Виктор Топоров - Жёсткая ротация

Великие потрясения, которые с большой долей уверенности можно прогнозировать сегодня, сугубо пессимистичны: цепь техногенных катастроф и стихийных бедствий на фоне социально-этнического взрыва на Кавказе и перманентно возобновляемого террористического нападения на города в центральной России рано или поздно обернётся коллапсом режима, неспособного адекватно ответить на множественный вызов. А ведь усомниться в этой неспособности нет ни оснований, ни повода. На военно-морском параде в городе на Неве элементарной шутихой чуть было не пустили ко дну флагман флотилии и, вызволяя его, врезались в два моста.

Складывающийся авторитарный режим, конечно же, вопреки клеветам, не тянет ни на итальянский фашизм, ни хотя бы на испанский. Его ближайшая аналогия — режим «чёрных полковников» в Греции. Которые однажды утром после тяжёлого, но все же локального потрясения (кипрская война) без оранжевых или каких бы то ни было других революций просто-напросто растворились в воздухе. Или, выражаясь грубее, сделали ноги. Потрясение оказалось невеликим — и по его итогам государственное величие Грецию ожидать никак не могло. Да и отношения с турками не наладились. Но все же это демократическая, более или менее процветающая страна.

Справедливости ради надо отметить, что сценарий, описанный здесь как самореализующийся, фактически представляет собой подлинный план действий антипутинской и, с некоторым преувеличением, антироссийской стороны, тогда как мнимая угроза оранжевой революции и вполне возможные в обозримом будущем международные санкции против дичающей России — не более чем отвлекающие манёвры. Серьёзные аналитики давным-давно просчитали (а практики — взяли на вооружение): случайно пришедшие к власти в великой стране невеликие люди не выдержат испытания великими потрясениями. Которые остаётся отчасти создать, отчасти использовать и в обоих случаях усугубить до упора.

2005

Россия нашла универсальный и по-своему справедливый способ воскреснуть в качестве «управляемо — демократической империи» (управляемой — по Путину и демократической — по Чубайсу): энергетический, прежде всего газовый, шантаж отложившихся территорий. Газовый шантаж не сегодня, так завтра обернётся газовой атакой; правда, в отличие от событий, разворачивавшихся на полях Первой мировой, газ не пустят, а, наоборот, отключат. С тем же, впрочем, объективно убийственным эффектом.

Логику Кремля легко понять и принять (и действительно её поддерживает большинство населения): хотите быть полностью независимыми, платите за энергоносители полную цену. Кто вас ужинает, тот и танцует. А не хотите быть «танцуемыми» (или, как минимум, танцуемыми именно этим партнёром) — рассчитывайтесь в ресторане сами или сидите голодными! Да ведь и вправду наши «танцуемые» ведут себя кое-как, уписывая за обе щеки дармовое угощенье и напропалую кокетничая с мужчинами за соседним столиком. Конкретные пацаны за такое вообще зарезали бы, а наши кремлёвские интеллигентики только тихо негодуют и предлагают рассчитаться за ужин «по-европейски».

На бытовом уровне напрашивается ещё одна аналогия. Любой родитель рано или поздно говорит своему отпрыску в переходном возрасте: мнение ты можешь иметь любое, а поступать должен, как я скажу. И не потому, что я тебя непременно умнее (может, это и не так), а потому, что я тебя кормлю! Вот станешь самостоятельным человеком, тогда и поступай как знаешь!

На политическом уровне — и в кричаще модных терминах — это означает, что у наших подвергшихся газовой атаке соседей отсутствует суверенная демократия. Буржуазной демократии — хоть ложкой ешь (особенно в Польше), а с суверенной как-то не очень. То есть или суверенитет, или газ. Или Конституция, или севрюга с хреном. Причём во внешнюю (скорее, полувнешнюю) политику перенесён принцип, давным-давно возобладавший в политике внутренней. Золотое правило императора Тиберия: друзьям — всё, остальным — закон. Наше государство так же право в своих взаимоотношениях с Украиной, Грузией и, во вторую очередь, с Польшей, как и во взаимоотношениях с Гусинским и Ходорковским: заплатил налоги (вернул кредиты) — и спи спокойно. И нечего кивать на то, что другие (чуть ли не все остальные) не платят, не возвращают, качают газ и жгут электричество по льготной цене. Это друзья не платят! Не платят, зато танцуют topless исключительно для наших глаз. И делают, только свистни, все остальное. И мы не только не принуждаем их платить — мы им и сувениры дарим, по несколько миллиардов у. е. каждый!

Все это так, но тем не менее в целенаправленной государственной политике сквозит определённое недомыслие. Потому что принуждение к покорности (в том числе к профессиональной покорности) — одно, а принуждение к любви — другое. И дело даже не в том, что «насильно мил не будешь», — на эту народную благоглупость есть другая: «стерпится — слюбится». Дело в том, что мы сами не знаем, чего хотим — покорности или любви.

Строгий, но в своём праве родитель, наказывая сорванца сына, определённо хочет и того и другого. Первое ему причитается по биологической справедливости, а второе — по экономической. Но ведь украинцы — братский, а не сыновний народ, и логики «Я тебя породил, я тебя и убью» они, скорее всего, не поймут.

Две демократии — наша суверенная и украинская энергозависимая — ровесницы. И обе находятся в подростковом возрасте. В переходном возрасте — на переходе от известно чего неизвестно к чему. Покорности — газовым шантажом, перерастающим в газовую атаку, — от Украины добиться, наверное, можно (хотя не факт), любви — едва ли. А мы что, уже твёрдо решили, что можем обойтись без любви? Что одной покорности нам достаточно? Нет, не решили. Мы на самом деле вообще ничего не решили — мы мстим за непослушание, как мстили все тем же Гусинскому с Ходорковским. Мудрая это политика или нет, покажет время.

2005

Объявлено о повышении пенсий — в среднем на сто рублей «с хвостиком» — и об увеличении зарплаты чиновникам высших категорий — «в разы». И там и тут сквозит мудрая государственная забота: пенсионеры должны жить достойно, то есть не пухнуть с голоду; чиновникам нужно платить прилично, чтобы у них не возникало соблазна брать взятки. Затрат из бюджета оба мероприятия потребуют одинаковых, ведь в результате реформы число министерств и ведомств возросло в полтора раза, и своё штатное расписание есть у каждого. А ещё имеются приравненные к федеральным министрам думцы… и прокурорские… и судейские… и силовые… Если уж бороться с коррупцией — то повсюду! И, что особенно приятно, вслед за зарплатами автоматически вырастут и пенсии, а это позволит добавить ещё несколько рубликов к среднему по стране.