Говард Зинн - США после второй мировой войны: 1945 – 1971

«Перед моим уходом мама позвала нас в гостиную и велела помолиться. Потом я села в автобус и сошла за квартал от школы.

Напротив солдат, которые оцепили Центральную школу, стояла огромная толпа. Увидев, что я продолжаю идти, толпа вдруг притихла…

Сначала я слышала только глухой топот их ног. Потом кто-то крикнул: «Вот она идет, готовьтесь!»…

Толпа все теснее окружала меня, выкрикивая всякие оскорбления. Но мне еще не было страшно. Я только немножко волновалась. Потом у меня вдруг задрожали колени, и я испугалась, что не сумею дойти до входа в школу— ведь нужно было пройти целый квартал. Да, это был самый длинный квартал, который мне пришлось пройти в жизни…

Они стали подходить все ближе и ближе. Кто-то крикнул; «Линчуйте ее! Линчуйте ее!» Я попыталась найти в толпе хоть один сочувственный взгляд — может быть, хоть кто-нибудь мне поможет. Лицо одной пожилой женщины мне показалось добрым, но, когда я снова взглянула на нее, она плюнула мне в лицо…

В глубине квартала у автобусной остановки я увидела скамейку. Я подумала: «Если мне только удастся туда добраться, я буду в безопасности…» Когда я наконец добралась до скамейки, я была уже не в состоянии сделать больше ни шага. Я села, а толпа снова окружила меня, продолжая кричать. Кто-то выкрикнул: «Тащи ее к этому дереву! Вздернем эту черномазую!» В это время ко мне подсел белый человек, он обнял меня и похлопал по плечу…» [6] Дэйзи Бейтс. Длинная тень Литл-Рока. Воспоминания. М., «Прогресс», 1965, с. 80–82. .

Этих черных детей все же в конце концов допустили в Центральную среднюю школу, и они ходили туда под охраной солдат, направленных в городок президентом Эйзенхауэром. Солдаты сопровождали их из дома в школу и обратно в течение всего учебного года.

Решение Верховного суда по делу Брауна и использование федеральных войск для проведения его в жизнь создали и на международной арене, и в самих США впечатление, будто расовая сегрегация в Америке изживает себя. Правительство США действовало через Верховный суд, и непокорность, вроде той, что была проявлена в Литл-Роке, всегда можно было сломить решительными мерами президента. Эйзенхауэр сам усилил это впечатление, заявив после того, как он послал войска в Литл-Рок, следующее: «Так будет восстановлен образ Америки и всех ее частей как единой и неделимой нации, где справедливость существует для всех». Это общее впечатление было, однако, ошибочным. В некоторых штатах — например, в Виргинии, Северной Каролине, Флориде и Теннесси— расовая интеграция была лишь символической. В 1961 г. ни в одной из школ Южной Каролины, Джорджии, Алабамы, Миссисипи и Луизианы еще не было совместного обучения черных и белых.

Такое же чувство «прогресса» и оптимизма сложилось у многих после мер федеральных властей относительно избирательных прав негров. В 1944 г. Верховный суд разрушил на Юге один из барьеров на пути к участию негров в голосовании, объявив так называемые «белые первичные выборы» незаконными. До этого решения первичные выборы на Юге, в которых участвовала фактически только демократическая партия, так как позиции республиканской партии были там слишком слабы, рассматривались как частное дело белых южан. Верховный суд, однако, подчеркнул, что на самом деле первичные выборы — это часть избирательного механизма штата, и поэтому 14-я поправка, которая долгое время считалась направленной лишь против «государственной», а не «частной» дискриминационной практики, распространяется и на эти выборы.

Хотя это решение Верховного суда привело к увеличению числа черных избирателей в ряде южных городов, например, в Атланте, на большей части Юга, особенно в сельскохозяйственных районах глубинного Юга, сохранялись серьезные преграды на пути негров к избирательным урнам. Одной из них был избирательный налог, который Верховный суд в начале XX в. объявил законным, поскольку на основании этого закона от голосования отстранялись все, кто его не уплатил: и белые, и черные; на деле, конечно, черным было гораздо труднее выплачивать его. Другой преградой были проверки грамотности, также не противоречившие конституции, так как они распространялись и на белых, и на черных, хотя только белые регистраторы проводили эти проверки, Конституция штата Миссисипи требовала, чтобы избиратель мог истолковать то или иное положение конституции по выбору регистратора. Излюбленным разделом конституции, который давался неграм для истолкования, был следующий: «Вся земля, составляющая один участок и подлежащая продаже на основании или во исполнение судебного постановления, сначала должна предлагаться покупателям по частям, площадью каждая не более 160 акров, или четверти всего участка, а затем целиком. Предлагаемая цена всего участка должна объявляться окончательной не раньше, чем она превысит сумму цен, предложенных за отдельные части, о которых говорилось выше. Однако суд справедливости, если к нему обратятся по такому делу, может принять иное решение, если сочтет это благоразумным».

А белым избирателям чаще всего предлагалось истолковать следующее положение конституции: «Неуплата долга не должна караться тюремным заключением». В Новом Орлеане регистратор, отклонив просьбу одного негра об участии в выборах, написал на его заявлении, что причиной отказа была «ашипка в правапесании».

Чтобы лишить негров права голосовать, белые расисты использовали не только избирательный налог и проверки грамотности. Белые предприниматели прибегали и к экономическому нажиму на своих чернокожих рабочих, арендаторов земли, прислугу, чтобы не допустить их к избирательным урнам. И наконец, применялось запугивание — белые не останавливались перед насилием или угрозами его применения только для того, чтобы отбить у негров охоту вносить свои фамилии в списки избирателей. Недаром, например, в Миссисипи в период Реконструкции Юга, когда права негров в этом регионе страны отстаивали федеральные войска, в списки избирателей было внесено 67 % взрослого негритянского населения по сравнению с 55 % белых, а в 1955 г. число негров, которые зарегистрировались для голосования, снизилось до 4 %, в то время как число белых увеличилось до 59 %.

В 50-х и 60-х годах конгресс принял ряд законов о гражданских правах. Толчком, очевидно, послужили энергичные протесты черного населения в те годы: бойкот автобусов в Монтгомери, «сидячие демонстрации» («сит-инз»), то есть занятие неграми мест в ресторанах, кафетериях и других общественных местах «только для белых», походы за свободу, массовые демонстрации во многих городах Юга. Принятые законы запрещали дискриминацию негров на выборах, отменяли проверки грамотности для избирателей, имеющих шестиклассное образование, и поручали регистрацию избирателей там, где наблюдалась тенденция к расовой дискриминации, специальным федеральным служащим. В тот же период конгресс и штаты приняли 24-ю поправку к конституции, отменившую избирательный налог на федеральных выборах, а Верховный суд запретил его взимать и на выборах в отдельных штатах на том основании, что богатство не может быть критерием для участия в голосовании, поскольку 14-я поправка предусматривает «равную для всех защиту закона».