Владимир Бобренев - Без срока давности

— Сделать все мы обязаны незаметно. Никто не должен догадаться, отчего скончался клиент. Иначе соучастники его могут не вернуться в Союз из китайской командировки.

— И как вы намерены это осуществить? — поинтересовался Рапава. Он уже успел осведомиться относительно отдыхающего. По отзывам, Бовкун-Луганец вполне здоровый и крепкий мужчина.

— Применить надежный яд. Способ определим, исходя из обстановки…

Рапава решил проявить осторожность. Отправив гостей отдохнуть с дороги, он позвонил Берии:

— Понимаешь, Лаврентий, внезапная смерть здорового работника столь высокого ранга, как Бовкун-Луганец, сразу же станет известна всему Цхалтубо. Это может вызвать ненужные разговоры. Ну зачем нам такой шум?

— Мои люди сделают все так, что никто не усомнится в естественном наступлении смерти. Мало ли что случается на отдыхе. Перепил человек, не рассчитал свои силы…

— Лаврентий, ну представь себе на минуту: курорт, люди лечат свои болячки и вдруг появляётся труп?..

— М-да… — задумчиво протянул Берия.

— И потом, понимаешь, вскрытие, экспертиза. Знаешь, а вдруг нечисто сработают, наследят… Хлопот не оберемся.

Лаврентий Павлович помолчал. Потом медленно проговорил:

— Наверное, ты прав. Я посоветуюсь с хозяином. А эти двое пускай не торопятся. Задержи их у себя и отправляй в Цхалтубо, если не придумаешь ничего другого.

Рапава придумал. На следующий день Осинкин — Петров и Матвиенко — Иванов уже выполняли новое распоряжение Берии. Они возвращались поездом в Москву. Через некоторое время появилось официальное сообщение, что полпред Советского Союза в Китае Бовкун-Луганец погиб в автомобильной катастрофе. Машина, в которой он находился вместе с женой, упала в пропасть. В акте о смерти указано, что в крови погибшего обнаружили алкоголь, из чего сделан вывод об употреблении спиртного незадолго до трагедии. Вот и, все, хотя позднее выяснится, что официальная версия существенно расходится с действительными обстоятельствами гибели дипломата. Но это уже отдельная тема разговора.

В тот раз Могилевский не поехал в Грузию по единственной причине — Судоплатов с Эйтингоном попросили прикрепить Григория Моисеевича к их заданиям, а работы у них в тот период накопилось немало. Именно в те дни, когда Осинкин ездил в Грузию, Павел Анатольевич готовился к другой, не менее ответственной работе.

Сталину серьезно досаждали «зеленые братья» в Прибалтике и украинские националисты в Закарпатье, которые терроризировали местное население, всячески препятствуя налаживанию мирной жизни. Масштабные операции чекисты организовали в западных областях. Наводить порядок решили с Украины. С санкции Сталина и по настоянию Хрущева состоялось совещание в Центральном Комитете партии. На нем в присутствии членов ЦК и высокопоставленных сотрудников аппарата Маленкова, Игнатьева, Киселева и министра государственной безопасности Абакумова обсуждались планы операций по уничтожению главарей ОУН и их ближайших сподвижников.

Общее руководство поручили министру госбезопасности Украины С. Р. Савченко. В его распоряжение поступили не только офицеры советских спецслужб из Москвы, имевшие боевой опыт, но испециальные средства, доставленные сотрудником из отдела Филимонова. Разумеется, препаратами из лаборатории Могилевского и инструкциями по применению ядовитых веществ тоже обеспечили.

По распоряжению Эйтингона выехал в Ужгород и сам Могилевский. Генерал предупредил начальника лаборатории, чтобы имел при себе препараты на все случаи жизни, дабы воспользоваться самым удобным, применительно к складывающейся обстановке. Уезжал Григорий Моисеевич тогда один. А на вокзале в Ужгороде Могилевского уже встречал Павел Судоплатов. Едва поздоровавшись, генерал спросил:

— Курарином готов работать?

— Разумеется. И не только курарином — как всегда, имеем средства, пригодные для любых ситуаций, — самодовольно засмеялся Могилевский.

— Молодец. — Судоплатов похлопал его По плечу. — За что ценю вас, евреев, так это за ответственность и исполнительность. Что в работе, что в семейной жизни. Сам дважды женат, оба раза — на еврейках… А мы тут чуть не оскандалились, когда связались с местными кадрами.

— Что случилось?

— Понимаешь, требовалось ликвидировать одного здешнего католического вожака. Все вроде бы организовали как надо. Но в последний момент сорвалось. Ранили этого попа-епископа, сейчас лежит в больнице.

— И что же теперь?

— А теперь то, что вся надежда на тебя, Григорий Моисеевич.

— Я готов. Говорите, что от меня требуется. Могу сходить и туда.

— Проникнуть в больницу проблема не самая сложная, хотя определенные трудности есть. Обслугу там Держат — сплошь местные националисты. Они этого епископа берегут пуще своего глаза. Но и среди них нашлись нужные нам люди. В общем, начинаем действовать.

Симпатичная медицинская сестра, которой в тот вечер Судоплатов представил Могилевского как известного профессора, согласилась провести «консультанта с мировым именем» — незаметно для других, понятное дело, — к раненому епископу. Помочь ей вызвался дежурный врач, который быстро сообразил, что к чему, и был не прочь подзаработать, а может, ему было не впервой оказывать услуги органам.

Все получилось как нельзя лучше — для Могилевского, конечно, и для тех, кому он служил. Епископ нисколько не обеспокоился, увидев рядом с уже примелькавшейся ему медсестрой незнакомого интеллигентного вида мужчину в докторском халате. К нему в палату постоянно наведывались всевозможные врачи-специалисты и консультанты. Спокойно позволил себя осмотреть, безропотно перенес укол…

За воротами больницы Могилевского уже ждала машина с работавшим двигателем. Через полчаса недавний «светило медицины» спокойно пил чай с лимоном в купе скорого московского поезда, мчавшего его на север. Вскоре ему сообщили о том, что тот самый епископ похоронен при большом стечении народа. В официальном медицинском заключении о причине смерти говорилось, что она наступила от острой сердечной недостаточности, явившейся последствием ранения, полученного при налете неизвестных экстремистов на униатских священников.

И уж совсем мало кто догадывался: под видом проникшей на территорию Западной Украины венгерской банды действовали сотрудники спецкоманды Судоплатова — Эйтингона. Кстати, когда локализовали и обезвредили действовавшую в тех местах настоящую банду, ей вменили в вину и налет на священника.

Столь отрадное известие Могилевскому передали вместе с устной благодарностью министра госбезопасности Абакумова. А он хвалил начальника лаборатории нечасто.

Курарин действовал безотказно, но иногда требовались средства более деликатные.