Александр Никонов - Свобода от равенства и братства. Моральный кодекс строителя капитализма

…Так происходит очеловечивание.

Планета сейчас напоминает стакан с замерзающей на морозе водой. И замерзание воды, и Демографический Переход с его моральной трансформацией – это типичный фазовый процесс. Если смотреть на замерзание не в динамике, а в статике, то в каждый отдельный момент можно увидеть в стакане области воды и области льда. Ледяные кристаллы растут навстречу друг другу и когда-нибудь сомкнутся, превратив весь водяной массив в совсем другую воду – твердую. Но этот планетарный процесс по длительности существенно превышает продолжительность жизни одного поколения. Поэтому доморощенным мыслителям каждого поколения кажется, что мир довольно разнообразен – в нем есть участки разных культур и образов жизни (вода, лед) – и можно выбирать, какой культуре отдать предпочтение, какая лучше, больше нравится, привычнее… Привычнее для многих прежняя «вода». И они всей душой за «воду» ратуют, с тревогой отмечая медленное проникновение в нее ледяных игл городского разврата. Но когда-нибудь воды не станет.

Возврата к прошлому нет. Мы купили билет в один конец. И купили его не вчера. А 13,7 миллиардов лет тому назад. Мы не можем вернуться в прошлое. Но мы можем умереть, если попытаемся это сделать…

Чем же отличается человек новой морали от недалекого деревенского парня, в голову которого загружена прежняя версия морали?

Это хороший вопрос. Частично мы на него уже ответили. Но он требует отдельной главки для конденсации.

Внимательный читатель наверняка отметил, что в разных своих книгах я порой повторяю некоторые мысли. Поверьте, я делаю это не со зла и не в силу склероза. А по иным причинам. Во-первых, человек, читающий одну книгу, вовсе не обязан прочесть все мои опусы, а знать некие основополагающие вещи он, тем не менее, должен. Во-вторых, постоянное повторение на разные лады важных вещей непроизвольно откладывается в голове читателя, исподволь формируя его мировоззрение. И в очередной раз наткнувшись на знакомую мысль, он уже досадливо морщится: ну что за банальщина, я это и так уже знаю, кому же это неизвестно… Вот так по-доброму благородный автор «зомбирует» незрелого читателя, таким хитрым способом промывая ему мозги. Поэтому продолжим…

Деревенский мозг прост. Деревенский мозг сакрален. Деревенский мозг безальтернативен. Деревенский мозг страдает абсолютизмом. А также недостаточной способностью к анализу. Деревенский мозг тяготеет к стадности…

Игорь Кио – известный советский фокусник, который в цирке поражал воображение простой советской публики, сжигая и перепиливая женщин, рассказывал, что к нему часто на улицах подходили бесхитростные граждане и просили поколдовать, чтобы их сын вылечился или, скажем, поступил в институт. Их деревенская логика понятна: раз на арене колдует и чудеса делает, значит, и мне может помочь…

Это типичный пример деревенского восприятия мира. Сознание деревенщика вообще довольно близко к синтетическому первобытному сознанию, характерная особенность которого – ощущение своей невыделенности из природы. Восторженные и наивные интеллигенты иногда радостно говорят, что дикарь «ощущает себя в единстве с миром, с природой», совершенно не понимая, что подобное ощущение – следствие примитивности сознания. В особо отсталых племенах дикари, как маленькие дети, порой даже говорят о себе в третьем лице. «Мумба-юмба пошел на охоту», «Петя обкакался». Они еще не осознают отдельности своего «я», не выделяют себя из мира. Они слиты с природой. И так же дики, как она.

А теперь прочтите описание советского психотипа в изложении нелюбимого мною Кара-Мурзы: «…советский строй исходил из представления о мире как о Космосе, в котором человек – часть мира, связанная с каждой былинкой и каждым человеком». Черный Мурза прав, но его восторги умному человеку разделить сложно, поскольку плакальщик по Совку описывает типично крестьянское, «соборное», архаичное отношение к миру. Туземное.

Самые древние – сельскохозяйственные – технологии жизни, требующие неспешного, упорного, цикличного труда (и формирующие соответствующее мышление), протянулись к нам из раннего неолита в своей принципиальной неизменности. Поэтому российский крестьянин начала ХХ века не очень далеко ушел по мироощущению от первобытного дикаря. А на базе этого крестьянина большевики строили страну, между прочим. Чего ж удивляться обилию в России недоделанных…

И по сей день порою из каких-то хрущобно-подвальных глубин вдруг вылезают на улицы Москвы ужасные бородатые фрики в смазных сапогах с православными крестами наперевес и, мрачно оглядевшись вокруг, начинают озвучивать свои нравственные требования эпохи Ивана Грозного, периодически издавая заунывные вопли протеста против выступления какой-нибудь Мадонны. Смотришь на них, как на крокодилов – ровесников динозавров.

…Примитивный тип личности, который сформировала феодальная экономика, не требовавшая от людей принятия самостоятельных решений. Таким людям нужен Отец.

Любопытно, кстати, что отцы города Москвы с этой ролью успешно справляются – искренне полагая, что большинство москвичей по уровню сознания подобны крокодилам, они сами решают за горожан, можно ли им смотреть корриду, ходить на гей-парад, слушать группу «Ленинград» или заезжую тетку с непонятной репутацией и весьма подозрительным с точки зрения клерикалов сценическим псевдонимом… Я выше писал, что Совок рухнул после того, как совокупный интеллект нации превысил интеллектуальную немощь ее правителей. Похожая ситуация сейчас в Москве. Ее молодое население уже давно в интеллектуально-нравственном смысле переросло отцов города, которые по духу своему – сущие племенные вожди.

Одна из главнейших черт первобытного дурака – принципиальная тоталитарность сознания… Почему «дурака»? А как еще назвать человека с неразвитым мышлением?.. Главное и самое опасное разделение нашего мира – не разделение на богатый Север и бедный Юг, а разделение на дураков и умных. Именно оно сущностное. Умные строят цивилизацию, дураки ее разрушают и тормозят. Разрушают впрямую – производя террористические взрывы, и косвенно – призывая вернуться в прошлое, говоря благоглупости, попусту морализаторствуя.

Именно дураки, то есть особи с острой недостаточностью мышления, разделяют людей по второстепенным признакам – на белых и цветных, мужчин-угнетателей и феминисток-освободительниц, на правоверных и неверных. Это очень поверхностное деление, как, впрочем, и сами делильщики. А ведь в названии нашего вида определяющим является слово « sapiens », а не « homo ». Поэтому я без колебаний отношу всех фашистов, социалистов, скинхедов и религиозных фундаменталистов, делающих глубокомысленные выводы о людях на основании не sapiens ности, а цвета рубашки, кожи, социального происхождения, веры или формы носа – к дуракам с архаичным типом мышления.