Итоги Итоги - Итоги № 28 (2013)

Ошибки ангелической режиссуры

/ Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге

Вас здесь не стояло

Департамент культуры Москвы взял курс на смену руководителей вверенных ему городских театров. Для тех, кто не в курсе, уточню: Большой — театр федерального подчинения, и сюжеты, с ним связанные, из другой оперы, впрочем, и балета тоже. В июле перезагрузка произошла в Центре драматургии и режиссуры (ЦДР) Михаила Рощина и Алексея Казанцева и в Драматическом театре имени К. С. Станиславского. В связи с «культурными» назначениями в режиме нон-стоп вспоминается одна старая байка. В Доме литераторов почти полвека работал парикмахер, знаменитый тем, что стриг и брил еще самого Горького. Афоризмы Моисея Абрамовича передавались из уст в уста. Однажды сел в его кресло секретарь Союза писателей Федин. Намылив ему лицо, брадобрей задумчиво спросил его с характерной интонацией: «Скажите, а что, у нас уже все так хорошо с сельским хозяйством, что сегодня вышло постановление ЦК КПСС о литературе и искусстве?» Вопрос повис в воздухе. Так и висит. Но это уже тема для политологов.

Под давлением общественности, недовольной авторитарностью решений, принятых при назначении Кирилла Серебренникова и Олега Меньшикова, на сей раз был объявлен конкурс. То бишь демократические выборы. Но были они как две капли воды похожи на все остальные выборы, происходящие в наших краях. Более того, электорат в лице театральных критиков располагал лишь совещательным голосом. Сразу предупредили, что с мнением ознакомятся, а решение примет департамент. Да и знакомить решили формально: из многостраничных концепций, представленных претендентами, обнародовали абзац, гордо заявив, что презентуют соискателей анонимно, дабы соблюсти беспристрастность в оценке. Но и в этом пункте с демократией вышла большая путаница. Беспристрастность-то должна была быть прежде всего у чиновников, которые как раз знали, кто за какими проектами стоит. Часть критиков от участия в профанации уклонилась, но «явка» была признана достаточной. Кто бы сомневался.

Победители названы. Ими стали Владимир Клименко (псевдоним Клим) и Борис Юхананов. Первый призван реформировать ЦДР, второй — театр на Тверской. Такой финал одними провозглашен как победа прогресса над рутиной, другими — как залог новой серии скандалов, которые не заставят себя ждать в грядущем сезоне...

Я бы назвала принятое решение экзотическим. Поскольку эти имена широко известны только узкому кругу театралов, коротко представлю новых назначенцев. Оба они ученики Анатолия Эфроса и Анатолия Васильева, оба — ярчайшие представители андеграунда, которых относят к очередному «потерянному» поколению, эксперименты которого никогда не вписывались в мейнстрим. Клим в конце 80-х создал в Творческих мастерских при СТД РСФСР «лабораторию по изучению человека как феномена и исследованию пространства многомерного времени». Юхананов экспериментировал в области перформанса и хеппенинга, возглавив группу «Театр-Театр», разработал «теорию новоуниверсального новомистериального проектирования», был участником движения «Параллельное кино», в 90-х осуществлял в театре и на видео социокультурный проект «Дауны комментируют мир», в 2002 году создал Лабораторию Ангелической Режиссуры и «ЛабораТорию», где в рамках семинара-репетиции исследует отношения священного и игрового. Последняя премьера — десятичасовой спектакль «Стойкий принцип» в театре «Школа драматического искусства».

Логику департамента трудно понять. Говоря о необходимости реформ, здесь всегда выдвигали два аргумента, на мой вкус, оба сомнительные: низкая посещаемость и преклонный возраст главных действующих лиц. Но ведь и «потерянным» мальчикам шестой десяток, а касса их вообще никогда не волновала. Читая такой пассаж: «С учетом кандидатур и обстоятельств, связанных с ситуацией в коллективе, реализацией творческих планов, и состояния имущественного комплекса театра принято решение о внедрении художественной концепции Клима на базе административной работы нынешнего руководства организацией», — почему-то трудно поверить, что выбор обусловлен нежной заботой о чистом искусстве. Из огня да в полымя. Следует, таким образом, признать, что, требуя концепций развития театра от конкурсантов, своей концепции департамент культуры не имеет.

Голова!

/ Спорт / Exclusive

«В отличие от многих людей, у которых существует проблема включить голову, у меня, наоборот, проблема — отключить ее», — говорит Владимир Крамник

У Владимира Крамниканет высшего образования, что не мешает ему считаться одним из самых гениальных шахматистов современности. Уже в семнадцатилетнем возрасте его имя гремело на весь мир, когда в составе сборной России он выиграл Всемирную шахматную олимпиаду в Маниле, показав на своей доске уникальный результат — 8,5 очка из 9 возможных. Крамник четырнадцатый чемпион мира, многократно побеждал на самых престижных турнирах. Сегодня он живет в Париже, но со своей «краснокожей паспортиной» расставаться не намерен. И не упускает возможности приехать на родину. Вот совсем недавно оказался в Петербурге. Как всегда, по шахматным делам...

— Владимир, петербургский этап турнира Алехина вы провели замечательно, но в число победителей не вошли. Почему?

— Этот сезон был для меня сложным, я полностью выложился в состоявшемся накануне турнире претендентов. Уже в начале Мемориала Алехина я чувствовал, что нахожусь не в оптимальной форме. Да и к тому же состав был очень представительным — Ананд, Аронян, Гельфанд.

— Вы достигли заоблачных вершин в шахматном мире. Ради чего играете сейчас?

— Ради интереса и игры. Я человек не тщеславный, у меня никогда не было чрезмерного честолюбия. Скорее я перфекционист. Мне хочется делать то, что делаю, максимально хорошо. И мне нравится игра сама по себе, ее творческое начало. Я увлекаюсь, но у меня нет спортивной злости. Каспаров, например, не говоря уже о Фишере, всегда был заряжен в первую очередь на выигрыш. Меня больше увлекает процесс.

— На турнире Алехина вы сыграли за сутки две партии по семь часов! При этом оставались поразительно спокойным. Для вас нет разницы между победой и поражением?

— Есть, но она очень краткосрочная. Может, это звучит банально, но мой девиз — делай, что должен, и будь что будет. От везения в игре тоже немало зависит. Это уже что-то с высшей силой связано, а может, просто такой русский фатализм. Может, потому, что у меня никогда не было зацикленности на результат, я всегда играю достаточно спокойно. Когда понимаю, что сделал все, что мог, сильно не расстраиваюсь, даже если проиграл.