Советского Союза А. М. Василевский. — Это была ответственная работа. Оценить на месте возможности войск, поработать совместно с военными советами фронтов, помочь им лучше подготовить войска к проведению операций, наладить взаимодействие фронтов, оказать помощь в обеспечении войск поставками всего необходимого, быть действенным, связующим звеном с Верховным Главнокомандующим — таков лишь короткий перечень всяких забот, лежавших на представителе Ставки.

Верховный главнокомандующий очень требовательно относился к нашей работе. К исходу суток по телеграфу представитель Ставки обязан был доложить обстановку на фронте, сказать, что сделано за минувшие сутки». [138] Цит. по: Песков В. М. Война и люди. М., 1979. С. 134.

Еще не взошла в этом качестве звезда Жукова, Василевского, Воронова, Говорова, позднее во всем блеске проявивших способности к стратегическому управлению войсками и координации их действий в масштабе нескольких фронтов. С другой стороны, опыт первого полугодия войны показал: старые военные кадры в условиях современной войны уже давно не та палочка-выручалочка, с которой в предшествующие два десятилетия ассоциировались имена Буденного или Ворошилова.

Забегая вперед, скажем, что решение о направлении на южный фланг советско-германского фронта непрофессионального военного, каким был Мехлис, оказалось провальным. Оно отразило явную недооценку Верховным главнокомандующим остроты той обстановки, которая сложилась в регионе: куда целесообразнее было бы назначение сюда кого-то из способных военачальников новой формации. Урока из провала маршала Кулика здесь же, в Крыму, осенью 1941 года не извлекли.

Мехлис прибыл на Крымский (до 28 января 1942 года — Кавказский) фронт 20 января. Накануне в ходе Керченско-Феодосийской десантной операции (25 декабря 1941–2 января 1942 года) наши войска захватили на Керченском полуострове важный оперативный плацдарм. Ставка В ГК дала командующему войсками фронта генерал-лейтенанту Д. Т. Козлову указание всемерно ускорить сосредоточение войск, разрешив дополнительно к 44-й и 51-й армиям перебросить на Керченский полуостров 47-ю армию, и не позднее 12 января перейти в общее наступление. Удар с плацдарма наши войска должны были наносить в направлении населенных пунктов Джанкой, Чонгар, Перекоп, знакомых Льву Захаровичу еще по Гражданской войне, а Приморской армии предписывалось наступать на Симферополь. Черноморский флот должен был поддерживать наступающие по суше войска огнем корабельной артиллерии и высадкой десантов.

К сожалению, советское командование недооценило силу и возможности врага. Осуществить подготовку наступления в установленный срок не удалось. Противник же, располагая, как видно, данными о планах командования Кавказским фронтом, 15 января нанес упреждающий удар. Прорвав слабо организованную оборону, он 18 января захватил Феодосию. Под угрозой потери оказался захваченный советскими войсками плацдарм, с которого по плану Ставки должно было начаться освобождение всего Крымского полуострова.

Основную причину срыва наступления наших войск бывший командующий 44-й армией генерал-майор А. Н. Первушин видел в отсутствии продуманного, четкого материально-технического и боевого обеспечения высаженных в Крыму войск. Не хватало транспортных судов для переброски с «большой земли» живой силы, артиллерии, специальных частей. С обеспечением войск боеприпасами и горючим, как вспоминал военачальник, «дело обстояло просто катастрофически». Наступившая оттепель привела в полную негодность полевые аэродромы. Отсутствовали нормальная связь, средства противовоздушной обороны. [139] Первушин А. Н. Дороги, которые мы не выбирали. Изд. 2. М., 1974. С. 240.

В результате после овладения немцами Феодосии генерал Козлов вынужден был принять решение на отвод войск на Ак-Монайские позиции — оборонительный рубеж примерно в 80 км западнее Керчи.

В этих условиях для укрепления руководства фронтом Ставка ВГК направила сюда Мехлиса. Пожалуй, впервые он получил такую степень самостоятельности в принятии решений и влияния на события в масштабе целого фронта и, как оказалось впоследствии, на столь длительный, почти полугодовой срок. Зададимся вопросом: что, по мнению Ставки, должен был делать здесь армейский комиссар 1-го ранга? Каких-то дополнительных сил и средств ему для фронта не дали, уточнений к плану действий войск он не привез. Да и когда было этим заниматься: командировали-то его явно в пожарном порядке, отводя ему привычную роль толкача, погонялы. Вместе с ним прибыли заместитель начальника оперативного управления Генерального штаба — начальник Южного направления генерал-майор П. П. Вечный и военный комиссар артиллерийского комитета Главного артиллерийского управления дивизионный комиссар П. А. Дегтярев.