Модест Колеров - Предел Империй

Каков был характер политических режимов Центральной и Восточной Европы в 1930–1940 гг., с которыми на своих западных границах сталкивался СССР?

Как я уже сказал, в лице Польши, Латвии, Литвы, Эстонии, Венгрии, Румынии, Болгарии — СССР имел дело с националистическими диктатурами, проводившими ассимиляторскую и антисемитскую политику и потому ставшими естественными союзниками Гитлера, с победившим с помощью массового расстрельного террора в гражданской войне в Финляндии режимом, имевшим устойчивые империалистические территориальные претензии к СССР!

Какие цели преследовали эти режимы в отношении СССР?

Общей целью этих режимов было уничтожение СССР, расчленение его территории, перераспределение между собой его ресурсов. Такую цель преследовали и те, кто во главе США, Англии и Франции толкали Гитлера и страны Восточной Европы к войне против СССР.

Кто начал раздел Европы с Гитлером накануне Второй мировой войны: СССР или западные демократии?

Только государственная пропаганда ЕС и США и российский официальный историк Чубарьян утверждают, что Вторая мировая война началась с договора о ненападении между Германией и СССР 1939 года. Любой исследователь и студент, не ищущий личного профита в обвинении СССР, знает: раздел Европы с Гитлером, «умиротворение» агрессора за счёт сопредельных ему территорий в направлении на Восток, к СССР, раздел соседних стран с Гитлером начали Польша, Венгрия, Англия, Франция и США. Апогеем их союзничества с Гитлером стали аншлюс Австрии и «Мюнхенский сговор» 1938 года, расчленивший Чехословакию, после чего любые сталинские внешнеполитические усилия СССР были попытками отсрочить нападение Гитлера и союзной ему «объединённой Европы» на СССР, отодвинуть будущий фронт как можно дальше от его государственных и промышленных центров, избежать войны на два фронта — с Германией и союзной ему Японией (преступления которой, кстати, ЕС «географически» не замечает, зато прекрасно смиряется с «европейскими» притворствами стран Средней Азии).

Какое политическое устройство планировали реализовать национальные движения, в 1940-е гг. боровшиеся за независимость от СССР?

Националистические движения в Эстонии, Латвии, Литве, на Украине, боровшиеся за независимость от СССР, отнюдь не случайно во время Второй мировой войны были союзниками Гитлера. Идеологически и практически они строили профашистские, радикально националистические и антисемитские режимы, не только добровольно участвовали в геноциде, творимом гитлеровцами, но откровенно разделяли его идейные установки. Идеологии классового интернационализма в СССР противостояли не «европейские ценности», которым сейчас присягают наследники этих национальных движений в Прибалтике и на Украине, а европейский нацизм, разделявшийся всеми этими движениями. Поэтому о «европейском выборе» этого восточно-европейского фашизма могут говорить только свиньи, которые в зеркальных своих отражениях видят не свиные рыла, а «лица демократии».

Отдельно надо сказать об идеологии наследников Пилсудского в Польше во время Второй мировой войны, Лондонского эмигрантского правительства Польши и его Армии Крайовой. Уже только их цель вернуть Польше на востоке границы 1772 года явственно доказывает, что они намеревались на деле продолжать ассимиляторскую, колонизаторскую, националистическую и империалистическую практику Польши против литовцев, белорусов и украинцев на их этнографических территориях. Израильским историкам известен и массовый антисемитизм, процветавший в быту и политике польской армии Андерса.

Примечательно, что в уже упомянутой Варшавской декларации предписывается «поддержать деятельность неправительственных организаций, в том числе организаций из стран, охваченных Восточным Партнёрством, которые активно вовлекаются в изучение и сбор документации, связанной с преступлениями, осуществлёнными тоталитарными режимами». В переводе на русский практический язык это значит, что политическим классам Армении, Азербайджана, Грузии, Украины, Молдавии, Белоруссии, стремящимся если не вступить в ЕС, то хотя бы покормиться в ЕС, прямо указано собирать материалы к обвинительному заключению по новому «Нюрнбергскому процессу» против России. Это значит, что их ревизионизм, оправдание своих гитлеровских коллаборационистов и глорификация «лесных братьев», «легионеров», бандеровцев — только потому, что они боролись против СССР, — получают не только индульгенцию от ЕС, но и прямое задание практической русофобии. Избирательная, антисемитская и русофобская, то есть снимающая ответственность со своих советских вождей, национал-коммунистов, номенклатурных суверенизаторов, кравчуков, кучм, ющенок, шушкевичей, берий, демирчянов, шаумянов, микоянов, алиевых, багировых, шеварднадзе, снегуров, рюйтелей, петерсов, вациетисов, бразаускасов, горбуновсов и пр. и ограничивающая её только ответчиками из современной России, «десталинизация» становится прямым условием их интеграции в ЕС, супротив которого «музеи оккупации» покажутся детским лепетом.

Почему ЕС не осудил «Мюнхенский сговор»?

Потому что ЕС в целом и правящие особенно в новых странах-членах ЕС режимы — прямые наследники тех, кто заключил с Гитлером этот «Мюнхенский сговор», кто был союзником Гитлера во Второй мировой войне, кто воевал против антигитлеровской коалиции в рядах националистических коллаборационистских формирований.

Устойчивая реинтеграция Исторической России, независимо от её формы и глубины, является главной внешнеполитической задачей любой российской власти, даже ориентированной евроатлантически, поскольку эта реинтеграция — главное условие геополитической безопасности и геоэкономической мощи и конкурентоспособности России. Но это — историческая задача-максимум.

Гораздо более оперативной, ежедневной, острейшей задачей России в её нынешних границах, внешнеполитической задачей-минимум любой её власти, является укрепление её безопасности сегодня, когда под непосредственной угрозой находятся сама внешняя безопасность и территориальная целостность Российской Федерации. То есть «политика сдерживания» внешних угроз по всему периметру границ страны и особенно — на границах со странами «ближнего зарубежья», хранящих на себе живые травматические следы расчленения СССР. Как мне уже доводилось писать, это «сдерживание» враждебных усилий невозможно лишь непосредственно на границах России и в её приграничных регионах: защищая лишь свои границы, не выстраивая стратегическую внешнюю глубину в «предполье», мы обрекаем себя на пассивную и малоэффективную оборону. Мы обречены строить эшелоны своей безопасности, как минимум, на шаг вперёд, в тылу выстроившихся против России сил, что чаще всего совпадает со старыми границами Исторической России (см.: Модест Колеров. Фронт против России: «санитарный кордон» и «внешнее управление»).