Виталий Воротников - Хроника абсурда- отделение России от СССР

2 сентября. 11.00. Внеочередное Политбюро. Вел К. У. Черненко.

Информация А. А. Громыко, Д. Ф. Устинова, а также Н. В. Огаркова и Г. М. Корниенко. О факте нарушения 1 сентября воздушного пространства неопознанным самолетом в районе Курил. На предупреждения не реагировал, продолжал полет в воздушном пространстве СССР. По команде этот самолет был сбит. Оказался южнокорейским пассажирским самолетом «Боинг-707». Образована оперативная группа для расследования инцидента. Мы были поставлены перед фактом. Кто принимал решение? Знал ли Генсек? Это так и осталось неясным…

15 сентября. Заседание Политбюро. Вел К. У. Черненко.

По поручению Ю. В. Андропова рассмотрели записку группы министров СССР по проблемам мелиорации и использованию мелиорированных земель.

Наиболее остро обсуждался проект Минводхоза о переброске части стока северных и сибирских рек на юг. Мнения разделились. Госплан, на который активно воздействуют руководители среднеазиатских республик, поддержал позицию Минводхоза. В то же время выявлены отрицательные тенденции — бросовое отношение к использованию воды на цели мелиорации в этих республиках. Я высказал позицию Совмина РСФСР: «Мы против переброски стока северных рек, в этом нет необходимости. Что касается Сибири, то этот проект вообще недостаточно проработан».

Черненко завершил обсуждение: «Дело нужное, но надо еще поработать с учетом обмена мнениями». То есть решение вопроса было отложено.

Поскольку идея переброски стока российских рек будоражила тогда общественность, было много критических выступлений, статей в печати — следует рассказать об этом подробнее.

Еще в начале 70-х годов руководство среднеазиатских республик и Казахстана поставили перед ЦК и Правительством вопрос о нарастающем дефиците воды в их регионах не только для орошения плантаций, но и для водоснабжения населения. В центральных органах они получили поддержку.

Постановлением ЦК и СМ СССР от 21 декабря 1978 г. поручалось АН СССР, Госплану, другим министерствам и ведомствам Союза, а также Совминам РСФСР, республик Средней Азии и Казахстана провести комплексные исследования для определения объемов и очередности работ, связанных с переброской части стока сибирских рек. Минводхоз обязали в 1980 г. разработать ТЭО первой очереди строительства.

Кроме того, в «Основных направлениях экономического и социального развития СССР на 1981–1985 годы» было записано: «Приступить к проведению подготовительных работ по переброске части стока северных рек в бассейн реки Волга, а также продолжить научные и проектные проработки переброски вод сибирских рек в Среднюю Азию и Казахстан».

Так как речь шла об использовании водных ресурсов российских рек, то от Правительства РСФСР требовали положительного решения. Буквально с первых дней моей работы пришлось столкнуться с этой проблемой. Уже 5 июля по настоятельной просьбе Минводхоза Союза я провел совещание. Сообщение сделал Н. Ф. Васильев: «Минводхозом составлены проектные предложения о переброске стока 5–6 куб. км северных рек для подпитки, намеченного строительством канала Волга-Дон. О сибирских реках — определена трасса, очередность работ, сделан примерный расчет затрат на сооружение канала. Есть положительное заключение Госплана СССР. Нужно заключение Госплана и решение Совмина РСФСР».

Стали задавать вопросы. Чем вызван отбор воды из северных рек? Будто не хватает водных ресурсов Волги? Ведь речь идет всего о 5–6 куб. км из более чем 250 куб. км годового стока Волги. К тому же последние годы этот сток возрастает, уровень Каспия повышается. О канале из Сибири в Среднюю Азию. Не ясно, сколько будет составлять отбор воды для областей РСФСР, в том числе из Иртыша и Оби. Нет проработок экологических последствий проекта для севера республики. Совсем не просчитана мелиоративная сеть и т. п. Николай Федорович отвечал, что сейчас нужно принципиальное решение, а все детали будут учтены позже.

Пришли к выводу: требуется более глубокая проработка самой идеи переброски части стока рек. Решили собраться в институте «Гипроводхоз» и послушать непосредственно авторов проекта.

19 августа я с большой группой специалистов приехал в институт «Гипроводхоз», чтобы разобраться, каково истинное состояние проектных работ и ТЭО по переброске части стока российских рек.

Директор института Воропаев доложил. Затем подробное обсуждение. Стоимость проекта с комплексом мелиоративных систем? В проекте обсчитан только канал, а основная цель — мелиорация. Какова продолжительность строительства и окупаемость всего комплекса? Зачем отбирать воду в Волгу, если Каспийское море уже сейчас размывает прибрежную зону? И другие.

Доводы авторов проекта не убедили. Вывод — проект не обоснован экономически и экологически. Вопрос о северных реках надо вообще исключить из обсуждения. Доложить наше мнение Совмину СССР.

И вот теперь, 15 сентября, разобрали проблему в Политбюро ЦК. Я остался неудовлетворен итогами обсуждения. После заседания позвонил К. У. Черненко: «Проект Минводхоза сырой, требует более глубокого обоснования и расчетов». Константин Устинович: «Хорошо. Дам поручение…»

17 ноября. Заседание Политбюро. Вел К. У. Черненко.

До заседания информировал нас, что здоровье Ю. В. Андропова, который был из Крыма госпитализирован в ЦКБ, пока без изменений к лучшему. Вспоминаю, что эта информация была воспринята достаточно спокойно. Ну, заболел человек, с кем не бывает. Не чувствовалось тревоги. Хотя многие знали, каково его здоровье, чем и сколько времени он уже страдает. Мне же все это было не известно. Поэтому восприятие общее — поболеет и выздоровеет…

Непонятно, чем была вызвана такая уверенность. О том, что Ю. В. Андропов находится в ЦКБ, я узнал лишь в середине ноября. Чазов же в своей книге пишет, что еще в конце сентября его вызвали в Крым, где отдыхал Ю. В. Андропов, в связи с резким ухудшением здоровья Генсека. Его срочно эвакуировали в Москву в ЦКБ.

4 декабря. Беседовал с М. С. Горбачевым. Он был у Ю. В. Андропова в ЦКБ. «Состояние его здоровья плохое. Его посещают помощники. Иногда Черненко. Юрий Владимирович недостаточно точно информирован, переживает за дела. Ты бы позвонил ему». Я говорю, что «хотел не раз, но раздумывал, зачем беспокоить больного человека».

В тот же день позвонил в ЦКБ. Рассказал Ю. В. Андропову, как идут дела в республике, какие ожидаем итоги года. Как прошло согласование плана на 1984 год по России в Совмине Союза. О работе по его записке в Политбюро. Поинтересовался его здоровьем. Он: «Хорошо, что позвонил. Спасибо. Я залежался здесь. Невольно оторван отдел, это сейчас недопустимо. Но что поделаешь. Удовлетворен твоей информацией. Желаю, дорогой Виталий Иванович, успехов. Спасибо тебе сердечное. Привет товарищам».