Андрей Кураев - Как делают антисемитом

Этот сборник — скорее исповедь, чем обвинение. Да, антисемитизм — грех, ибо греховна любая ненависть. А раздражение и возмущение есть первая ступенька к ненависти. Я не хочу, чтобы ненависть свила гнездо в моей душе. Но все же не могу не заметить, что чтение демпрессы провоцирует во мне незнакомые мне ранее реакции. Я почувствовал, что в моей душе вдруг начинают мелькать странные тени. Правила аскетики в таких случаях велят присмотреться: откуда это чувство духовно-нравственной нечистоты, что провоцирует эти приступы.

Христианин, конечно, должен быть готов в любом неприятном происшествии увидеть свою вину, свой грех. Но является ли грехом возмущение, которое рождается при слышании кощунств? Кто более виноват в этом случае — кощунник, или же христианин, в чьем присутствии это кощунство было произнесено и который, может, даже слишком вспыльчиво вступился за поруганную святыню?

Ну вот, для того, чтобы этой вспыльчивости не было, и нужно спокойно поговорить. Для начала нужно признать, что проблема есть. Есть проблема недопустимо пренебрежительного отношения некоторых еврейских публицистов к религиозно-национальным чувствам русских людей. И есть проблема недопустимо резкой реакции некоторых из русских на эти оскорбления.

Понимаю, что прежде всего проблема в наших собственных немощах. Говорят, что Саладдин после беседы с Франциском Ассизским сказал, что если бы все христиане были такими, то он с радостью отдал бы им Святую Землю [5] Правда, поразил он султана не добро-примирительными словами о братстве христианства и ислама, а, напротив, твердой решимостью умереть ради Христа и нестяжательностью. … Будь во мне больше любви, молитвенности, духовности, я не раздражался бы при встрече с антирусскими и антицерковными выпадами, а лишь плакал бы с сердечным сокрушением о людях, которым Господь попустил впасть в такое помрачение, да о своих грехах, которые мешают другим людям, в том числе и нашим хулителям, увидеть подлинный свет Евангелия [6] «Перед моими глазами всегда стоит подвиг св. Тихона Задонского, когда он на удар атеиста пал перед ним на колени и сказал: прости меня, что я довел тебя до такого ожесточения… Да, я виноват и, как русский, первый говорю, что виноват и перед евреями, простите нас» (свящ. Димитрий Дудко. Поставленный и нерешенный вопрос. Выбор. N.7. М.1989, с.14). … Но ведь не Серафимами Саровскими населена русская земля.

А задирать заведомо больного, несовершенного человека [7] Наталья Холмогорова горько и верно сказала в интернет-дискуссии: «Англичане во времена Дизраэли находились на вершине своего могущества. Они были сильны, непобедимы и безмерно горды собой. Им было некого и нечего бояться. А мы сейчас не то что не на вершине — мы, в сущности, на грани исчезновения. Тяжелобольные и умирающие, как правило, не склонны к великодушию и пониманию. Печально, но факт. И человек, которого пинают, толкают и кусают со всех сторон, естественным образом озлобляется, становится недоверчивым и подозрительным, и уже в любом, кто подходит близко, начинает видеть потенциального обидчика. Это все, конечно, не добродетели. Но, прежде чем читать мораль утопающему, помогите ему выбраться из полыньи. Или хотя бы не мешайте» (http://www.kuraev.ru/forum/view.php?subj=39495&order=&pg=15). , подталкивать его к импульсивным реакциям — дело и нехорошее, и опасное. Даже святой и затворник может не выдержать — и сказать в сердцах: «Нынче все за евреев. Московский владыка и проповедь ляпнул. Так неприятно было читать ее. Жиды в тех местностях, где их колотили, кровь сосут из народа без всякой жалости. Видя, что правительство не заступается за них, они порешили сами рассчитаться с обидчиками. Толкуют, что народ дурно сделал; а на то не обратят внимание, что народ обижали. Тут нашли виновных — а жиды святы. Следовало этих наказать, то есть мужиков, а жидов строгому подвергнуть надзору, и за всякую проделку вешать. Тогда, может быть, они стали бы посмирнее» [8] св. Феофан Затворник. Собрание писем. Вып. 7. — М., 1994, с.147. Письмо от июня 1881. .

От проблем, которые ставит эта книга, не стоит блокироваться с помощью заранее заготовленного ругательства: «антисемитизм». Антисемитские тексты обращены к «единомышленникам», они призваны своим гневом зарядить читателей и помочь им увидеть врагов там, где их видит конструктор антисемитского текста. Я же обращаюсь не к казакам. По ходу своих рассуждений я прежде всего обращаюсь к самим же евреям. И я просто прошу понять их ту боль, которую доставляют мне и многим знакомым мне людям некоторые их высказывания. Я не призываю к погромам или ограничению прав евреев. Точнее — я призываю к тому, чтобы сами евреи ограничили себя в одном: чтобы они отказали самим себе в праве публично высказывать суждения, оскорбительные для других народов и культур.

Это тем более уместно, что за сто лет роли решительно поменялись — и то, что было простительно гонимым, не простительно власть имущим.

В отклике на первое издание этой моей книги Александр Нежный попробовал прочитать мои мысли: «Понятно, где выбрал место для своего окопа всечестной отец дьякон. Он счел бы свой труд не достигшим цели, коли бы читатель, перевернув его последнюю страницу, не исполнился ненависти к погубившим Россию евреям. В сравнении с ним, профессором и дважды кандидатом, генерал-сквернослов Макашов кажется всего лишь заурядным хулиганом. Его боголюбие для общественного сознания куда более страшен» [9] Нежный А. С приветом от Клары. Дьякон Андрей Кураев как создатель антисемитских мифов" // Ex-libris. Приложение к "Независимой газете". 27.5.1999. .

Вынужден разочаровать сердцеведа и телепата: не с того мозга ментальную волну Вы считали, Александр Иосифович. В окопы я не собираюсь. Если уж и говорить об окопных сидениях, то должен заметить, что негативный отзыв на книгу «Как делают антисемитом» раздался и из «антиэкуменического» лагеря [10] См. Аристов С. Хамелеон // Русь Православная. Спб., 1999. № 2 (20). Не сбылось предположение кочетковца Д. Матвеева о том, что "Русский вестник" после выхода этой книги прекратит нападки на меня: "Один момент для выбора у о. Андрея недавно был. Летом минувшего года на него вдруг ополчилась газета "Русский Вестник" — газета, раскручиваемая некоторыми из наших изоляционистов в качестве православного издания, а на деле явно нецерковная, настолько нецерковная, что не смогла оценить заслуг отца диакона по богословскому обеспечению партии, к которой сама принадлежит. В его писаниях редакции "Русского Вестника" почудился ненавистный "либерализм" (для публики с подобными взглядами вообще характерна аллергия на умных людей и складную речь), и в газете возник безграмотный пасквиль под названием "Против ереси диакона Андрея (Кураева)". Но вскоре буря стихла, а потом вышла книга "Как делают антисемитом". Не без грусти предполагаю, что теперь в отношениях с "Русским Вестником" у о. Андрея проблема исчерпана" (Матвеев Д. О том, как апологеты становятся антисемитами" http://www.chat.ru/~uspenie/okuraeve.htm). Повода грустить нет: и после выхода обсуждаемой книги "Русский вестник" многажды зачислял меня во враги Православия (см., например, 1998 №№ 8–9 и 12–13; 2005, № 6 и 16). .