Сергей Лойко - Шок и трепет. Война в Ираке

По дороге назад обогнал удивительную процессию, состоящую из четырех буддистских монахов в оранжевых халатах с тамбуринами в руках. Они, обливаясь потом (жара днем градусов 30), идут вдоль дороги в сторону Багдада и бьют в тамбурины. За ними медленно едет автобус, в нем около десятка иракцев из службы безопасности. Остановился поговорить. Пузатые усачи из автобуса в топорщащихся темных костюмах деловито проверили мои документы и одежду и потом подпустили к монахам.

Они идут из Самарры (не на Волге, а здесь, в 130 километрах к северу от Багдада) до Багдада. Очень жарко, поэтому проходят 5–6 км в день. Живут они в Багдаде, в гостинице «Палестина»! Каждый день автобус привозит их на то место, где они закончили дневной отрезок пути накануне, и вечером привозит их обратно в Багдад.

Сергей Коростелев (30 лет), буддистский монах с Украины, из Донецка: «Не знаю, что мы будем делать, когда начнется война. Не думаю, что мы останемся здесь. Наша цель — не допустить войны. Мы хотим завершить марш в день, когда истекает американский ультиматум, — 17 марта. Наши тамбурины должны услышать».

Им осталось еще километров тридцать вот так лупить в тамбурины и глотать пыль.

По обеим сторонам дороги из Тикрита в Багдад, через каждые 50 метров, можно видеть свежевырытые блиндажи, окопы, земляные доты и гнезда для орудий и пулеметов. Солдат не видно.

Переселяюсь в гостиницу «Палестина». Типичный позднесовковый вонючий (именно вонючий, а не занюханный) интурист. Сервиса никакого. Кухня ужасная (сюда, видимо, в холодном виде доставляют то, что не доели вчера в ресторане на Арасате). Номер на 10-м этаже. Из окна прекрасный вид на реку Тигр, песчаные пляжи на том берегу с военными укреплениями, а за ними в финиковой роще громадный комплекс президентского Дворца Республики с куполом и четырьмя гигантскими головами Саддама по углам. На головы надеты шлемы Салладина, средневекового арабского военачальника, который отвоевал Иерусалим у крестоносцев.

Вся 17-этажная гостиница пропахла бензином. На балконах стоят генераторы и канистры с бензином и моторным маслом. Множество генераторов установлено во внутреннем садике, от них вверх на балконы тянутся лианы проводов. Электричество еще не отключили, но все проверяют готовность.

В гостинице живут в основном журналисты. Но есть и так называемые живые щиты. Это несколько десятков миротворцев, в основном из Европы. Они ночью спят на электростанции, нефтеперегонном заводе, очистных сооружениях и других объектах гражданской инфраструктуры. Они говорят, что Буш знает, что они здесь, и их смерть будет на его совести.

Еще в гостинице живут какие-то тихие иракцы средних лет со своими семьями. Похоже, что это какие-то чиновники среднего звена, которые перебрались сюда из своих опасных районов. Их дома могут быть рядом с резиденциями детей Саддама в Джадрии (один из центральных и респектабельных районов Багдада), которые точно станут мишенями в первые дни войны.

В гостинице поселились десятки гэбэшников из Министерства информации. Удивительно, как в последние дни возросло количество новых людей в пресс-центре. Они чувствуют себя хозяевами и дают всем указания. Я спросил у своего переводчика, кто они такие. Он многозначительно закатил глаза.

И последняя категория здешних постояльцев — это молодые бородачи с томиками Корана и четками в руках, которых я иногда встречаю в лифте и холле гостиницы. Некоторые мои коллеги считают, что это террористы — смертники, чьей задачей является взорвать гостиницу вместе с нами, когда американцы войдут в город.

Веселенькая компания. Какой-то прямо Норд-Ост в кубе. Надо будет разобраться с этими террористами. Если это действительно так, зачем они тогда шляются по отелю и своим радикальным видом пугают народ?

С живыми щитами произошла интересная история. Их неформальным руководителем был некий Кен О’Киф, бывший морской пехотинец США, переквалифицировавшийся по прошествии времени в заядлого борца за мир во всем мире. Так вот несколько дней назад иракцы вытурили Кена и еще нескольких, по их мнению неблагонадежных, щитов из страны. Ахмед, начальник русского отделения в протокольном отделе Министерства информации, у которого мазутом на лбу написано «ГБ», сказал мне по секрету, что Кен под видом миролюба изучал защиту жизненно важных объектов вокруг Багдада.

Живой щит англичанин Эрик Ливай (75 лет) сказал: «Эти люди (Кен и несколько других. — С.Л.) хотели быть живыми щитами в школах и больницах, но иракцы тактично им намекнули, что школы и больницы никто не будет бомбить и что надо быть живыми щитами в более важных местах. Ну они обиделись и уехали».

Короче, Кен исчез без следа на несколько дней и потом материализовался в Амане, Иордания. Миссия закончилась.

В городе в целом никакой паники нет. Вечерами на главных улицах толпы людей. Играет музыка. Кафе и курильни полны молодежи.

Багдад. Вечер…

Улица Эль-Харфия в центре города в обычный будничный вечер играет и переливается огнями, как Тверская на Рождество. Молодежь, развалясь на уютных диванчиках одного из безалкогольных баров, смотрит MTV. Похоже, что им нет никакого дела до того, что завтра на город могут посыпаться американские бомбы и ракеты.

Повсюду толпы веселых и смеющихся людей. Оркестр и барабаны извещают о чьей-то свадьбе.

Это не Багдад накануне войны, это скорее «Титаник» накануне крушения. Но только все эти счастливые пассажиры уже посмотрели фильм и должны знать финал.

«Это выше моего понимания, — удивляется английский радиорепортер Ричард Энгл. — В любом европейском или американском городе в ситуации объявленной и надвигающейся катастрофы люди должны были бы носиться как очумелые, сметать все с полок магазинов, обивать пороги страховых компаний, продавать акции, дома, машины, рыть бомбоубежища, наспех составлять завещания, бежать из города куда глаза глядят, подхватив под мышки детей, кошек, собак…»

«Может быть, люди в Багдаде, привыкшие к бомбежкам и обстрелам за последние 12 лет, просто не представляют себе, что сейчас их ждет совершенно другая война? — задается вопросом покидающий Багдад европейский дипломат. — До сих пор они видели и слышали только бомбы и ракеты. Теперь им в скором времени предстоит увидеть американские танки и морскую пехоту на улицах их родного города. Они к этому не готовы. Они не могут в это поверить».

Нет, не могут. И багдадский «Титаник» плывет своим курсом. И американский «айсберг» примеряет песочного цвета камуфляж.

Багдад. Утро…

Утром мало что меняется. Аккуратно одетые мальчики и девочки спешат в свои раздельные школы. Потоки машин и автобусов развозят людей на работу. Одетые в черные чадры нищенки рассаживаются, обнимая летаргически спящих чад, у своих дежурных помоек.