Юрий Безелянский - 5-ый пункт, или Коктейль «Россия»

Возвращаясь к Анастасии Михайловне, надо отметить, что она создала в своем замке пушкинскую комнату, где собраны многие реликвии, связанные с именем поэта, а также портретную галерею потомков Александра Сергеевича.

О, эти потомки живут не только на берегах Британии. Где их только нет! Даже на Гавайских островах, в центре Тихого океана, проживают восемь потомков Александра Сергеевича, дедушка и отец которых были этнические китайцы, дети — китайцы наполовину, внуки соответственно — на четверть. Всего потомков около 300. Большинство — по женской линии. Врачи, переводчики, научные сотрудники, авиаконструктор, диктор. Все современные профессии. Нет только поэтов и писателей…

В Америке оказалась праправнучка поэта Вера Александровна. Ее отец — Александр Николаевич Павлов, правнук поэта, оставшийся после революции 1917 года во Франции, мать ханских кровей. Вера Овералл (Джон Овералл — ее второй муж) отмечает: «Я беру свое начало на трех материках нашей планеты: «Европа — Пушкин, Ганнибал — Африка и Хан Сазан — Азия».

О своей внешности Пушкин говорил: «Я малый некрасивый». Но другие считали иначе. Голубые, умные, вдохновенные, искристые глаза поэта привлекали многих. Его блеск глаз, а также подвижный, энергичный характер, как никто другой, унаследовала русская американка Вера Овералл. Она была и актрисой, и учительницей, и брокером, и редактором, и издателем. Ко всему этому она еще и летчик-любитель. Ох, уж эта пушкинская кровь! У Веры Овералл трое детей: Каролина, Марта Роллинс и Джон Генри III. Новая генерация людей. Короче:

Среди архивных бумаг Владислава Ходасевича есть множество высказываний о Пушкине. Вот одно из них: ««Русская литература началась с Пушкина». Вздор. Она им кончилась. От былин и песен до Тредьяковского, Ломоносова — этап. От Ломоносова до Державина — другой. От Державина до Пушкина — третий. Уже «плеяда» ему сотрудничала — небольно. После него — одно вращение вокруг «солнца» все по тому же кругу. Ни у одного из последующих нет ничего, что, хотя бы в зародыше, не было уже в Пушкине…»

Не будем спорить с Ходасевичем, а воспользуемся цитатой, чтобы приглядеться к литературным фигурам до Пушкина, ну, а затем перейти к современникам Александра Сергеевича.

Василий Тредиаковский. Родился в Астрахани в семье священника. Православного ли?.. Ответа не знаю, известно лишь то, что учился юный Тредиаковский в школе католических монахов-капуцинов. Так что, наверное, о стопроцентной русской крови говорить не приходится. Но разве это важно? Важно то, что Тредиаковский внес большой, вклад в развитие русской литературы, достаточно вспомнить один из его ранних трактатов «Новый и краткий способ к сложению российских стихов» (1735). А его «Разговор об ортографии» — первый в русской науке опыт изучения фонетического строя русской речи!

Так писал о Василии Тредиаковском наш современник Вадим Шефнер.

Еще один фундаменталист-строитель: Антиох Кантемир, сын молдавского господаря, писателя и ученого-энциклопедиста Дмитрия Кашемира. Антиох Кантемир — один из основателей русского классицизма и новой сатирической поэзии.

Василий Капнист, сын украинского помещика, русский поэт и драматург, прославился сатирической комедией «Ябеда» (1793) о суде и судейских, запрещенной цензурой. Капнист оказал влияние на Грибоедова.

Далее. Денис Фонвизин, драматург, автор бессмертного «Недоросля» и такого типично русского персонажа, как Митрофанушка. «Все в этой комедии кажется чудовищной карикатурой на все русское, — отмечал Гоголь в «Выбранных местах». — А между тем нет ничего в ней карикатурного: все взято живьем с природы…»

Ну, а сам-то он кто, Фонвизин? Свой род ведет с рыцаря-меченосца Фон-Визина, который при Иване Грозном в Ливонскую войну был пленен и затем сражался уже на стороне русских… Вот вам еще одно биографическое коленце!.. И все же, несмотря на немецкую частицу «фон», как писал Пушкин в письме к брату: «Он русский, из нерусских русский».

Попутно вспомним еще об одном «нерусском русском» — о немце Якобе Штелине (родился 9 мая 1709 года). Именно Штелин был первым историком русского государства.

Идем, как говорится, дальше. Кто благословил Пушкина? Кто открыл дорогу в русской поэзии живому «подлому» языку? Гаврила Державин. Он любил подчеркивать, что происходит от татарского мурзы Багримы. Пушкин критиковал Державина и писал, что «его гений думал по-татарски, а русской грамоты не знал за недосугом». Но это писал зрелый Пушкин, а вначале и он преклонял голову перед музой Державина.

Это не могло не нравиться. В крови Державина явственно виден отблеск старых русско-татарских сеч и битв, да и характер у поэта был воинственный. Не без отваги Державин заявлял, что необходимо писателю «истину с улыбкой говорить…» И кому? Царям! На такое заявление нужна действительно солдатская доблесть, ибо сказал — и пал в бою. Хотя, конечно, «владыки света — люди те же».

Заглянем в родословную другого большого русского поэта XIX века Василия Жуковского. От кого произошла «небесная душа», как звал Жуковского Пушкин? Отец Жуковского — русский богатый помещик Афанасий Бунин, мать — пленная турчанка Сальха, взятая в полон русскими при штурме Бендер в 1770 году. Турчанку привезли в Россию и подарили (а что церемониться?!) помещику Бунину, ее крестили и нарекли Елизаветой Турчаниновой. Она жила в доме в качестве няньки при младших детях Бунина, а когда родила сына, то помещик распорядился, чтобы его усыновил Андрей Жуковский, живший на хлебах у Буниных. Когда Василий Жуковский подрос, то стоило немало сил причислить его к дворянскому званию. Первый учитель будущего русского поэта был немец-гувернер Яким Иванович, как его звали в доме.

Происхождение, национальные корни — все это, по всей вероятности, сыграло определенную роль в становлении характера Василия Жуковского, не отсюда ли минорные ноты в его творчестве?

И, вообще, «мне рок судил брести неведомой стезей».