Александр Байгушев - Евреи при Брежневе

А начальник страшной чекистской «Пятки» Бобков, он стал затем даже первым замом в ГБ, «внедрил» своего сынка Сережу по кличке «Подвознесенский» - посредственного поэтишку, подражавшего «ихнему» Вознесенскому, - в редколлегию самой «Молодой гвардии», а затем секретарем по молодежи в «опасный» Союз писателей РСФСР (сейчас Сережу не видно; за точность не поручусь, сам сего имения не фотографировал, но упорно болтают, будто живет Сережа «Подвознесенский» рядом с Гусинским в папином имении в Испании; всегда за болтовней что-то есть, пусть даже и в сильном искажении).

Так вот: открыто напасть на Семанова значило для Файнштейна «засветить» свою «обрусевшую» Иру. А тут еще и в редколлегии журнала «Человек и Закона» состоит сам первый замминистра внутренних дел, зять Брежнева Чурбанов. Выходило, что Андропову как-то уж совсем не с руки было охотиться за Семановым.

Было и еще одно немаловажное обстоятельство. Только что прошел юбилей Михаила Шолохова, на праздновании которого Семанов был весьма востребован, многие юбилейные статьи были за подписью Семанова. Ясно было, что член ЦК КПСС, Нобелевский лауреат Шолохов встанет за Семанова. И второй член ЦК КПСС - уже от армии - замминистра обороны, Маршал Советского Союза Кирилл Семенович Москаленко, тоже был опекуном Семанова, только что написал восторженное предисловие к книге Семанова «Брусилов», которая как раз легла на стол Брежневу. Москаленко был командующим 38-й армией, в которой политическую работу вел Брежнев, и они подружились на всю жизнь. Возможно было, что и Москаленко заступится за Семанова.

Получалось, что, выступая против Семанова, Андропов «бил» по самому Брежневу: вот твои семейные друзья, каких «антисоветчиков» опекают. Бил по всем нам - русскому лагерю, сразу компрометируя и отодвигая от попытки дружно войти во власть всех нас. Может быть, это слитком красивое сравнение, но, когда окружение Николая Второго сдало Столыпина, оно, само того не понимая, сдало масонам Русскую Идею - все русские кадры, которые могли стать рядом с Николаем Вторым и сохранить русский престол. Мы в русском кругу часто вспоминали Столыпина, как его царь сдал, и каждый из нас, с тревогой следя за судьбой Семанова, заранее примерял его судьбу на себя. Он вроде вырвался вперед. Но хорошие карьерные предложения делались тогда в русском лагере многим. Но, уж покаюсь, многие, однако, думали: «А ведь сразу возьмут «они» на мушку, как Семанова. Сережа-то вроде всегда был у нас герой. А смогу ли быть героем я? Выдюжу ли под постоянными пулями-то? Вторым-то, каким-нибудь замом или помощником, всегда легче просуществовать. И вроде дело делаешь по силам, и Русской Идее красиво служишь, а спрос меньше. Не всем же Столыпиными вырываться со знаменем вперед и трагически погибать?!»

Я думаю, на наше смятение и рассчитывал Андропов. Показательно, мол, уберу одного героя - присмиреют и другие.

Ну, он и за шкуру свою боялся. Он, конечно, все взвесил. Понимал, что шустрым русским мальчикам вокруг Брежнева и Черненко палец в рот не клади - только и ждут повода откусить. Понимал, какой он тайной ни обставит свою охоту на Семанова, те, кто за ним, самим Андроповым, по поручению Брежнева зорко присматривают, тоже острого момента, чтобы свою русскую игру сыграть, не упустят. Не Семанова будут защищать - себя всех, а это уже значит, что выходит он войной не на некое лицо, пусть и номенклатурное, но не слишком, а на саму Русскую Идею. Очень, очень опасно. Такое никогда не забывают.

Но тут уж для Андропова все впрямь было - пан или пропал. Вдруг получить под себя явную «подсидку» - человека, который прет, как на баррикады, и в идеологии, в отличие от него самого, крепко образован, Андропов никак не хотел.

А о чем думал Брежнев? Не знаю, сознавал ли он, что система уже подгнила. И что никакой самый правдивый и принципиальный журнал «Человек и Закон», никакой самый талантливый и умный, солидно образованный и с хорошими связями перспективный русский человек уже не мог ей помочь. Но знаю точно, что Брежнев был недоволен тем, что КГБ Андропова-Файнштейна практически воюет не против агентов противника, не против мафии, а против своих, против опоры Державы - русской интеллигенции. Да к тому же еще именно ГБ целенаправленно распускает слухи про его «брежневскую» якобы нечистоплотность. Раззвонили про супердорогие машины, которые Брежневу за границей дарили и которые он тут же нашим автозаводам разобрать передавал: чтобы лицензии не покупать, а «ноу хау» иметь - мы экономили так валюту. Но сплетничали: ах, какие у Второго Ильича дорогие машины! Сделали жупел из дочери Гали. Она, конечно, не подарок. Пьет, гуляет, подарки принимает. Старея, чтобы прикрыть морщинки, искрящимися бриллиантами обвешалась. Но все это раздувалось до предела. Андропов явно копал под Брежнева, пытался, где возможно, скомпрометировать его. Брежнев это просек, и Андропов подвис. Брежнев «думал». Обложил он Андропова своими замами - друзьями семьи Циневым и Цвигуном. Но явно на ГБ был нужен уже свежий и отчаянно русский человек, которого Брежнев осторожно подбирал. Семанов с его опытом главного редактора популярного журнала «Человек и Закон», где он не боялся «щупать» первых секретарей крайкомов, тут очень подходил.

Народ бы Брежнева правильно понял.

Но Андропов на то и был Файнштейном, что не сдался, а, почувствовав, что стул под ним качается, пошел на самую грязную провокацию.

Два года по России ходила, вызывая бурную реакцию, самиздатовская книга без подписи «Логика кошмара», в которой автор «откопал» еврейские фамилии жен членов сталинского Политбюро, подлинные еврейские фамилии палачей ЧК и 37-го года и «изобразил историю КПСС и Советского государства как непрерывную цепь заговоров, переворотов, грубого насилия, задуманных и осуществленных людьми, мечтавшими только о сохранении свой личной власти» (так автора цитирует шеф КГБ Андропов). Круто!

Факты надо было где-то узнать. Ясно, как считали в ГБ, что такую богатую эрудицию автор мог заполучить только от людей, причастных к спецслужбам и к спецхрану. КГБ стоял на ушах, пытаясь установить автора. Книга «Логика кошмара» из номера в номер, уже в постсоветское время, будет перепечатываться газетой «Русский вестник» за 1992-й год, номера которой будут расхватываться жаждущими продолжения читателями. Она выйдет также двумя отдельными изданиями в 1992 и 1994-м годах, в 1996 году благодаря авторитетному издательству «Verlag der Freunde» дойдет и до широкого западного читателя. И все узнают имя автора - серьезный историк Анатолий Михайлович Иванов, отмотавший уже срок, но оставшийся верным Русской Идее.

Ведомству Андропова - выследили таки! Выдали иностранные дипломаты, с которыми он пошел на контакты - это имя стало известно раньше в феврале 1981 года. Слежкой устанавливается, что А.М. Иванов - завсегдатай художественного салона Ильи Глазунова и, случается, посещает кухню Сергея Семанова. Какая удача! Не делается никаких следственных действий, не допрашиваются ни сам Иванов, ни свидетели. Еще идет подготовительная рутина. Еще совершенно не подтверждены факты. Есть только зыбкий донос. Но Андропов-Файнштейн уже пишет закрытую записку в Политбюро. Его не останавливает, что Глазунов - выдающийся русский живописец и что Семанов - известный историк и «высшая номенклатура» - главный редактор журнала «Человек и Закон». К черту законность. Не нужно никаких доказательств и признаний виновных. Андропов играет ва-банк.