Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6410 ( № 14 2013)

Да, амнистия – это акт милосердия государства. Это, говоря языком юристов, реализация принципов гуманизма и экономии уголовной репрессии. Но, как утверждают специалисты, около пяти процентов амнистированных вновь оказываются на скамье подсудимых. Поэтому нынешнее отношение общества к амнистиям, мягко говоря, насторож[?]нное. Бытует мнение: такой, открывающий ворота тюрем, гуманизм к преступникам за счёт их жертв неуместен. Особенно в моменты, когда страна находится в состоянии преступного бума.

Известно, одна из главных проблем – трудовое и бытовое устройство амнистированных, пополняющих собой толпы бездомных, ночующих в подъездах жилых домов, на привокзальных площадях и в подземных переходах... Склонных к преступному рецидиву в силу обстоятельств... И порой совершающих очередное мелкое преступление только для того, чтобы вернуться в душное тепло тюремной камеры, на казённое трёхразовое питание... На наш взгляд, именно эти первоочередные вопросы нужно обсудить, прежде чем громогласно призывать к немедленной гуманизации уголовного законодательства и к очередной массовой амнистии.

Продолжение темы >> Прощение от государства Нужна ли амнистия для уголовников

Оспаривать каждую нелепость, ложный посыл или передёргивание, изобильно (и не очень профессионально) рассыпанные по тексту Голубковой, - занятие совершенно бесперспективное. Если автор не перечитывает за собой, ему необходим редактор. На Кольте, его, видимо, нет, хотя среди попечителей сайта – ресторатор, профессор ВШЭ, сестра олигарха Прохорова, управляющий партнёр инвестиционного фонда Maxfield Capital, известный продюсер и ещё много наверняка не бедного народа. Вступительный взнос в Попечительский совет составляет 300 000 рублей. Несмотря на это, Кольта не гнушается просить денег на поддержку ресурса у своих посетителей. И они жертвуют – кто сколько может.

Основной читатель "ЛГ" – бюджетник: учитель (преподаватель вуза), врач, музейщик, библиотекарь и т.п. Раньше таких ещё называли интеллигенцией, помните? Не говоря уж о нищих замкадных писателях. Мы не можем позволить себе обирать читателя. С другой стороны, все «противоречия» в статье хорошо просчитаны. Вопрос в том, на кого они рассчитаны?

Итак, разберёмся, как говорят военные, «по позициям». Вот Голубкова пишет: «[?]реальное влияние «Литературной газеты» на нашу культурную ситуацию стремительно приближается к нулю…» Адресован этот пассаж, понятно, тем, кто 25 лет «не держал в руках» ничего, кроме баллона кока-колы. Но, спрашивается, зачем тогда столь бурно реагировать на сам факт существования такого незначительного и невлиятельного издания? До недавних пор те, кто наивно полагал, будто воцарился в политике и культуре на веки вечные, и не реагировали. Тем же, кто «25 лет не держал», сообщаем. Да, много лет «ЛГ» жила в ситуации глухого бойкота со стороны либеральной прессы и её литературных адептов. Это было, признаемся, нелегко. Только благодаря поддержке и вытерпели. Но поддержке отнюдь не финансовой. Речь о верности: нашей – читателю, читателя – нам. За это время на квазилитературный небосклон взметнулись и бесследно угасли псевдозвёзды разной величины. Но если принять сферу культуры за 360, кругозор Голубковой составляет сегмент градусов в 20, при этом воспринимая эту ничтожную величину за целое.

Читатели слышали нас всегда. Постепенно услышала и власть. Произошло это вовсе не потому, что она нас внезапно возлюбила, а, как справедливо пишет Голубкова, потому, что «время наступило». Время осознания, что, не обратившись лицом к культуре, нельзя решить ни одного насущного вопроса. Вот и круглые столы по проблемам образования с участием президента проводятся, и премии для молодых деятелей культуры и детских писателей учреждаются, и состоянием русского языка озаботились. И много чего ещё, о чём мы писали, писали, писали, «вдруг» стало актуальным. Голубковой и её единомышленникам это явно не по душе. Да, приятными ощущения, когда дно лодки уходит из-под ног, не назовёшь. Но одни при этом зовут на помощь, а другие, как Голубкова, заклинают: «Каковы шансы у консервативных националистов из «Литературной газеты» стать властителями дум нового поколения или хотя бы получить основательную официальную поддержку? На мой взгляд, честно говоря, эти шансы минимальные». Разберёмся и с шансами.

Но сначала о тиражах. Мы, конечно же, не забыли, что именно тогда, когда газетой руководили убеждённые либералы ельцинской породы, тираж «ЛГ» упал до неприлично низкой отметки (М. Галина, кстати, в тот период служила и зарабатывала имя под нашей вывеской). Мы подняли газету из руин, оставаясь на столь ненавистной Голубковой консервативной позиции. Создатели Кольты не могут не знать, что консервативная идеология во всём мире занимает весьма почтенное место ровно посередине противоборствующих политических лагерей – правого и левого. Зачем же прибегать к абсурдному слиянию консерватизма и национализма? Но, единожды соврамши, остановиться Голубкова уже не может. Какой национализм она нам «шьёт»? Этнический? Бытовой? Державно-государственный – когда национальные интересы решаются за счёт малых народов, судя по тому, что «с учёным видом знатока» сообщает, что Россия – многонациональное государство? Но «ЛГ» – единственное сегодня издание, щедро отдающее площадь творчеству народов России, награждающее их премиями, пишущее об их книгах. Голубкова применяет прямо таки большевистскую тактику: ради подгонки под концепцию игнорировать факты. Приведём снова слова А. Хабарова в дискуссии на ФБ: «Убрать слова «националисты», «охотнорядцы» и прочие, заменить на слово «русские» во всех падежах – и статья обретёт совсем иной смысл... Нет никаких русских националистов, их не может быть в природе, потому что мы, русские, – государствообразующая нация. Наши предки прошли от Питера до Камчатки и от Владивостока до Берлина. Националисты могут быть у худосочных, ещё не развитых, малочисленных наций. Русский национализм может быть – в Латвии или в Эстонии, но не в России...» Просто в кругу, который представляет Голубкова, принято шарахаться от употребления слова «русский» в любом контексте и пугать им детей. Эта тусовка, скорее всего, совсем не прочь идейно превратить Россию в Латвию или Эстонию. Точно так же в черносотенцы в мире Голубковой зачисляются без разбора все, кто придерживается правых взглядов. В том числе и В.В. Розанов. Но зачем же критерии оценки в литературной критике такого негодяя выбирать в качестве темы диссертации? Или что угодно ВАКу, то угодно Богу?

Что касается явления, которое огульно именуют русским национализмом, то, как говорил – словно бы про нынешнюю «ЛГ» – «правый» депутат IV Государственной думы А.И. Савенко: «Миролюбивость русского национализма заключается в том, что он ведёт не наступательную, а лишь оборонительную борьбу за интересы государствообразующего народа. Мы только культурно обороняемся». Да, мы считаем, что у каждого народа есть национально-культурная доминанта. И у русского – тоже. Но она весьма далека от «герменевтики подозрительности», «деконструкции» и других постмодернистских «выкрутасов». Приверженность историко-культурной традиции вызывает у г-д либералов нервический припадок. Что ж! Советуем обратиться к докторам.