Итоги Итоги - Итоги № 29 (2013)

Новые разгневанные

/ Политика и экономика / В России

Расползутся ли Болотная и Манежная на всю Россию

Роман власти и несистемной оппозиции закончился, не начавшись. Приговор Алексею Навальному стал водоразделом в истории «белоленточных». Позади — Болотная, не оправдавшая ни ожиданий оппозиции, ни опасений власти. Что впереди? Еще на прошлой неделе казалось, что дверь в легальную политику приоткрылась. Теперь, похоже, она готова захлопнуться, оставив «несистемных» в тесном виртуальном «предбаннике», где шансы на успех в пределах математической погрешности. Может ли власть выдохнуть и расслабиться? Отнюдь. Протестная модель мигрирует в регионы. А это будет покруче всех хипстеров и фолловеров с Болотной.

Затихает Москва

Формально амбарного замка на воротах в легальную политику перед носом «несистемщиков», конечно, никто не вешал. Готовым играть по правилам — welcome. Посторонним — вход воспрещен. Риск не оправдан: казус Навального тому подтверждение. К тому же, по мнению руководителя управления социально-политических исследований ВЦИОМ Степана Львова, опросы говорят о том, что уход в легитимную политическую плоскость лишает несистемных вождей романтического ореола борцов с режимом в глазах сограждан. Но при этом они обретают возможность участия в выборах, чего в общем-то и добивалась Болотная. И к чему с сомнением относится сейчас.

Однако других политических перспектив у лидеров движения нет — сегодня лишь ленивый не говорит о том, что уличный протест сдулся. По вполне объективной причине: повестка дня нынче иная. В 2011 году несистемная оппозиция строила свою риторику на противоречиях между властной элитой и обществом. И без энтузиазма упирала на разрыв между богатыми и бедными. В то время, по опросам Института социологии, первую проблему считали главной 14 процентов граждан, вторую — больше 50 процентов. Сегодня настроения иные. По данным ВЦИОМ, больше всего народ ропщет по поводу состояния ЖКХ, тарифов и общего роста цен, а также на засилье водки, отсутствие рабочих мест, на «понаехавших» и прочие повседневные напасти.

Словом, старые лозунги Болотной безнадежно устарели. Остался протест ради протеста. На сход в защиту Навального вышли несколько тысяч его сторонников. Но, что примечательно, никого из лидеров «белоленточной» оппозиции, за исключением вездесущего «бэтмена» Митрохина, замечено не было.

По опросам ВЦИОМ, известность «болотных» лидеров перестала расти, а отношение сограждан ко многим из них ухудшилось. Могут ли на смену нынешним вождям прийти новые, способные перетянуть протестное одеяло на себя? Могут, считают эксперты. Но они так или иначе будут втянуты в круговорот легальных отношений с властью, в игру «по правилам». По той же самой объективной причине: мощной повестки дня, способной вывести на трибуны новых лидеров, сегодня нет — все существующие ниши заняты. От борьбы за социальную справедливость до битвы с коррупцией. Исключение составляет, пожалуй, лишь Эдуард Лимонов, который явно не намерен никуда вписываться. Он хотя и позиционирует себя как политическую силу, но остается больше околополитическим культурным феноменом, нежели политиком.

Сплотит ли несистемную оппозицию приговор Навальному? Не факт. Слишком уж пестрая и не спаянная одной идеей команда. Члены Координационного совета продолжают борьбу, но уже друг с другом. Немцов клеймит Навального за голоса, принятые от «партии жуликов и воров» для прохождения муниципального фильтра. Удальцов не согласен с выдвижением блогера кандидатом в мэры. Все воюют с националистом Николаем Бондариком и с Ильей Яшиным, слившим в Сеть «инфу» о закрытом обсуждении кандидатуры Навального на пост столичного градоначальника. У Ксении Собчак одна точка зрения, у остальных — другая...

Ряды КС поредели. Ушла Ольга Романова. Михаил Кац предложил всем сдаться, то есть самораспуститься.

Тем не менее в КС планируют отрегулировать работу, «учтя все недочеты, которые выявились за первый год существования объединенной оппозиции». При ближайшем рассмотрении выясняется, что речь идет об оргвопросах. При этом ясно, что главная проблема совета отнюдь не в административной плоскости, а в отсутствии мощных прорывных идей. Показательно, что на прошлогодних октябрьских выборах «болотная» оппозиция была практически незаметна. Даже экологическая активистка Евгения Чирикова не сумела привлечь химкинцев своей повесткой и повысить явку.

На лозунги люди уже не клюют — им интересны внятные программы, реальные цели и профессиональные управленцы. А власть тем временем научилась говорить с людьми конкретно о конкретном. Лидерам же Болотной этому надо, как говаривал Владимир Ильич, учиться, учиться и еще раз учиться. Иначе век успеха не видать, по крайней мере в федеральном центре.

Пошла гулять губерния

Москва затихает — провинция просыпается, говорят социологи. По результатам совместного исследования ЦСР, Левада-Центра, ВЦИОМ и ФОМ, готовность протестовать по России неожиданно оказалась выше, чем в Москве. Желающих выйти на протестные акции там набралось немало, причем от жителей городов-миллионников до селян из глубинки. Детонатором, согласно опросам, могут стать и нечестные выборы, и гнев в отношении «понаехавших». В провинции, кстати, проблему «неместных» не ставят на первое место, в отличие от Москвы и Санкт-Петербурга. Но сторонников ограничения миграции в регионах гораздо больше: там на появление чужаков реагируют гораздо острее. Так что перспектива пугачевского бунта в общероссийском масштабе отнюдь не фантастический ужастик.

Самые масштабные протесты, по данным социологов, могут быть связаны с экономическими проблемами. Любое заметное ухудшение ситуации в этой сфере способно стать искрой внутри пороховой бочки. Экономические неурядицы стали фактором куда более опасным для власти, нежели в 2009 году, полагают эксперты.

Во многом потому, что штатные клапаны для выпуска протестного пара в регионах заедают. «Дефицит кадров, которые могли бы заполнить оппозиционную нишу, в регионах ощущается очень сильно — намного острее, чем в столице. Здесь хоть и с натяжкой, но можно говорить о некоей контрэлите, а в регионах таковой нет», — считает социолог Степан Львов. Рассказывает, что в поездках по регионам ему доводилось наблюдать парадоксальную картину: «единороссы» порой вынуждены сами искусственно создавать оппозицию, направляя туда своих людей. Причем такие истории встречаются даже в крупных городах.

Конечно, тут сказываются и специфика российской провинции, где многие, в том числе и интеллигенция, полностью зависимы от власти, и то, что парламентская оппозиция, как правило, выступает в роли бастардов, не имеющих реальной возможности получить значимые посты в исполнительной власти.