Сергей Кремлёв - Если бы Берию не убили... Вечная память!

А теперь вернёмся к стенограмме выступления Маленкова, где он излагал предложение Берии по Югославии:

«В изъятых у Берии материалах есть следующий документ:

«Пользуюсь случаем, чтобы передать Вам, товарищ Ранкович, большой привет от товарища Берии, который хорошо помнит Вас.

Товарищ Берия поручил мне сообщить лично Вам строго конфиденциально, что он и его друзья стоят за необходимость коренного пересмотра и улучшения взаимоотношений обеих стран.

В связи с этим товарищ Берия просил Вас лично информировать об этом товарища Тито, и если Вы и товарищ Тито разделяете эту точку зрения, то было бы целесообразно организовать конфиденциальную встречу особо на то уполномоченных лиц. Встречу можно было бы провести в Москве, но если Вы считаете это почему-то неприемлемым, то и в Белграде.

Товарищ Берия выразил уверенность в том, что об этом разговоре, кроме Вас и товарища Тито, никому не станет известно…»

Зачитав текст документа, Маленков резюмировал:

«Осуществить эту меру Берия не успел ввиду того, что мы повернули события в отношении его лично в другом направлении…»

Ранкович (1909–1983), о котором говорилось в записке, в 1953 году занимал пост министра внутренних дел СФРЮ, поэтому адресация МВД СССР Берии к коллеге была вполне оправданной и объяснимой. Более того, всё было верно и в дипломатическом отношении — деликатную миссию нормализации отношений было разумно осуществлять вначале через ведомства, привыкшие к деликатным поручениям, во-первых, и умеющие держать язык за зубами, во-вторых..

Любопытный факт! И в югославском вопросе, как и во всех остальных, Маленков дистанцировался от Берии. Однако в архиве отложился рукописный текст цитированной Маленковым записки, написанный, очевидно, рукой Берии. Так вот, в оригинале стоят слова не «Берия… и его друзья…», а «Маленков, Берия и их друзья…»

При этом тон и стиль записки Берии, при всей уважительности к адресатам, — это тон одного из руководителей великой державы.

В июле 1953 года деловая югославская инициатива Берии была подана как преступление. Через три неполных года Хрущёв принимал Тито в Кремле, холуйски изгибаясь.

Но почему холуйски?

Иван Чигирин, автор одной из весьма глубоких книг о советской эпохе «Белые и грязные пятна истории», считает, что «Хрущёв страстно желал… сблизиться через югославский «мостик» с Западом…»

Что ж, мнение, не лишённое оснований.

Для хрущёвцев Тито был «мостиком» на Запад, а для Берии — таким партнером, которым отнюдь не стоит пренебрегать и которого имеет смысл от Запада отрывать.

А теперь — о германском вопросе…

Я писал уже об этом в своей первой книге о Берии, а сейчас приведу дополнительные сведения на сей счёт, обратившись для начала к стенограмме выступления Маленкова на пленуме ЦК 2 июля 1953 года:

«…B правительстве обсуждался германский вопрос. Речь шла о серьезном неблагополучии в положении ГДР. Мы все пришли к заключению, что в результате неправильной политики в ГДР наделали много ошибок, среди немецкого населения имеет место огромное недовольство… За последний период, примерно за 2 года, в Западную Германию убежало около 500 тысяч человек…

Мы считали, что самая неотложная задача состоит в том, чтобы наши немецкие друзья быстро и решительно осуществили меры по оздоровлению политической и экономической обстановки в ГДР…, мы считали и считаем…, что надо поправить курс на форсированное строительство социализма.

Надо сказать, что Берия при обсуждении германского вопроса предлагал не поправить курс на форсированное строительство социализма, а отказаться от всякого курса на социализм в ГДР и держать курс на буржуазную Германию. В свете всего, что узнали теперь о Берии, мы должны по-новому оценить эту его точку зрения. Ясно, что этот факт характеризует его как буржуазного перерожденца…»

Если знать, что буквально за полмесяца до произнесения этих слов Берия — единственный из высшего руководства СССР — принял активное личное участие в ликвидации волнений в ГДР, то обвинения и подозрения Маленкова выглядят особенно недостойно.

Но более того!

Единственный же из всего высшего руководства СССР Берия не просто выслушивал доклады аппарата о фактическом (и очень тревожном) положении дел в ГДР, но и изучал проблему, лично привлекая к анализу и выработке рекомендаций квалифицированных экспертов. Управляющий делами Совмина СССР Помазнев в своей кляузе на Берию, поданной Маленкову и Хрущёву 2 июля 1953 года, ставил Берии в вину в том числе и то, что секретариат-де Берии «усиленно разыскивает знатока экономики стран народной демократии».

Положение в ГДР было предметом острых дискуссий в высшем послесталинском руководстве. 27 мая 1953 года, после очередного обсуждения германских проблем на заседании Президиума ЦК КПСС, была образована комиссия Президиума ЦК в составе Маленкова, Берии, Молотова, Хрущёва и Булганина, которая должна была в трёхдневный срок выработать конкретные предложения. При этом рекомендовалось исходить из того, что «основной причиной неблагополучного положения в ГДР является ошибочный в нынешних условиях курс на строительство социализма…»

Лишь Молотов не соглашался с такой постановкой проблемы и 28 мая вписал перед словами «строительство социализма» слово «ускоренное»…

Понятно, что наиболее «рабочим», так сказать, членом комиссии был Берия, причём даже не столько в силу личного глубокого изучения вопроса, сколько в силу привлечения им к анализу экспертов, что Берия сделал ещё до образования комиссии.

В результате 2 июня 1953 года было принято Распоряжение Совета Министров СССР № 7576-рс «О мерах по оздоровлению политической обстановки в ГДР». Рука и подходы Берии в тексте этого документа видны явственно. Так, он справедливо считал, например, что в Германии не следует форсировать создание сельхозкооперативов по типу советских колхозов, а ограничиться созданием товариществ по совместной обработке земли и машинно-тракторных станций.

На антибериевском Пленуме ЦК Маленков обвинил Берию в намерении «отказаться от всякого курса на социализм в ГДР и держать курс на буржуазную Германию», но это была очередная маленковская передержка. Берия действительно был склонен к отказу от планов социалистической ГДР, но имел в виду не возврат к буржуазным отношениям на территории ГДР, а объединение двух Германий — на всей территории Германии — в демократическое, нейтральное и демилитаризованное государство, с выводом с территории Германии всех оккупационных войск.

Это была очень верная идея, неизменным сторонником которой был в советском руководстве не кто иной, как… сам Сталин.

Сегодня малоизвестно, но в советской ноте от 10 марта 1952 года (ещё одна последовала в апреле 1952 года) было предложено создать нейтральную Германию и провести свободные выборы. Само собой, что эта инициатива не только была одобрена Сталиным, но именно от Сталина и исходила!