Елена Прудникова - Мифология «голодомора»

Нет, конечно, на самом деле этого не было. Это все ОГПУ придумало, в угоду правительству, которое из классовых соображений решило ликвидировать «трудолюбивых крестьян», поскольку они не годились для светлого будущего. А бедные «трудолюбивые крестьяне», которых злобные большевики прозвали «кулаками» и ликвидировали, — они же совсем пушистые. Сказали «отдайте власть и прибыли» — они тут же и отдали, и не боролись вовсе. За что тут бороться-то? Деньги? Тьфу, какая пошлость! Власть? За власть борются только мультяшные злодеи. Потеря кормовой базы? Так это и не кормовая база, а социальное партнерство. Тем, кто в танке, крестьянин Филипп Овсиенко все досконально объяснил, чего еще-то?

P. S. Да, кстати… Там есть еще пункт.

« Следует отметить, что в ряде районов… начинаются все чаще фиксироваться факты ухода кулаков из своих селений; отдельные группы таких уходящих возглавляются белогвардейцами. Наиболее махровый кулацкий элемент стремится таким путем скрыться, перейти на нелегальное положение …»

Запомним это наблюдение, оно нам пригодится…

И ведь это только половина правды. А вторая половина заключалась в том, что противостояли будущим повстанцам не только милиция и армия. У сельсоветов, партийных и комсомольских ячеек, комбедов, отрядов самообороны тоже было оружие, и свои надежды на сытую и светлую жизнь они собирались защищать всерьез. Что там антоновщина? Антонов гулял по фактически беззащитной губернии, где красные структуры только формировались. А теперь они укрепились и не намерены были сдавать позиции кулакам.

Рядом с тем, что назревало в деревне, гражданская война была просто прогулкой под луной…

Мы не будем здесь рассказывать о страданиях высланных кулаков с упором на невинных детишек (кстати, бежавшие из ссылки кулаки, вернувшись в родные деревни, зачастую продолжали терроризировать население, и детишки им в этом помогали). Надо понимать: это была война, ценой победы в которой являлось существование государства. А войну не отменяют по той причине, что в ней гибнут мирные жители, равно как и из-за того, что армия плохо готова к решающим боям. И плохо готова, и гибнут невинные — но, раз начав войну с бредовой российской экономической реальностью, ее надо было довести до конца. Либо страна будет покрыта колхозами, либо не будет страны.

Да, по правилам надо было, конечно, подождать начала активных боевых действий (всего-то месяц-другой и не дождались) и лишь потом, имея на руках состав преступления… Оно конечно, в этом случае погибнут не тысячи, а миллионы — но зато правовая девственность будет соблюдена, и через полвека будущим правозащитникам окажется не к чему придраться. Чеченская война наглядно проиллюстрировала все преимущества такого подхода.

К счастью, в Кремле не страдали юридическим размягчением мозга и в ответ на совершенно недвусмысленные планы столь же недвусмысленно отреагировали, проведя зачистку социальной базы, со всеми безобразиями, которыми она сопровождалась.

Весной 1930 года конституционный глава СССР М. И. Калинин говорил: « Как ни кажется она жестокой… но эта мера абсолютно необходима, ибо она обеспечивает здоровое развитие колхозного организма в дальнейшем, она страхует нас от многочисленных издержек и огромной растраты человеческих жизней в будущем ».

Интересно, а кто-нибудь подсчитывал, во сколько жизней обошлось бы стране бездействие правительства в тех условиях? Если (забежим вперед) промедление и мягкотелость только на Украине стали в полтора миллиона?

Хотя на самом деле все опять же было не так. И «всероссийский староста» Михаил Иванович лукавит, выдавая нужду за добродетель. Советское правительство в то время чаще не руководило событиями, а шло следом за ними, особенно в крестьянском вопросе, в котором из кремлевской верхушки и разбирался-то по-настоящему один Калинин (остальные были горожанами). Еще за год до того в Кремле дебатировался вопрос, следует ли принимать кулака в колхоз, буде он изъявит такое желание. И вдруг — такой поворот! А почему поворот? Причина проста: в то время работники на местах вовсе не считали нужным дожидаться руководящих указаний, чтобы решать, как им поступить. И к 1930 году, когда приняли знаменитое постановление, на местах процесс раскулачивания уже шел полным ходом.

Еще в начале сентября 1929 года Колхозцентр сообщил в ЦК, что в Чапаевском районе, застрельщике сплошной коллективизации, предполагается выселение части кулаков. Как, впрочем, и следовало ожидать — первые там, первые и тут.

Дальше пошли события. Вот одно из них. 8 сентября на собрании жителей села Покровки колхозники потребовали выселения кулаков. Вечером село загорелось — с таким расчетом, чтобы пострадало в первую очередь колхозное имущество. Сгорело 15 домов, корма и амбар с 3 тыс. пудов зерна [162] Ивницкий Н. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса. М., 172. С. 210. . Напоминаем, это хоть и крупный, но лишь один из 8278 террористических актов, зафиксированных в 1929 году.

О дальнейшем можно, к сожалению, только догадываться. Если колхоз был слабый, семьи колхозников разбредались по родственникам и соседям. Если сильный — уже на следующий день обживали дома кулаков, выселенных без всяких судебных решений. А если в сгоревших домах оставались не успевшие выбраться семьи — могли и пожечь предполагаемых виновников. Община-с…

Жечь кулаков пока что особо не жгли, но выселяли весьма активно. В Иркутском округе за 1929 год раскулачили около 25 % всех кулацких хозяйств. Татарский обком ВКП(б) принял постановление о выселении кулаков еще 1 октября 1929 года. А уж худшие земельные участки им отводили повсеместно. Как реагировали кулаки — описано в начале главы. В Москву отовсюду стекались просьбы решить как-то «кулацкий» вопрос, пока не начались кровавые столкновения. Что этим все кончится, никто почему-то не сомневался.

Начавшись в селах и уездах, к январю 1930 года процесс добрался до уровня краевых и республиканских властей, которые, один регион за другим, принимали решения о раскулачивании. Средне-Волжский крайком ВКП(б) вынес такое решение 20 января, Нижне-Волжский крайком — 24 января, Центрально-Черноземная область — 27 января, ЦК КП(б) Украины — 28 января, Северо-Кавказский крайком — 29 января…

Впрочем, уже в январе советские газеты в подробностях сообщали о ходе раскулачивания. К середине февраля, например, в Средне-Волжском крае было раскулачено 25 тысяч хозяйств — около половины всех кулацких хозяйств края. И вот не надо только говорить, что начали они после постановления ЦК от 30 января. Если бы инициатива действительно исходила сверху, то к тому времени постановление еще ползло бы по коридорам партийной бюрократии. По коридорам, к сожалению, ползли совсем другие бумаги — директивы ОГПУ об организационной подготовке массового выселения. Вот они запаздывали безнадежно.