Гали Еникеев - Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было

Полагаю, что в своих трудах по истории Евразии относительно «нерешенных» вопросов истории Л. Н. Гумилев сделал наиболее важное для своих последователей. Как он написал в одной из своих последних работ «Из истории Евразии», которая была опубликована по рукописи, после его кончины, Л. Н. Гумилев предоставил нам обширнейший систематизированный материал и по «неясным» вопросам истории — «постановку проблемы, в котором содержится решение, пусть и в неявном виде» ( 34, 127).

После выхода из печати книги «В поисках вымышленного царства» в 1970 г. началась 15-летняя опала Л. Н. Гумилева. Видимо, поняли апологеты европоцентризма в исторической науке, хоть и с запозданием, что очень много противоречащего «общепризнанному мнению» сумел провести в печать великий ученый.

И увидим в данной работе, что действительно очень и очень много, но главное: он сделал в указанной своей работе «очень важный» — по его собственному выражению, негативный вывод: « Очевидно, источники не собирались сообщать правду, и историки, доверяя им, сконструировали «ложную историю монголов» [5]( 30, 221).

Мы еще будем обращаться к оценке официальной истории о Монголах, данной Великим Евразийцем и его предшественниками, неоднократно, при рассмотрении сведений по средневековой истории татар и Монгольской Державы, как предоставленных нам Л. Н. Гумилевым, так и сопоставляя его сведения со сведениями из работ других авторов. В том числе и тех авторов, к которым Л. Н. Гумилев, не излагая в своей работе содержание их трудов, направляет нас непосредственно в каждом конкретном случае, «ставя проблему, в котором содержится решение» по тем или иным неясным вопросам истории Евразии.

Вынесенный в заголовок данной части вопрос считается одним из подобных, наиболее запутанных и до сих пор считающихся нерешенными в официальной истории ( 34, 128; 87, 28–29).

Сочиненная китайскими и персидскими историографами и поддерживаемая различными историками «по монголам» до настоящего времени практически в неизменном виде, официальная концепция истории «древних монголов» подвергалась ранее и подвергается, особенно в последнее время, достаточно обоснованному сомнению и критике в различных аспектах и различными авторами.

Но вразумительные и обоснованные ответы на главные вопросы: об этнической принадлежности «древних монголов», соплеменников Чынгыз хана, о том, чем объясняются их успехи в создании державы, и каковы причины последующего распада ее и необъяснимого «бесследного растворения» самого «этноса древних монголов» среди других народов, обитающих и доныне на обширнейшей территории Евразии — до сих пор не получены.

Но более всего нерешенным остается вопрос об этнической принадлежности государствообразующего народа средневековой Монгольской империи — соплеменников Чынгыз хана.

На первый взгляд, все это кажется странным, особенно если учитывать, что сведений об этносе «древних монголов», в принципе, имелось и имеется достаточно, чтобы можно было сделать довольно обоснованные выводы и дать ответы на рассматриваемые вопросы. Сохранились сведения самого разного характера, включая историографические, лингвистические, антропологические, географические и многие другие, несмотря на исчезновение массы основных документов государства «древних монголов». Несмотря на уничтожение китайскими властями множества, как дословноизлагается в китайских же летописях, « книг на татарском языке и бумаг с татарскими письменами» с момента свержения монголо-татарской династии Юань в Китае, в Монголии и Восточном Туркестане, с конца XIV в. и вплоть до XIX в. включительно ( 111, 15–16).

Обратимся вначале к вопросу об этнической принадлежности первооснователей державы монголов и их лидера Чынгыз хана в работах Л. Н. Гумилева, затем будем дополнять и уточнять его сведения по спорным вопросам сведениями из работ других историков — как из тех, к которым отсылает нас Л. Н. Гумилев, так и из других, ссылку на работы которых он по понятным причинам не мог давать — например, таких, как Ахметзаки Вал иди Туган [6].

Основной причиной наличия до сего времени в европоцентристской (а также в китайской) исторической науке легенды о «древнемонгольском чуде» и поддержки общепризнанной концепции истории о происхождении Чынгыз хана из рода «этнических первомонголов» — предков халха-монголов и создания ими Монгольской империи является политизация историографии, несомненно, имевшаяся и в момент создания данного мифа.

Основной целью с которой в европейской историографии был поддержан миф о древних монголах — полудиких кочевниках, каким-то чудом(то есть совершенно случайно) сумевших создать огромную и устойчивую евразийскую Державу с передовым для своего времени и «отвечающим потребностям всего сообщества народов государства монголов» законодательством и системой государственного управления [7], с передовыми для своего времени экономикой и культурой [8]было заача внедрение в общественное сознание мнения о несомненно передовом характере Западной цивилизации по сравнению с остальными, то есть Восточноевропейскими и Восточными. Таким образом, отрицалась сама возможность наличия Евразийской цивилизации, сопоставимой с Западноевропейской цивилизацией по культурному и экономическому уровням развития. Этот миф был сохранен, с незначительными изменениями, и в советской историографии — сообразно с национальной политикой и с государственно-строительными потребностями большевиков.

Наиболее объективный и беспристрастный анализ истории Монголов дал, несомненно, Л. Н. Гумилев, хотя и был вынужден в определенной мере прибегнуть к иносказаниям в своих работах по причинам вполне объяснимым (см. выше).

При рассмотрении «загадки древних монголов», в данном случае вопроса об их этнической принадлежности, полагаю, необходимо руководствоваться определением этноса, данным Л. Н. Гумилевым: «этносы — естественно сложившиеся несоциальныеколлективы людей — различные народы». Этносы состоят из людей, которых отличает, наряду с другими признаками (антропологическими, лингвистическими и т. д.) определенный, присущий только членам данного этноса, стереотип поведения, усваиваемый ими в раннем детстве от родителей и соплеменников и по которому они определяют (узнают) друг друга. Неотъемлемым, также приобретаемым с раннего детства объективным признаком (выражением) этого стереотипа является самоидентификация представителя этноса, выражающаяся в этническом самоназвании.

То есть этносы — это объекты (системы), созданные самой природой и развивающиеся по естественным законам. Соответственно этнос имеет «самобытную культуру», свое название, которым обозначают его члены других этносов — этноним, который в большинстве случаев совпадает с самоназванием этноса.