Газета Завтра Газета - Газета Завтра 431 (8 2002)

Ни один серьезный военный мыслитель не смог бы оспорить последнее утверждение газеты. Более трех миллионов пленных попали в руки нацистов. От танковых советских армад едва наскребли на две бригады — Катукова и Ротмистрова.

Враг рассматривал в бинокль Кремль. Красная Армия разгромлена. Остатки ее истекают кровью в лесах под Вязьмой. Именно в тот день, 16 октября, Москву охватила ужасная паника. Толпы обезумевших людей забили вокзальные площади и улицы.

Между тем тридцать шесть эшелонов Сибирской дивизии Белобородова со скоростью курьерского поезда неслись к Москве.

Именно 16 октября, в день наивысшего хаоса, сибирские полки вошли в Москву. За ними двигались другие дивизии из глубин Сибири. Прибывает морская пехота Тихоокеанского флота, полностью укомплектованная сибиряками. Когда морской пехотинец и сибиряк соединяются в одном лице — "черная смерть" неотвратима.

Явление сибиряков под Москвой равнозначно подлинному чуду, ибо пришли они из земли, которая триста лет была Китежем русского народа, его землей обетованной.

Тогда же в грохоте московской битвы, среди вспышек огня под невидимыми стенами Москвы родится явление, дотоле неведомое миру, подобное великому чуду, оно замелькает на страницах газет всего мира, войдет в военные учебники, донесения, станет стратегическим фактором войны — явление это духовного свойства, самый бесценный ресурс в России воплотился в нем, и имя ему — сибирский характер.

Судьбу всей войны решила Московская битва. Исход самой битвы при прочих известных условиях решили сибиряки и Жуков.

К Москве рвался немецкий мещанин-параноик. Война шла на истребление. Но когда сыплются искры из глаз от знатного удара в лоб, даже нацист на время трезвеет. Гитлеровцы опасливо приметили сибиряков и стали интересоваться, какие части им противостоят. Сибирский характер стал под Москвой военным фактором. Его в немецких штабах стали принимать в расчет, как показатель мощи, нечто такое, что крепче брони и белее огня.

Жуков велел оседлать дороги, перекрыть проходы, зарыть в землю танки на перекрестках, начинить орудиями повороты и придорожные холмы, вскопать рвы и эскарпы на танкоопасных направлениях. Мы не могли тогда себе позволить не только массированный огонь, но даже сосредоточенный. Каждый выстрел на учете. Жуков создал противотанковые опорные узлы. На стыки армий поставил танковые бригады. Пехота училась зарываться. Появились ловушки, завалы, ежи, засады.

Фон Клейст напишет: "Русские стали первоклассными солдатами, как только накопили опыт. Они дрались упорно, отличались исключительной выносливостью".

Чтобы ударить по танковым клиньям, охватывающим Москву, и притупить их, Жуков создает два ударных корпуса. Первый ударный корпус Лелюшенко на целую неделю задержал танки Гудериана у Мценска. Ядро его корпуса 5-я сибирская гвардейская дивизия алтайцев, 5-й воздушно-десантный корпус из сибиряков и уральцев, три дивизиона "Катюш" и танковая бригада (80 танков) Катукова. На флангах два мотоциклетных полка разведки.

Когда части Гудериана натолкнулись на контрудар, в котором приняла участие сибирская танковая дивизия Гетмана, ворвавшаяся в бой прямо с железнодорожных платформ, Гейнц Гудериан озадаченно сообщит: !112-я пехотная дивизия натолкнулась на свежие сибирские силы, одновременно она атакована танками со стороны Дедилова. Дело дошло до паники, охватившей участок фронта до Богородицка. Эта паника, возникшая впервые со времен начала русской кампании, явилась серьезным предостережением".

Танки сибиряков встретились под Тулой с полком СС "Великая Германия". Полк этот по силам был равен дивизии. Сибиряков, как и эсэсовские части ставили на самые опасные участки и на прорывы. Они должны были столкнуться неминуемо.

Второй ударный корпус под командованием Ватутина Жуков бросил на Север, чтобы контрударом у Клина сбить обходившую с Севера Москву танковую армию Рейнгардта. У Ватутина действует танковая бригада Ротмистрова на Т-34. Кроме того, в ударном корпусе Ватутина две стрелковые дивизии и две кавалерийские. Ватутин был, пожалуй, наиболее одаренным полководцем в нашей армии после Жукова.

Создание двух ударных корпусов в критические часы — продукт Жуковского военного гения.

Слышу хор возражений: "Почему Сибири? Разве не вся страна заслонила Москву?!"

Голоса эти мне кажутся прекрасными! Об это состязание в самопожертвовании, об эти мужественные голоса разбился каток "империи СС". Духовная броня им оказалась не по плечу. Конечно же, вся страна заслонила родную столицу. Направляющая воля ставки чувствовалась повсюду. Союз, что "сплотила навеки великая Русь", прошел здесь исторический экзамен. Только батюшка-Урал осенью 1941 года отправил под Москву 16 стрелковых дивизий и десять бригад.

Это же силища! А дрались уральцы люто. Немцы и уральские соединения считали сибирскими. Они на свой европейский манер не ошиблись. Тагил даст за войну больше танков, чем вся "мастерская мира"— Англия.

Когда Тульский кузнец Никита Демидов выплавил на Урале первую медь, он был убежден, что развернул свои заводы в Сибири. В музее Тагила хранится медная столешница, на которой выгравировано: "Сия первая в России медь отыскана в сибире бывшим камисаром Некитою Демидовичем Демидовым по грамотам великого Государя Петра Первого в 1702 и 1705 и 1709 годах, а из сей первовыплавленной меди сделан оной стол в 1715 году".

"Когда меня спрашивают, — говорил Жуков, — что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю — битва за Москву".

Сибиряки стали главными действующими лицами этой битвы, где решалась судьба мира. Жуков умел распознавать настоящих воинов и ставить их на самые опасные участки. Сибиряки оседлали дороги на Москву, перерезав коммуникации противника, и став с ним лицом к лицу на главных направлениях атаки нацистов.

На Волоколамской дороге стал Белобородов.

Дорогу на Москву с Юга заслонила 258-я Сибирская. За Москву станет 12-й гвардейский, а потом и "Пинский".

На Питерской дороге стала как вкопанная 133-я Сибирская дивизия. Скоро она станет 18-й гвардейской, а затем в Восточной Пруссии в сердце Тевтонского ордена станет "Инстербургской". Будущие инстербуржцы незадолго до решающих боев уже удостоились благодарности верховного за горячее дело у Клина. После войны маршал бронетанковых войск Катуков, трезво оценив страшные дни ноября 1941 года, скажет о интербуржцах: "Кто знает, что могло случиться, не появись у Дмитрова эта дивизия".

У Солнечногорска вцепилась в немцев будущая 25-я гвардейская дивизия сибиряков, которая потом станет "Синельниковской" и "Будапештской". Ядро дивизии составляли морская пехота сибиряков из Тихоокеанского флота и Амурской флотилии. Пять морских бригад сибиряков прославятся у Белого Раста, Яхромы и Дмитрова. Пять бригад по пять тысяч моряков. У Белого Раста моряки сбросили полушубки и остались в бушлатах. Из-за пазух они достали бескозырки и бросились вперед. Они неслись на пулеметный огонь, по снежному полю в бешеном беге, не желая ничего слышать и замечать среди разрывов, бежали. Пока не сошлись в рукопашную в передней линии траншей. После войны к Белому Расту десятилетиями привозили из Питера нахимовцев, участников Парада на Красной площади, чтобы те возросли духовно от соприкосновения с полем Белого Раста.