Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6397 ( № 50 2012)

К чтению пристрастился очень рано, немалую роль в формировании будущего писателя сыграла и русская литература. "В детстве, - вспоминает Мо Янь, - я прочитал в учебнике старшего брата "Сказку о рыбаке и рыбке" Пушкина, потом прочёл "Детство" Горького. Конечно, как и вся китайская молодёжь того времени, читал "Как закалялась сталь". Мой любимый русский писатель - Шолохов, его "Тихий Дон" оказал на меня как писателя очень большое влияние". Как говорит Мо Янь, очень был важен для него и художественный опыт русских классиков - Льва Толстого, Тургенева. Что же касается западных авторов, с которыми сегодня критики часто сравнивают Мо Яня, то их произведения, как он признаётся, попали ему в руки значительно позже: "Когда я только начал писать, в 1981 году, я не читал ни Маркеса, ни Фолкнера. Только в 1984 году мне повезло открыть их работы[?] В 1987 году я написал статью об отношениях китайских писателей с Уильямом Фолкнером и Габриэлем Гарсиа Маркесом. Оба эти художника очень существенно на меня повлияли. От них я узнал, что книги можно писать так. Они как два извергающихся вулкана. Нельзя слишком приближаться, иначе расплавишься. Мне пришлось старательно уходить от их влияния, чтобы не потерять себя".

И Мо Яню удалось не только не потерять себя, но и утвердиться в литературе как в высшей степени самобытному, мощному, абсолютно не похожему ни на кого писателю, создать особую, удивительную органичную художественную "вселенную", наполнить её живыми звуками, красками, запахами, заселить колоритнейшими фигурами, прорастить их живой трепещущей плотью, наполнить горячей кровью. Как только прикасаешься к художественному слову Мо Яня, сразу понимаешь, что имеешь дело с по-настоящему большой литературой. Об этом говорили и такие литературные авторитеты, как Кэндзабуро Оэ, Джон Апдайк, это признаёт и конкурент Мо Яня по премии Харуки Мураками.

К сожалению, у нас, в России, Мо Янь почти не известен. Как, впрочем, и современная китайская литература в целом. Правда, в последнее время героическими стараниями петербургского китаеведа Игоря Егорова российский читатель сумел познакомиться с некоторыми образцами творчества Мо Яня. Это отдельные главы его центрального романа "Большая грудь, широкий зад", выложенные в Интернете, а также роман "Страна вина", только что вышедший в издательстве "Амфора".

Первый представляет собой грандиозную (800-страничную!) эпопею крестьянской жизни Китая на протяжении почти всего XX века. История простой деревенской семьи, в центре которой героиня - мать восьми девочек и одного мальчика. Трагичная, бурная, бурлескная, пронизанная неприкрытым физиологизмом и эротикой, но одновременно и высокоодухотворённая, - такой предстаёт в романе жизнь бедного китайского местечка, прототипом которого, без сомнения, послужил писателю его отчий дом.

Второй роман - о провинциальном чиновничестве, с его непомерными возлияниями, пугающим чревоугодием, странными кулинарными пристрастиями, чуть ли не каббалистического толка. Проверить эти слухи и едет в глухую провинцию следователь по особо важным делам, где и сам оказывается вовлечённым в абсурдизм провинциального бытия. И, как в цветном калейдоскопе, в сюжете начинает смешиваться всё - исторические эпохи, демоны и карлики, дикие фантазии и жёсткая реальность, бюрократические ужимки и партийно-номенклатурная демагогия, начинают завязываться новые побочные сюжетные узлы, появляется в качестве одного из персонажей и сам писатель Мо Янь со своим довольно ироничным автопортретом: "мужчина среднего возраста, полный, с жидкими волосёнками, глазами-щёлочками и кривым ртом..."

Скажу без преувеличения, что для меня знакомство с этими текстами в великолепном переводе Игоря Егорова стали настоящим читательским потрясением и открытием. Поразила, в первую очередь, огромная внутренняя свобода писателя (это, кстати, к вопросу о "жёстком партийном контроле" над литературой, о котором не устают сегодня повторять все, кому не лень, когда речь заходит о Китае), но, главное, - его необычная художественная манера, сама стилистика его прозы. Беспощадный реализм в сочетании с причудливой фантасмагорией, сны и явь, фантазии и реальность, мягкий юмор и жёсткий гротеск, обнажённый, порой отталкивающий физиологизм и высокая чистота чувств, народные предания и современные реалии, - всё это причудливо переплелось в прозе Мо Яня, создав те её качества, которые Нобелевский комитет достаточно точно определил как "галлюцинаторный реализм, смешанный со сказаниями, историей и современностью".

И хотя Китай я знаю не понаслышке, для меня после прочтения Мо Яня словно раскрылись бездны неведомой доселе жизни, обнажилась её глубинная корневая система, явился образ Китая - страны, огромной и сложной, противоречивой и уникальной. Именно эта страна, которую, как выясняется, мы почти не знаем, и была удостоена высокой награды.

Светлана СЕЛИВАНОВА,

собкор "ЛГ" в Китае

ПЯТИКНИЖИЕ

Владимир Прасолов.

Вангол. - М.: Центрполиграф, 2012. - 543 с. - 1500 экз.

Роман Владимира Прасолова вышел четыре года назад в Красноярске, но до большого читателя добрался через Интернет. В основе повествования - реальные исторические события, происходившие в России в первой половине XX века. Беглый политзаключённый Иван Голышев, выхоженный эвенками-орочонами, заново рождается под именем Вангол. В тайге он обретает семью, проникается мудростью древнего народа, а самое главное - находит себя и овладевает мастерством использовать скрытые человеческие возможности. Но в его дом приходит беда, и поток событий уносит его с собой. Сплетаются судьбы белого казачества и Красной армии, начальства и пленников лагерей, эвенков и жителей городов. И самые, казалось бы, далёкие люди оказываются неразрывно связаны в этом водовороте страшного времени. Эта честная и искренняя книга захватывает так, что невозможно оторваться. Сильный, глубокий и проникновенный роман, достойный встать вровень с русскими книгами XX века, ставшими классикой, - "Дерсу Узала" и "Вечным зовом".

Дмитрий Цесельчук.

В рай как прежде открыта калитка[?] - М.: Вест-Консалтинг, 2012. -148 с. - 200 экз.

В новую книгу Дмитрия Цесельчука вошли стихи, эссе, диалоги, поэмы и даже воспоминания. Его творчество хорошо знакомо читателям "Литературной газеты". Лирика Цесельчука - негромкая, но пронзительная, он пишет о самых обыденных вещах, которые порой ускользают от взгляда, однако под его пером превращаются в поэзию:

снег лежит покрытый коркой

будто сладкое безе

кошка спряталась за шторкой