Коллектив авторов - Куда ведет кризис культуры? Опыт междисциплинарных диалогов

133

Кластеры «разочаровавшихся традиционалистов» и «немодернистов» занимают по всем осям хофстедовских координат промежуточное положение в ряду других кластеров, что, впрочем, в соответствии с их общей спецификой не удивительно. Поэтому для удобства визуализации на рисунке 11 представлены профили только пяти кластеров.

134

Однако при этом на общемировом фоне ситуация в России все еще характеризуется скорее готовностью к сотрудничеству, чем ориентацией на успех в ущерб сотрудничеству, и даже показатели двух модернистски ориентированных кластеров не меняют этой картины. Более того, если говорить об их показателях по шкале «маскулинность», то они составляют 42 и 50 баллов, что в первом случае соответствует показателям Испании и Перу (42 балла), а во втором – Пакистана, Малайзии, Австралии и Канады (50–52 балла).

135

Указана доля выбравших соответствующий ответ в рамках того или иного вопроса. Фоном выделены те варианты ответов, которые набрали в данном кластере свыше двух третей поддержки или менее одной трети, т.е. ответы, где прослеживалось отчетливое доминирование соответствующих взглядов в кластере.

136

Кант И . Избранные сочинения: В 2 т. Калининград, 2005. Т. 1. С. 234–235.

137

http://www.rosbalt.ru/2011/02/28/823896.html

138

Лермонтов М. Собр. соч.: В 4 т. М., 1969. Т. 3. С. 172, 248.

139

Толстая Т. Кысь. М., 2006. С. 307.

140

Толстая Т. Указ. соч. С. 309.

141

Там же. С. 314.

142

Там же. С. 317.

143

Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия // Культурология. ХХ век: Антология. М., 1995. С. 302.

144

Лифшиц М.А. Очерки русской культуры. М., 1995. С. 24–25.

145

Как пишет французский философ русского происхождения Александр Койре, у ранних славянофилов «речь шла уже не о противопоставлении русского варварства и европейской цивилизации , но об установлении отношений между цивилизацией русской и цивилизацией Запада. Но разве они не были до мозга костей пропитаны европейской цивилизацией, разве они не чувствовали себя в Европе как дома? Разве они не были европейцами? Своей миссией, своей исторической задачей они считали не перенесение западной цивилизации в Россию, но обоснование и выражение новой цивилизации, призванной занять почетное место рядом с западными нациями, обогатив новыми ценностями общую сокровищницу человечества, – новой цивилизации, которая, будучи наследницей европейской цивилизации, должна нести дальше врученный ей факел. Проблема российской цивилизации с самого начала ставилась ими как проблема мировой цивилизации» ( Койре А. Философия и национальная проблема в России начала ХIХ в. М., 2003. С. 47–48). Автор напоминает, что основанный Кириевским журнал так и назывался – «Европеец».

146

Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. М., 1998. С. 42.

147

Русская идея. М., 1992. С. 187.

148

О России и русской философской культуре. М., 1990. С. 43.

149

Флоровский Г. Указ. соч. С. 37.

150

Флоровский Г. Указ. соч. С. 39.

151

Там же.

152

«Славянофилы хорошо чувствовали и сознавали общее коренное зло русской жизни, которым держались и рабовладельческие насилия, и бюрократические неправды, и многое другое, – именно зло всеобщего бесправия, вследствие слабого понятия о чести и достоинстве человеческой личности. Этому злу они должны были противопоставлять и противопоставляли принцип человеческих прав, безусловного нравственного значения самостоятельной личности – принцип христианский и общечеловеческий по существу, а по историческому развитию преимущественно западный европейский и ни с какими особенными „русскими началами“ не связанный» ( Соловьев В.С. Сочинения: В 2 т. М., 1989. Т. 1. С. 434).

153

Флоровский Г. Указ. соч. С. 39.

154

Там же.

155

Между прежними славянофилами и Данилевским есть то различие, пишет Вл. Соловьев в статье «Россия и Европа», что «те утверждали, что русский народ имеет всемирно-историческое призвание, как носитель всечеловеческого окончательного просвещения; Данилевский же, отрицая всякую общечеловеческую задачу, считает Россию и славянство лишь особым культурно-историческим типом, – однако наиболее совершенным и полным… совмещающим в себе преимущества прежних типов… Должно, однако, заметить, что коренные славянофилы (Хомяков, Кириевские, Аксаковы, Самарин), не отвергая всемирной истории и признавая, хотя лишь в отвлеченном принципе, солидарность всего человечества, были ближе, чем Данилевский, к христианской идее и могли утверждать ее, не впадая в явное внутреннее противоречие» ( Соловьев В.С. Указ. соч. С. 336–337).

156

Бердяев Н. Душа России // Русская идея. М., 1992. С. 300.

157

С.Л. Франк называл русский национализм «мистической национальной самовлюбленностью». В письме к Г.П. Федотову он писал: «Русский национализм отличается от естественных национализмов европейских народов именно тем, что проникнут фальшивой религиозной восторженностью и именно этим особенно гибелен. Славянофильство есть в этом смысле органическое и, по-видимому, неизлечимое нравственное заболевание русского духа (особенно усилившееся в эмиграции). Характерно, что Вл. Соловьев в своей борьбе с этой национальной самовлюбленностью не имел ни одного последователя. Все, на кого он имел в других отношениях влияние, – и Булгаков, и Бердяев, и Блок, – свернули на удобную дорожку самовлюбленности. Бердяева это прямо погубило…» ( Франк С.Л. Русское мировоззрение. СПб., 1996. С. 99).

158

Федотов Г.П. Судьба и грехи России. М., 2005.

159

Флоровский Г. Указ. соч. С. 43.

160

Трубецкой Е.Н. Старый и новый национальный мессианизм // Русская идея. М., 1992. С. 255–256.

161

Примером подобного неприятия может послужить мнение В.Ф. Эрна, который в статье, посвященной только что открывшемуся журналу «Логос», попытался поставить под сомнение какую-либо ценность всей европейской философии Нового времени, противопоставив ей в качестве образца подлинно философской мысли русскую религиозную философию. «Такого огульного и безмерного национального самомнения в области философии, – пишет С.Л. Франк об этой статье, – нам до сих пор не приходилось встречать» ( Франк С.Л. Указ. соч. С. 104). «Конечно, прискорбно, – завершает он свою полемику с Эрном, – когда молодые русские философы поклоняются каждому слову Риккерта или Когена и не читают Вл. Соловьева и Лопатина, или не замечают их философского значения. Но, быть может, еще более прискорбно то националистическое самомнение, которое в оценке национальной философии не знает меры и перспективы и дерзостно попирает вечные ценности европейской мысли» (Там же. С. 112).

162

Русский узел евразийства. М., 1997. С. 102.

163