Итоги Итоги - Итоги № 50 (2012)

— Есть мнение, что, если нотариусам доверить оформление всех сделок, деловая жизнь замрет. Это и дорого, и долго...

— Это байки для непосвященных. Мне представляется, что для инвестиций предпочтительнее правопорядок, правовые гарантии защиты заключенных сделок. Мы вступили в ВТО и не можем не замечать, что большая часть его членов предпочитает систему континентального права и латинского нотариата. Едва ли вы услышите, чтобы во Франции, занимающей такое невысокое место в упомянутом рейтинге, убивали стариков и инвалидов из-за квартир. Их система регистрации перехода прав собственности на недвижимость априори не гонится за ускорением. В той же Франции переоформление недвижимости происходит никак не меньше четырех месяцев. Или, может, в Германии такое практикуется? Нет. О таком вы никогда не услышите, потому что в этих государствах выстроена четкая система защиты прав собственников, в том числе с помощью института нотариального удостоверения сделок. Есть один яркий пример доказательственной силы нотариального акта в Германии: если у истца в случае судебного разбирательства на руках есть нотариально достоверный договор, то государственная пошлина за рассмотрение дела для него значительно ниже. И дело при этом рассматривается за одно заседание, если ответчик не докажет факт подлога.

Мы считаем ошибкой то, что прямая норма, предусматривающая нотариальное свидетельствование сделок с недвижимостью, не будет принята. Но вопрос об участии нотариуса в гражданско-правовом обороте с повестки дня не снят. И, очевидно, снят не будет. Реалии сегодняшнего дня таковы, что без нотариуса цивилизованный рынок существовать не может. Какие бы доводы ни приводили наши оппоненты, какими бы понятиями ни оперировали — криминализация имущественного оборота налицо. И никуда от нотариального удостоверения — единственного эффективного инструмента защиты прав и законных интересов граждан — мы не денемся.

Большой брат

/ Дело / Капитал

«Финансовый мегарегулятор может и должен быть создан на базе ЦБ»

Идея создания финансового мегарегулятора в России обсуждается на протяжении шести-семи последних лет. Более того, правительство и ЦБ несколько раз вплотную подступали к решению этого вопроса. Серьезный шаг в этом направлении уже сделан — я имею в виду объединение под эгидой ФСФР надзора и регулирования рынка ценных бумаг, а также страхового надзора и регулирование страхового рынка.

Решение, которое позволит продвинуться дальше в этом вопросе, уже фактически принято правительством. Это объединение под эгидой ЦБ функций регулирования и надзора не только за банковским, фондовым и страховыми рынками, но и за рынком пенсионных накоплений. Таким образом, практически весь финансовый рынок и надзор за ним окажутся в сфере компетенций одной структуры, при этом законодательные функции остаются за правительством в лице Минфина.

Чем руководствуются сторонники этой идеи, к которым я себя, безусловно, отношу?

Во-первых, зарубежным опытом. Страны с развитыми рынками прошли определенную эволюцию регулирования, и кризис 2007—2010 годов показал жизнеспособность принятых ими схем. Наиболее жизнестойкой оказалась модель, появившаяся в ряде стран континентальной Европы, где пошли по пути создания регуляторов над всем финансовым рынком. Противоположный пример — Великобритания. Там функции регулирования и надзора были разделены между Банком Англии и Службой по надзору за финансовыми рынками. В кризис обе структуры сработали не лучшим образом. В итоге налогоплательщикам пришлось взять на себя колоссальный объем расходов, связанных с национализацией четырех крупнейших английских банков.

В СНГ по англосаксонскому пути пошел Казахстан, имеющий более развитый, чем в России, финансовый рынок. Функции также были разделены между Национальным банком страны и Агентством по регулированию и надзору финансового рынка и финорганизаций. Итог известен: в кризис правительству пришлось через Национальный фонд Республики Казахстан национализировать четыре крупнейших банка (БТА Банк, Альянс Банк, Народный банк и Казкоммерцбанк), вложив туда дополнительный капитал. Таким образом, опыт других стран диктует нам ту модель, которую сейчас и выбрало российское правительство.

Какие еще аргументы я вижу в пользу создания мегарегулятора? Безусловно, банковский, страховой, рынок управления пенсионными накоплениями и фондовый рынок действуют по одним общим правилам. Ведущие игроки, как на Западе, так и в России, работают на всем финансовом рынке.

Например, крупнейшая страховая компания Европы Generali имеет общих акционеров с итальянским банком UniCredit. Очевидно, что пенсионные активы, которые хранятся в Generali, фактически вобрали в себя средства из различных сегментов рынка. Другая мощная страховая компания — Allianz — имеет долю в крупнейшем германском банке. Если говорить о ВТБ, то наша группа работает фактически на всем финансовом рынке и обладает значительной долей бизнеса. Помимо банковских продуктов мы предлагаем весь перечень услуг — от брокерского обслуживания до обязательного и добровольного пенсионного страхования. По этой же модели развиваются Сбербанк, УРАЛСИБ и другие игроки отрасли.

Разделение между банковским рынком, рынком ценных бумаг, рынком негосударственного пенсионного обеспечения, характерное для этапа становления рынка, уходит в прошлое. Сегодня клиенту нужен, как модно говорить, «комплексный финансовый супермаркет».

Если же речь идет о финансовой группе, то бизнес страховой компании, банка, компании по управлению активами, безусловно, между собой переплетаются. И регулирование каждого из этих сегментов по отдельности означает увеличение транзакционных издержек, поскольку взаимодействовать приходится не с одним, а с несколькими регуляторами. При этом ни один из этих регуляторов не видит весь бизнес финансовой группы, и его легко ввести в заблуждение. Это позволяет создавать схемы, при которых камуфлируется реальное положение дел во всей финансовой группе или в конкретной страховой компании или банке. Таким образом, и для клиента, и для добросовестно работающей финансовой группы лучше иметь дело с одним регулятором. Это делает картину более прозрачной, уничтожает схемы, к которым прибегают недобросовестные игроки. И, в конечном счете, лучше для российских граждан и нерезидентов, работающих в России. Это снижает общие издержки на регулирование и контроль за различными сегментами финансового рынка.

Почему я считаю, что финансовый мегарегулятор может и должен быть создан на базе ЦБ? При всех недостатках надзора со стороны ЦБ, если мы оценим его с точки зрения кадрового потенциала, методологии, практического опыта, то увидим, что он на три — пять лет опережает надзор за страховым рынком, надзор ФСФР и надзор за негосударственными пенсионными фондами. Создание надзора на базе ЦБ позволит в масштабах страны уйти от рисков, которые сейчас присутствуют в менее развитых сегментах финансового рынка.