Говард Зинн - США после второй мировой войны: 1945 – 1971

Кастро, указывая на природные богатства Кубы, писал:

«Естественных причин массовой бедности и нищеты населения Кубы нет. Рынки должны быть полны продуктов, кладовые в наших домах никогда не должны пустовать, каждый человек должен быть занят полезным трудом. Это нельзя считать невозможным. Но воистину невероятно то, что находятся люди, живущие впроголодь, в то время как есть хотя бы клочок незасеянной земли; то, что 30 % сельского населения совершенно неграмотно, а 90 % не имеют никакого представления об истории Кубы; невероятно то, что большая часть сельских семей живет в условиях более неприглядных, чем условия жизни индейцев во времена Колумба, которых он нашел в «самой прекрасной стране, когда-либо виденной человеком».

Взяв в свои руки власть, Кастро сразу же выделил средства на жилищное и школьное строительство, а также на цели здравоохранения. Была снижена квартирная плата и стоимость электроэнергии, земля по закону об аграрной реформе была распределена между безземельными крестьянами, правительство конфисковало у трех крупных американских компаний свыше миллиона акров земли.

Ухудшение взаимоотношений между Кубой и США началось вскоре после 1 января 1959 г. Для финансирования своей реформы Кастро нуждался в займе, однако из своей полной драматизма поездки в США в апреле 1959 г. он вернулся с пустыми руками: вероятно, США не проявили особой готовности финансировать намеченную Кастро программу. Попытка Кубы получить заем у Международного валютного фонда, подчинявшегося диктату США, не увенчалась успехом в силу отказа Кастро от выдвинутых фондом условий о «стабилизации», принятие которых задержало бы осуществление революционной программы.

В октябре 1959 г. Соединенные Штаты выступили с официальным протестом против принятого Кубой закона о земельной реформе, в соответствии с которым была экспроприирована собственность, принадлежавшая американским бизнесменам. Через несколько месяцев Куба подписала договор о торговле с Советским Союзом. Начиная с того времени кубино-американские отношения неуклонно ухудшались. Когда принадлежавшие американцам нефтяные компании на Кубе отказались рафинировать сырую нефть, поставляемую из Советского Союза, Кастро в качестве контрмеры национализировал эти предприятия. В июле 1960 г. Соединенные Штаты отказались от дальнейших закупок кубинского сахара, нанеся тем самым крайне чувствительный удар по торговле Кубы; буквально через несколько дней Советский Союз изъявил готовность закупить все 700 тыс. т сахара, от которого отказались США. Поэтому неудивительно, что Куба и США перестали быть «добрыми соседями».

В марте 1960 г., менее чем через полтора года после прихода Кастро к власти, президент Эйзенхауэр отдал Центральному разведывательному управлению секретный приказ вооружить и обучить в Гватемале кубинских эмигрантов с целью их последующего вторжения на Кубу. Когда в январе следующего года президентом США стал Джон Кеннеди, ЦРУ и 1400 вооруженных и обученных эмигрантов были готовы к выступлению. Отмена намеченного вторжения поставила бы Кеннеди, по выражению Артура Шлезингера-младшего, приглашенного из Гарвардского университета на роль советника Кеннеди и официального историка США, в «затруднительное положение» и породила бы, как выразился глава ЦРУ Аллен Даллес, «проблему готовности»— как запретить-1400 мобилизованным кубинским беженцам выдать секретный план вторжения, разработанный американским правительством.

По словам Шлезингера, «кубинское наследство» было как бы «завещано» Кеннеди Эйзенхауэром, что отражает действительное положение дел. Однако верно также и то, что президентом в тот период являлся уже не Эйзенхауэр, а Кеннеди и что Кеннеди относился к правительству Кубы, пришедшему к власти после революции, не менее враждебно, чем его республиканский предшественник. В телевизионных дебатах с Ричардом Никсоном, состоявшихся 21 октября 1960 г., в период президентской кампании, Кеннеди критиковал администрацию Эйзенхауэра за отсутствие достаточной твердости в отношениях с Кастро. Его позиция вызвала положительную реакцию Г. Сокольского, политического комментатора США, придерживавшегося реакционных взглядов, который писал о Кеннеди следующее: «Дух его выступления с исторической точки зрения сближался с духом Теодора Рузвельта в большей мере, нежели Франклина Д. Рузвельта… США, безусловно, должны осуществлять политику большой дубинки, в противном случае они могут стать посмешищем в глазах Западного мира…»

Примерно в то же время, когда состоялась телевизионная дискуссия между Никсоном и Кеннеди, в печати появились сообщения о секретной оперативной базе в Гватемале. Первые сообщения были опубликованы в городской газете Гватемалы, в сборнике Стэнфордского университета, посвященном проблемам Латинской Америки, и в журнале «Нейшн», а в январе 1961 г. сообщение о базе было напечатано в «Нью-Йорк тайме». В феврале «Уоллстрит джорнел» в сообщении из Форт-Брэгга, расположенного в штате Северная Каролина и являвшегося центром подготовки специальных армейских частей по борьбе с партизанским движением, говорилось: «Не секрет, что США уже поставляют оружие и боеприпасы силам, выступающим против Кастро и действующим в горах, расположенных в центральной части Кубы, и обучают кубинских контрреволюционеров во Флориде и Гватемале». Госдепартамент выступил с опровержением этих сообщений; его представитель Линкольн Уайт заявил журналистам: «Что касается сообщения о специальной базе, то мне абсолютно ничего не известно о ней».

В марте, когда до вторжения оставался всего лишь один месяц, Кеннеди попросил Шлезингера составить «Белую книгу», в которой была бы изложена позиция федеральной администрации в отношении Кубы. Эта книга представила собой образец либеральной демагогии, прикрывающей консерватизм мышления. В ней Куба характеризовалась как «открытая и несомненная угроза подлинной автономной революции стран Латинской Америки». Шлезингер, комментируя позицию Д. Кеннеди, подчеркивал, что Соединенные Штаты не являются противником революции вообще, они лишь против коммунистических революций. Однако о том, насколько страстно желали «подлинной революции» подготовленные в США кубинские эмигранты, стало ясно в результате объявления войны, которое опубликовал 8 апреля 1961 г. в Нью-Йорке Хосе Миро Кардона от имени «Революционного совета Кубы». Он ругал Кастро за ликвидацию системы свободного предпринимательства, подчеркивая: «Мы торжественно заявляем, что каждому, кто был несправедливо лишен своей собственности, она будет возвращена… Мы намерены всячески способствовать капиталовложениям в частную собственность, как внутри страны, так и за границей, и мы предоставим полные гарантии частным предприятиям». Решительно все — и кубинские эмигранты, и Кеннеди, и Шлезингер — утверждали, что они являются сторонниками революции, но только такой, которая не покушается на «частную собственность», то есть на земельные владения, предприятия, контрольные пакеты акций и нефтеочистительные заводы американских предпринимателей.