Виталий Воротников - Хроника абсурда- отделение России от СССР

Примерно в таком духе, сжато, коротко выступил Лигачев.

Подал реплику и я: «Статью смотрел, правда, прочел «по диагонали». Давайте не накалять страсти. Почему сразу такая реакция? Какая-то шоковая ситуация складывается. Надо всем прочитать внимательнее и потом обсудить. Верно, нельзя ее обойти молчанием, но надо спокойно и глубоко разобраться в статье и ситуации вокруг нее. Мне неизвестна предыстория ее публикации, а также то, что были какие-то поручения и обсуждения статьи. Мы уже давно решили дать свободу публикации редакциям».

Моя миротворческая реплика только подлила масла в огонь. Горбачев «завелся»: «Нельзя так спокойно реагировать на эту подстрекательскую статью. После февральского Пленума идут дискуссии. Я выступил там по идеологическим вопросам — с согласия Политбюро. Статья же направлена против перестройки, что можно, мол, обойтись и без нее! Если и мы так думаем, то надо все менять? Так ведь выходит!»

После реплик некоторых других членов Политбюро решили пока на этом остановиться. Почитать. И завтра обсудить обстоятельно.

25 марта. Заседание Политбюро. Продолжение обсуждения статьи Нины Андреевой. Для анализа статьи Горбачев предоставил слово Яковлеву.

Именно Яковлев сделал примерно 20-минутный разбор статьи. Спокойно, рассудительно, менторским тоном.

Основываясь на вчерашних оценках Горбачева, он еще более резко, буквально по пунктам «разбил» базу и выводы статьи, показал ее вред для перестройки. Как неприкрытую попытку обелить прошлое, стремление, опираясь на Маркса, Ленина, обосновать неприемлемость ряда перестроечных новаций и т. д. Яковлев считал, что «такая» статья не должна была появиться в печати. (А как же плюрализм?!) Что необходима публичная реакция, ответ Андреевой. «И вообще, — заявил он, — есть ли в жизни такой автор — Нина Андреева? Уж больно хлестко написана статья». Горбачев подал реплику: «В Ленинграде есть химик Нина Андреева. Если она автор, то кто ей помогал?» (Вот даже такие были учинены розыски, в духе худших времен. Но для «демократии» — все доступно.)

Так началось обсуждение. Многих из нас после внимательного прочтения статьи действительно насторожил ряд явно двусмысленных положений, стремление автора с марксистско-ленинских позиции «разделать», в принципе, перестроечный процесс. А мы же верили в него. Тем более, мы (и я в том числе) полагали тогда, что все, или почти все, мы делаем правильно. Поэтому выступавшие не могли во всем согласиться с Н. Андреевой. Некоторые считали необходимым дать обоснованную отповедь ей. В то же время многих, и меня также, несколько озаботила такая «ударная» реакция Яковлева. Причем было ясно, что она направлена не столько против статьи Н. Андреевой, сколько против Лигачева.

При всем своеобразии характера Егора Кузьмича, его настырности, напористости, безапелляционности суждений, вряд ли его тогда нужно было выставлять человеком, противодействующим перестройке (по сути) и избравшим якобы для этого статью Н. Андреевой как пробный шар. Статья стала отличным поводом для укрепления позиции Яковлева в борьбе с «консерватизмом» как «основным тормозом перестройки». Это позволило убедить Горбачева в необходимости дальнейшего развития демократического движения, политических реформ и одновременно скомпрометировать Лигачева, что было нужно Яковлеву, да и Горбачеву.

Вот такие у меня сложились впечатления тогда. Весь ход дальнейших событий подтвердил это. Горбачев стал все более приближать к себе Яковлева. Он сопровождал его в поездках и ранее, но теперь большинство, если не все основные вопросы он предварительно обсуждал не только с Лигачевым и Рыжковым, как раньше, но и с Яковлевым. В дальнейшем Горбачев значительно ограничит деятельность Секретариата ЦК, то есть Лигачева. Хотя до сентября проводил заседания по инерции Лигачев. Затем работа Секретариата заглохла. За год провел два-три заседания сам Горбачев, а потом, с октября 1989 года, очень редко — В. Медведев. Поручив Лигачеву (вместе с Никоновым) вести вопросы сельского хозяйства, Горбачев отодвинул его в сторону от важнейших политических дел.

Но вернемся к заседанию Политбюро.

После информации Яковлева выступил Рыжков: «Период сейчас ответственный и сложный. Наш принцип — не уходить от острых и трудных вопросов, анализировать и решать их. Статья определяет отношение к перестройке. В ней просматривается идея, что все раньше шло нормально, зачем же перестройка. Вроде бы это был искусственный шаг. Затем — не далеко ли мы зашли в демократизации и гласности. Я не согласен с такими взглядами. Именно гласность помогает вскрывать недостатки. Но я также считаю, что поддаваться панике по поводу какой бы то ни было статьи недопустимо. Что же мы призываем зажать все? (Жест в сторону Яковлева.) Это тогда будет гибель перестройки. Дело партии, Политбюро управлять политическим процессом. Идет поляризация политических сил в оценках прошлого, личности, избранного пути сегодня и т. д. Необходимо усилить идеологическую работу. Это дело партии. Надо подумать о расстановке сил в Политбюро. У нас двойственность в руководстве идеологической сферой (Лигачев и Яковлев) и сельским хозяйством (Никонов и Лигачев). Надо Михаилу Сергеевичу разобраться с расстановкой сил в Политбюро». (Вот здесь, по моему мнению, Николай Иванович покривил душой. Предложение это — не по просьбе ли Горбачева?)

Чебриков: «Настроения в обществе разные. Ожидание перемен. Негативные оценки не носят устойчивого характера. Советологи берут на вооружение т. н. эффект нереализованных ожиданий. Цель — накалить обстановку в стране. Поэтому на сегодня главное — практические дела. Необходимо единство в Политбюро. В прессе всего много. Есть хорошие, есть плохие публикации, есть кощунственные спектакли — «Брестский мир», где образ В. И. Ленина искажен. Партийная печать втягивается в групповщину. Появляются легковесные статьи, с подачи родственников, свидетелей (через журналистскую призму). Многое ведь и «тайна», поэтому вовсю развенчивают Кремль. На февральском Пленуме говорилось: «плакальщики по социализму». Это в определенной мере относится и к этой статье. Все трудности впереди. Все только начинается. Мы не вправе шарахаться из стороны в сторону. На Политбюро огромная ответственность не подвести людей. Достаточно ли мы делаем для нового этапа перестройки?»

Зайков: «В московской печати много публикаций разного толка. В отношении указаний в горкомы изучать ее. Не знаю, таких указаний мы не давали. Обстановка в партийных организациях сложная, есть примеры взрывной реакции на необъективные оценки и действия, имевшие место при Ельцине. Считаю, что нам надо дискутировать, но крепить единство. Упрямство — это не метод. Надо бережнее относиться друг к другу».