Эксперт Эксперт - Эксперт № 05 (2013)

Более того, ни в одном месте исходного доклада «Деловой России», не говоря уже об указе президента, не уточняется, идет ли речь о валовом или о чистом приросте рабочих мест. Очевидно, чистый прирост рабочих мест, то есть занятости в экономике, на 25 млн человек за восемь (или даже пятнадцать) лет, то есть более чем на треть по отношению к нынешнему уровню, просто невозможен, если только не предполагать перемещение в Россию всего трудоспособного населения Узбекистана, Таджикистана и Киргизии вместе взятых. Таким образом, по умолчанию речь идет о валовом приросте рабочих мест. В качестве ресурсов для его наполнения авторы доклада называют три источника. Во-первых, это избыточная занятость на непроизводительных предприятиях (до 50% занятых). Во-вторых, переток трудовых ресурсов из бюджетного сектора. И наконец, трудовая миграция. При этом, однако, предполагается ее весьма дозированный рост — до 4,5% среднегодового числа занятых, или примерно на 1,7 млн человек в абсолютных величинах).

Говоря о рецептах и стимулах создания ВПРМ, авторы доклада делают акцент на налоговые льготы и субсидирование инвестиций государством. Однако совершенно ясно, что в действующей парадигме финансовой политики в России рассчитывать на это не приходится.

От прожектов к фактам

Недавно Росстат впервые представил результаты расчетов интенсивности движения рабочих мест в российской экономике в 2008–2011 годах. Оказалось, что, скажем, в 2011 году в экономике (важная оговорка: в секторе крупных и средних предприятий, на которые приходится 36,3 млн, то есть чуть больше половины всех занятых) было создано 3,17 млн рабочих мест (в том числе 1,92 млн на действующих предприятиях и 1,25 млн на вновь созданных), при этом ликвидировано рабочих мест было больше — 3,39 млн (1,97 млн на действующих и 1,41 млн на закрывшихся предприятиях). Число занятых на крупных и средних предприятиях в итоге сократилось на 212 тыс. человек, в том числе в промышленности — на 26 тыс. Это устойчивый тренд — всего за период с 2000-го по 2011 год сектор крупных и средних предприятий потерял 7 млн рабочих мест (с 1992 года — 24 млн), тогда как совокупная занятость выросла на 3,8 млн человек. Львиная доля прироста пришлась на так называемый некорпоративный, или неформальный, сектор экономики, в котором трудится (по состоянию на конец 2011 года) 22 млн человек, или каждый третий занятый в экономике (см. график 3; подробно этот тренд обсуждался в статье «Увядание сложности» в «Эксперте» № 11 за 2009 г.). К этой категории относятся 3 млн индивидуальных предпринимателей, включая фермеров; 6,9 млн человек, занятых по найму у физических лиц и индивидуальных предпринимателей; 1,8 млн занятых в личном подсобном хозяйстве (производящих продукцию с целью продажи или обмена). Оставшиеся 10,3 млн человек приходились на ПБОЮЛ, самозанятых и занятых в формальном секторе экономики без оформления трудового контракта.

Кризис 2008–2009 годов привел к снижению занятости примерно на 2 млн человек, притом что численность экономически активного населения в последние четыре года в первом приближении стабилизировалась. При этом любопытно, что, согласно расчетам Владимира Гимпельсонаи Ростислава Капелюшниковаиз ЦеТИ ВШЭ, реакция рынка труда на кризисный шок практически поровну распределилась между высвобождением занятых, сокращением отработанного рабочего времени и снижением реальных зарплат занятых работников (см. таблицу 1). Однако уже к середине минувшего года число занятых превысило докризисный максимум (см. график 4).

Таблица 1:

Реакция рынка труда на кризис 2008–2009 гг.: занятость превыше всего

Наиболее активны в процессе создания рабочих мест торговля, строительство, добывающая промышленность, финансы, гостиницы и рестораны — здесь коэффициент создания рабочих мест в 2008–2011 годах существенно превышал 10% среднегодового числа занятых (см. график 5 справа). Эти же отрасли, за исключением финансового сектора, а также сельское хозяйство лидировали по интенсивности ликвидации рабочих мест (свыше 15% среднегодового числа, см. график 5 слева). В итоге за указанные четыре года, на которые пришлись кризис и посткризисное восстановление экономики, занятость увеличилась только в торговле, госуправлении, финансовом секторе и — совсем немного — в здравоохранении. Во всех остальных укрупненных отраслях мы наблюдаем отрицательное сальдо движения рабочих мест (см. график 6).

Интересно сопоставить интенсивность процессов создания и ликвидации рабочих мест в России и за рубежом. Имеющиеся в распоряжении специалистов по рынку труда сопоставимые данные по непрерывно действующим производственным единицам свидетельствуют, что интенсивность оборота рабочих мест в России как минимум не уступает показателям США, Скандинавских стран и континентальной Европы. Однако это достигается за счет в среднем более высоких коэффициентов ликвидации рабочих мест у нас, тогда как активность создания новых рабочих мест в России существенно ниже, чем в развитых странах. Например, коэффициент создания рабочих мест в обрабатывающей промышленности России в 2008–2011 годах (на непрерывно действовавших предприятиях) составлял 4,4%, тогда как в континентальной Европе в 1992–2002 годах — 5,6%, в США в 2000–2010 годах — 7,3%, а там же в годы самого продолжительного послевоенного бума 1990-х — почти 10% (см. таблицу 2).

Таблица 2:

Россия отстает от развитых стран по интенсивности создания рабочих мест

«Причины недостаточной активности процессов создания рабочих мест в России лежат вне границ собственно рынка труда, — считает директор ЦеТИ ВШЭ Владимир Гимпельсон. — Они связаны с плохим бизнес-климатом и слабыми институтами, которые подрывают спрос на труд. Неэффективная судебная система, ненадлежащая защита прав собственности служат фундаментальными ограничителями в деле создания производительных рабочих мест».

Целевой показатель в 25 млн новых рабочих мест Гимпельсон считает цифрой, взятой с потолка. По его мнению, эта задача недостаточно амбициозна: «Согласно оценкам Мирового банка, в обрабатывающей промышленности Бразилии во второй половине 1990-х коэффициент создания рабочих мест составлял 15 процентов, коэффициент ликвидации — 12 процентов, прирост занятости — 3 процента. По моим расчетам на основе данных Росстата, в 2008–2011 годах в российской обрабатывающей промышленности интенсивность ликвидации рабочих мест была аналогична бразильской (12,6 процента), а вот активность создания рабочих мест была вдвое ниже — 6,3 процента среднегодового числа занятых. В итоге мы теряли в среднем за год более 6 процентов рабочих мест в обрабатывающей промышленности, одном из лидирующих по производительности труда секторов экономики. В принципе бразильский показатель интенсивности создания рабочих мест мы могли бы рассматривать в качестве ориентира. В этом случае, в переводе на абсолютные величины, России надо ставить задачу создания в ближайшие восемь-десять лет не 25, а порядка 40 миллионов новых рабочих мест. В конкурентной экономике и при хорошем бизнес-климате они будут высокопроизводительными».