Петр Бибиков - Территориальная военная система

Обратимся теперь къ выгодамъ и удобствамъ, представляемымъ тѣмъ обстоятельствомъ, что дѣлопроизводитель и докладчикъ необходимо одно лицо, и оставимъ въ сторонѣ вопросъ о сбереженiи расходовъ и выгодъ казначейства. Прежде всего докладчикъ будетъ знать несравненно лучше докладываемое дѣло, бумаги рѣже будутъ возвращаться назадъ: онѣ обстоятельнѣе будутъ объясняться начальнику; за непредвидѣнною начальникомъ отдѣленiя справкою не зачѣмъ будетъ возвращаться къ столоначальнику или затемнять дѣло первымъ попавшимся объясненiемъ, чтобы самому вывернуться изъ непрiятнаго положенiя вслѣдствiе понятнаго и легко объяснимаго незнанiя какой – либо подробности, такъ какъ надъ дѣломъ работалъ другой, а между – тѣмъ эта подробность часто можетъ быть причиною возвращенiя назадъ доклада и его передѣлки вопреки истины и справедливости; выиграется время, соблюдется справедливость относительно труда мелкаго теперь чиновника, работающаго до поту безъ надежды на сколько – нибудь достойное его трудовъ вознагражденiе.

Съ другой стороны число докладчиковъ умножится; директора департаментовъ и министры придутъ въ соприкосновенiе съ большимъ числомъ личностей, чтó не можетъ не дать благодѣтельныхъ результатовъ. Выборъ для порученiй, для особенныхъ работъ не можетъ встрѣтить затрудненiй, ибо вмѣсто трехъ или четырехъ личностей начальникъ ознакомится съ пятндцатью и двадцатью. При настоящей системѣ директору департамента, не говоря уже о министрѣ, положительно нѣтъ возможности знать и половины работающихъ у него чиновниковъ. Сколько молодыхъ людей съ университетскимъ образованiемъ, съ юношескою пламенною готовностью служить обществу сидятъ столоначальниками или ихъ помощниками въ совершенной и несправедливой неизвѣстности, чернорабочими дѣлопроизводства, между – тѣмъ какъ ими и исполняются всѣ дѣла, за которыя только не имъ слѣдуютъ награды! Они должны быть докладчиками по праву, потомучто они дѣлопроизводители на дѣлѣ. Мы твердо увѣрены, что если вообще настоящая система дѣлопроизводства удержится, то преобразованiе ея въ обозначенномъ нами направленiи принесетъ огромныя пользы, не говоря о сбереженiяхъ. Лучше имѣть нѣсколько дѣльныхъ, работящихъ дѣлопроизводителей и обезпечить имъ существованiе безобиднымъ содержанiемъ, чѣмъ держать сонмы безполезныхъ чиновниковъ, далеко не окупающихъ своею службою стоимости ихъ содержанiя для казначейства. Намъ не безъизвѣстно, что проектъ нашъ найдутъ заражоннымъ демократическимъ духомъ, – мы настаиваемъ на несомнѣнной его пользѣ.

Высшимъ властямъ не придется сѣтовать, что при такомъ порядкѣ у нихъ недостанетъ времени выслушивать большое число докладчиковъ. Мы уже упоминали, что количество докладовъ останется тоже и нѣтъ причинъ думать, что человѣку, которому хорошо извѣстно дѣло, понадобилось бы на изложенiе его болѣе времени, чѣмъ человѣку менѣе съ нимъ знакомому или знакомому съ нимъ по сообщенiю дѣлопроизводителя. Намъ даже кажется, что дѣлопроизводителю было бы весьма полезно находиться и при дальнѣйшихъ докладахъ производимаго имъ дѣла, ибо весьма легко можетъ случиться, что опущенное имъ обстоятельство въ докладѣ, которое онъ считалъ незаслуживающимъ вниманiя, будетъ поднято при докладѣ; потребуется справка, и если дѣлопроизводитель на лицо, то одна его фраза можетъ разъяснить обстоятельства и рѣшить дѣло, т. е. повести къ подписи исполнительной бумаги, тогда какъ при его отсутствiи все дѣло будетъ возвращено назадъ, часто вслѣдствiе самаго ничтожнаго недоразумѣнiя, которое не могъ объяснить офицiальный докладчикъ. Мы ничего не можемъ сказать противъ докладчика (будь это хоть самъ директоръ департамента на докладѣ министру), если онъ очутится въ невозможности объяснить какого – либо обстоятельства: вѣдь положительно нѣтъ никакой человѣческой возможности знать ему дѣло до такой подробности, какъ оно извѣстно дѣлопроизводителю, копавшемуся надъ нимъ дни и часто недѣли, – да это невсегда бываетъ и нужно, – а между – тѣмъ понятно неловкое его положенiе, если онъ не въ состоянiи дать положительнаго и удовлетворительнаго отвѣта на вопросъ министра. Что же выходитъ? Онъ не можетъ же сказать: «не знаю этого обстоятельтсва», но вѣроятно оно не могло ускользнуть отъ вниманiя дѣлопроизводителя и что – нибудь напутаетъ болѣе или менѣе правдоподобное. Докладъ возвращается, исполнительныя бумаги не подписаны, время потеряно. Еще хорошо, если его замѣшательство и объясненiе не повлекутъ за собой болѣе печальныхъ послѣдствiй. Чтобы поддержать авторитетъ директора, можетъ придется передѣлывать докладъ вопреки чувству справедливости и здравому смыслу. Все это пагубно отражается на характеръ дѣятельности дѣлопроизводителя. Съ энергiей, достойной лучшей участи, съ любовью къ дѣлу начинаетъ онъ свое служебное поприще, посвящаетъ ему лучшiя свои силы, кладетъ въ него часть души своей. Мало – помалу илюзiи его разлетаются какъ дымъ, доклады по разнымъ причинамъ возвращаются назадъ, нерѣдко съ выговоромъ за небрежность, за отступленiе отъ формы, за неумѣнье докладчика выказать дѣло съ надлежащей стороны и проч.

Энергiя его упадетъ, иронiя надъ дѣломъ вытѣсняетъ любовь къ нему, безразличiе овладѣваетъ имъ все болѣе и разрѣшается полнѣйшимъ индиферентизмомъ, апатiей, кончающимися извѣстными у насъ и получившими права гражданства: лишь бы сбыть съ рукъ дѣло, отписаться, или фамосовскимъ «подписано, такъ съ плечъ долой!»

Сколько хорошихъ, свѣтлыхъ личностей, благородныхъ и энергическихъ, могущихъ быть весьма полезными своею дѣятельностью, погубила формалистика, рутина и педантизмъ нашей канцелярской службы! Человѣкъ надломленный неправдами и несообразностями бюрократическихъ требованiй, четырнадцать лѣтъ и шесть мѣсяцевъ недослужившiйся до знака отличiя за безпорочную службу, перешолъ въ литературу, сдѣлался однимъ изъ ея любимыхъ типовъ. Это что – нибудь недаромъ. Разумѣется легко поглумиться надъ его безполезною, донкихотскою рьяностью, да къ чему же поведетъ насмѣшка и много ли она разъяснитъ и исправитъ дѣло?

Я упомянулъ о неловкомъ положенiи докладчика, вызванномъ понятнымъ и легко оправдываемымъ замѣшательствомъ и неумѣнiемъ разъяснить какое – либо обстоятельство доклада, надъ которымъ работалъ другой. Это неловкое положенiе вмѣстѣ съ другими обстоятельствами, болѣе личнаго и независящаго отъ службы свойства, породило другое неудобство нашего дѣлопроизводства, запутавшее письмоводство и вызвавшее особенно тягостное увеличенiе переписки – это письменные доклады, къ которымъ я и перейду теперь. Я не говорю о докладахъ самостоятельныхъ, въ формѣ записокъ, мнѣнiй, составляющихъ спецiальныя работы по вопросамъ административнымъ или по преобразованiямъ. Такiе доклады будутъ всегда необходимы. Отличительная черта ихъ – это то, что они не сопровождаются исполнительными бумагами и исполняются по окончательному ихъ рѣшенiю въ совѣтахъ, комитетахъ или высочайшей волей. Докладъ, о которомъ я говорю, имѣетъ цѣлью изложенiе дѣла, подлежащаго рѣшенiю; подносится онъ собственно для того, чтобы прочитавши его, лицо, облеченное властью, подписало исполнительныя бумаги. Онъ служитъ только для разъясненiя, почему тó а не другое распоряженiе слѣдуетъ сдѣлать, чтобы достигнуть лучшей и полезнѣйшей цѣли. Докладъ, по прочтенiи его и подписанiи бумагъ, возвращается въ то мѣсто, гдѣ онъ составлялся, и хранится при дѣлахъ, то – есть при отпускахъ посланныхъ по немъ бумагъ въ отвѣтъ на бумагу, его породившую. Хотя для справокъ докладъ и бываетъ нуженъ, но легко обойтись и безъ него, какъ мы сейчасъ увидимъ.