Эксперт Эксперт - Эксперт № 31 (2013)

Редакционная статья

Собранные под этой обложкой статьи «Эксперта» последних полутора лет объединяет ощущение некоей развилки — невозможности сохранения статус-кво в экономической политике государства, деловой практике бизнес-элиты, содержании политической активности и общественных настроениях. Эмоциональная задача этих материалов — встряхнуться, очнуться и попытаться свернуть с губительного тренда, разглядеть и сформулировать альтернативы.

Мы решили акцентировать внимание на нескольких основных направлениях, по которым необходимо двигаться, чтобы Россия смогла выйти на новый уровень развития, на новую траекторию роста.

Во-первых, стране совершенно необходима реиндустриализация — мы слишком мало производим даже, казалось бы, самой простой промышленной продукции по сравнению с развитыми странами; нужна новая промышленная политика. Однако любой мало-мальски крупный проект в обрабатывающей промышленности на каждом шагу натыкается на отсутствие самых разнообразных вещей — от простейших станков и базовых материалов до утраченных компетенций в проектировании, в особенности в инжиниринге и промышленном строительстве. Упростившаяся и одичавшая за драматичные 1990-е и так толком не восстановившаяся за тучные 2000-е хозяйственная система мстит за наплевательское отношение к собственной индустрии.

Сурова и кадровая проблема. Не хватает не только грамотных инженеров и конструкторов, организаторов производства, но и достаточного количества минимально обученных и дисциплинированных «синих воротничков». Свежий пример: на строительстве крупного химического завода «Тобольск-Полимер» из 5,5 тыс. занятых рабочих около 2 тыс. — турки.

Во-вторых, суверенизация экономики и экономической политики. Наиболее явно движение в этом направлении проявилось на примере процесса деофшоризации. Статус-кво взорвали вскрывшиеся факты откровенных злоупотреблений с использованием офшоров в ряде энергетических компаний. Мы не столь наивны, чтобы предполагать, что президент Путин не знал об этом раньше. Наверняка накоплена значительная информация о злоупотреблениях и о банальном разворовывании менеджментом крупных госкомпаний. Похоже, Путин решил, что пришло время покончить с этими безобразиями. Мода на неофшорность должна идти от крупных компаний. И сначала — от государственных. А потом власть должна сказать и частному бизнесу: мы хотим, чтобы вы владели акциями как физические лица в России и инвестировали в Россию из России, а не с Кипра или из Гибралтара. Госкомпании подадут пример первыми, и мы ожидаем, что вы последуете за ними. И кончайте недоплачивать налоги. За налоговый фрауд будете сидеть как миленькие. Как в Германии. Как в США.

На что может рассчитывать бизнес-сообщество в этом новом пакте с властью? Было бы логично выставить и обсуждать следующие переговорные условия: работа по восстановлению системного контроля главного акционера в госкомпаниях не должна уйти в свисток, обязательны показательные процессы и жесткие санкции «невзирая на лица». Государство также должно наладить реальную защиту отечественного бизнеса от силового и чиновничьего грабежа и рейдерства.

Наконец, в-третьих, это новая кредитно-денежная политика — более лояльная по отношению к предпринимателям; отказ от сверхжесткого денежного сжатия ради ложно понятной цели борьбы с инфляцией. Отечественный бизнес, по крайней мере тот, для которого рыночный кредит, а не пилеж госзаказа или игры в монопольки, — единственный инструмент развития, похоже, отчаялся.

Неадекватность банковского займа по цене, срокам, залоговым условиям столь давно и прочно укоренилась в российской хозяйственной среде, что воспринимается уже как нечто само собой разумеющееся. Заемщики в большинстве своем смирились, воспринимая банкиров как антагонистов, а не как партнеров. Банкиры же договорились до того, что на голубом глазу вещают: кредит — вредная вещь, блажь, пережиток социализма (?), капитализм базируется на самофинансировании (?!), надо заемщикам брать себя в руки и привыкать к самодисциплине и «житью на свои» (ей-богу, мы не сочиняем — это почти буквальная цитата из выступления участника одной региональной банковской конференции «Эксперта»). Даже как-то неловко (и, кажется, бессмысленно) возражать уважаемым банкирам, что, вообще говоря, суть капитализма именно в кредите, что переход от единовременного обмена благами к ссудам под будущую стоимость — фундаментальная инновация человечества, позволившая ему раскрепостить свой производственный потенциал.

Под стать банкирам и наш банковский регулятор, фетишизирующий борьбу с инфляцией и при этом имеющий весьма скудные инструменты борьбы с ней…

Продвигаясь согласованно по этим трем направлениям, Россия имеет хорошие шансы выйти, наконец, из экономического Зазеркалья и трансформироваться в одну из наиболее экономически мощных стран мира. Согласно последней оценке Всемирного банка, в 2012 году ВВП России по паритету покупательной способности составил 3,4 трлн долларов. Это 5-е место после Японии (4,5 трлн) и чуть впереди Германии (3,3 трлн). Кто бы мог представить себе такое осенью 1998 года?

Татьяна Гурова

Александр Ивантер

Производство товаров в России на душу населения в десятки раз ниже, чем в любой развитой стране. Мы серьезно не инвестируем в основной капитал уже более двадцати лет. Зато мы лидеры по доле торговли в ВВП. Если так пойдет дальше, то скоро мы окажемся в доиндустриальной фазе

Фото: Jacob Silberberg / Panos Pictures / Grinberg Agency

В середине XVIII века один из основоположников экономической теории рынка писал: «В общем в хозяйственной конкуренции всегда выигрывает та страна, в которой проживает и, соответственно, трудится больше людей». Эта мысль легла в основу формирования концепции добавленной стоимости, и заключается она в том, что только труд человека создает добавленную стоимость, а значит, чем больше людей работает, тем больше добавленной стоимости, то есть богатства, производит и тратит вся страна. На этом совершенно логичном утверждении построен фундамент современной хозяйственной системы. В ее основе лежит человек — работающий, производящий.

Наш современник скажет, что это абсурд. Ведь если бы это было верно, то догнать Китай и Индию было бы не под силу никому. Но этот кажущийся парадокс легко объяснить. Промышленная революция добавила к базовому концепту следующее: та страна богаче, где проживает и трудится большее количество людей, оснащенных равным или большим по количеству промышленным капиталом. В экономической природе не существует никаких других источников добавленной стоимости — только труд и капитал, прежде всего промышленный, индустриальный капитал. Когда в индустриальную эпоху говорили о росте производительности труда, ее автоматически связывали с капиталовооруженностью, а не с человеческим капиталом и краудсорсингом. Таким образом, промышленная революция лишь развила человека производящего, но не отменила его.