Итоги Итоги - Итоги № 1 (2013)

— Погрешностей вообще в переписи может быть немало. У нас большое количество людей воспользовались своим правом вообще отказаться общаться с переписчиками. Около 3,6 миллиона человек мы переписали в ЖЭКах и ДЕЗах. Что касается мигрантов, то мы пытались их всех охватить. Убеждали, что это не полицейская операция, общались с их неформальными лидерами, с главами диаспор и даже с послами тех государств, из которых эти мигранты приехали. В любом случае временно находящихся в два раза больше, чем в 2002 году. Думаю, это говорит о качестве переписи.

— Перепись показала также, что в России снизилось число иностранных граждан и увеличилось число тех, кто отказался называть свое гражданство. Говорит ли это о росте числа нелегальных мигрантов?

— Я бы так не сказал. Вот, например, число тех, кто отказался указать гражданство, — более четырех миллионов человек. Туда входят и граждане России, и иностранцы. Поэтому, если посчитать пропорции, то сильного сокращения иностранных граждан не будет. То, что в России участие в переписи не является обязательным, как раз и приводит к таким вот казусам. А что будет в 2020 году? Отказавшихся станет уже 10 миллионов? Из данных переписи можно узнать о национальном составе отечественных мигрантов. Это в основном выходцы из Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. Сократилось число мигрантов из Армении, Азербайджана... О чем это говорит? Либо они уже приобрели российское гражданство, либо уровень жизни на их родине вырос и необходимость в миграции отпала сама собой. Тут надо анализировать.

— Удалось ли вам определить, сколько россиян уехало за рубеж?

— Мы переписываем только то население, которое находится на территории нашей страны. Отток населения перепись отразить никак не может.

— Росстат вообще подобные данные не собирает?

— Почему же, мы берем их у миграционной службы. Это их епархия. Но тут опять непонятно: человек уезжает, например, по учебной визе на год, находит там работу. Потом он меняет визу с учебной на рабочую. И остается. Насколько? Никто не знает. При этом часть из них в конце концов возвращается на родину. Так что считать отток населения очень трудно.

— А Минэкономразвития интересуют такие цифры?

— Минэкономразвития планирует все на основе цифр постоянного населения. А кто приехал к нам из США — это уже ответственность министерства торговли США. Кто конкретно уезжает за рубеж, знают в ФМС. Можно даже оценить их качество, по уровню образования, по возрасту, перспективные это люди или нет. Это все известно.

— Может ли увеличение числа россиян с двойным гражданством косвенно свидетельствовать об усилении тенденции к оттоку за рубеж?

— На самом деле это могут быть кто угодно. Начиная от граждан стран СНГ и заканчивая русскими эмигрантами из дальнего зарубежья, которые решили вернуться.

— Давайте теперь поговорим про то, куда именно люди «возвращаются». У нас два федеральных округа, где увеличилось число жителей за последние восемь лет. Это Центральный и Северо-Кавказский. Если приток в первый связан с привлекательностью Москвы, то почему люди перебираются на Кавказ, понятно не совсем. При этом население Чечни после войны и беженцев вообще многие эксперты считают завышенным. Вы согласны?

— Меньше всего людей нам пришлось переписывать по ЖЭКам и ДЕЗам как раз на Северном Кавказе. То есть к административным источникам мы там почти не обращались. Больше всего таких было в Москве. А по поводу Чечни судите сами: посмотрите, насколько население Ингушетии сократилось.

— Вы хотите сказать, что рост населения Чечни связан с переездом туда жителей Ингушетии?

— Чечня и Ингушетия — одни из самых мононациональных республик в России. Сейчас они даже более мононациональны, чем Армения, которая была в этом отношении лидером в СССР. Беженцы из Чечни вернулись из Ингушетии обратно до 2009 года. Тут знаете какая штука может быть: в Волгоградской области и других субъектах населенные пункты, где проживает много выходцев из Кавказа, во время переписи просто вымирали. Они, видимо, получали какую-то команду от своего лидера переписываться на родине. Перепись проходила — они появлялись. Такое явление было замечено и в прошлую перепись. Ведь многие вещи, в том числе финансирование, зависят от численности населения. Это вызывало недовольство глав всех муниципалитетов, где фактически эти люди проживали. Это, кстати, проблема всей России. В том числе и Севера, где исчезают населенные пункты. На Ямале, в Магаданской области главы местных самоуправлений боролись за каждого человека. Приходилось доказывать, что те, кто в армии, кто учится в другом городе, были и будут переписаны.

— Исходя из результатов переписи, могли бы вы спрогнозировать, в каком направлении будет двигаться Россия в ближайшее десятилетие.

— Прогнозы о вымирании России довольно политизированы. Ничего этого нет. Мы повторяем путь европейской цивилизации. Посмотрите, что сейчас происходит в Германии. Если бы не было такого притока мигрантов в США, то такого демографического роста мы бы не наблюдали. С точки зрения рождаемости перспектива у России есть. Подросла и продолжительность жизни. Настораживает при этом число незарегистрированных браков. Их стало гораздо больше. У нас много одиноких стариков. Увеличился разрыв между численностью мужчин и женщин — в пользу последних. Это тоже не очень хорошо. Население уходит с Севера и Дальнего Востока. Надо думать, как эти территории содержать... Но я остаюсь оптимистом.

Человек слова

/ Политика и экономика / Наше вс

Ясен Засурский — о том, почему Фурцева не давала ему ходу, что общего у Сталина с туканом, что вынюхивал Берия на Моховой, почему американские журналисты не ходят на митинги, о роли эротики в полиграфическом деле, а также о том, с кем из президентов было интереснее общаться студентам журфака МГУ

Факультет журналистики МГУ в последнее время принято поругивать — и не те кадры кует, и оплотом свободомыслия и прогресса, как когда-то, уже больше не является. Но все это не отменяет того факта, что почти в каждой редакции, будь то федеральные издания и каналы или скромная районная газета, найдется хотя бы один выпускник журфака. Причем со стопроцентной вероятностью учился он в эпоху Ясена Засурского — другой у факультета журналистики не было. Засурский работает на факультете с момента его основания, несколько десятилетий занимал должность декана, а сейчас является президентом факультета и до сих пор читает лекции. При нем случались и маленькие революции, и закручивание гаек, и перестройка учебного курса на новые, уже демократические рельсы. Как это было и чего от жизни ждет новое поколение его студентов?