Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6432 ( № 39 2013)

В первом пункте предлагалось назначить дату одновременных досрочных выборов президента и народных депутатов. Во втором – вступить в переговоры с президентской стороной для разработки правовых основ выборов. В третьем – при отказе президента пойти на выборы квалифицировать эти действия как госпереворот. Силовым структурам предписывалось приступить к задержанию его участников.

В ответ на всё это в зале заседаний со всех сторон, в том числе и от своих коллег, патриотов-государственников, я слышал обвинения, что предлагаю вступать в переговоры с узурпаторами, которые и так, мол, вне закона. Да, это было очевидно. Но какой иной путь? Всё-таки в их руках – сила. Я продолжал выступать каждый день, и вместе с депутатом Олегом Румянцевым нам удалось убедить съезд принять решение о досрочных одновременных выборах. Это случилось лишь 24 сентября, время было упущено. Дом Советов находился в силовой и информационной блокаде. Граждане об этом предложении толком ничего не узнали.

– Что особо запомнилось из тех дней?

– До сих пор муссируется тезис о попытке коммуно-фашистского переворота, хотя это ложь. 25 сентября ко мне в Доме Советов обратился американский тележурналист: как вы, демократ по убеждениям, могли оказаться среди экстремистов и фашистов? Я спросил, где он таковых видит? Журналист кивнул на площадь перед Домом Советов. Я заметил ему, что всюду политические перевороты сопровождаются выплеском на улицы экстремизма, когда бьются витрины, поджигаются автомобили, избиваются полицейские – даже в «добропорядочных» Америке и Европе. У нас, заметил я, ничего подобного нет. Попросил его указать хотя бы на одного депутата-экстремиста или фашиста. Или хотя бы на одно фашиствующее выступление депутата или экстремистское постановление парламента. Американец стушевался. Ибо, если быть объективным, то надо было признать: депутаты проявляли удивительную уравновешенность.

И сегодня повторю: вплоть до 3 октября при всех потоках лжи, при полной блокаде, включая колючую проволоку (даже машины скорой помощи не пропускались), при отключении средств жизнеобеспечения – в течение всей двухнедельной эскалации насилия тысячи защитников Дома Советов вели себя достойно и сдержанно.

Коммуно-фашизмом в депутатском корпусе не пахло. Другое дело, что многое было неуправляемо. Что, депутатам были нужны отряды РНС Баркашова, с вызывающей символикой марширующие у посольства США и перед зарубежными телекамерами? Никак нет! Как и вопли «агитбригады» Анпилова. Только с их «помощью» президентской пропаганде и удалось представить миру картинку коммуно-фашистского путча!

– С чьей же стороны прозвучал первый выстрел?

– До кровавой развязки ситуацию довёл президент указом № 1400. Ошибки были и у депутатского корпуса: решение об одновременных досрочных выборах нужно было принять быстро, а не с опозданием на неделю, когда об этом никто уже не мог узнать, ибо информационная блокада стала полной. Егор Гайдар потом бессовестно лгал на страницах «Независимой», мол, депутатов пришлось разогнать потому, что они не соглашались на одновременные выборы.

Другое дело, что лидеры противостояния президенту, и это надо признать, по многим параметрам не соответствовали вызовам трагической ситуации, подчас в порыве эмоций отдавались революционной стихии. А она умело направлялась профессиональными провокаторами. При этом не следует забывать, что сначала депутатский корпус прошёл через двухнедельный концлагерь, в который его вогнала президентская рать. Потом начался обстрел защитников Дома Советов из мэрии. И только тогда прозвучал призыв Руцкого о захвате Останкина – уже, кстати, вслед бросившейся туда толпе.

Но пока этого не случилось, продолжались попытки организовать переговоры. Я, в частности, из Конституционного суда звонил митрополиту (нынешнему патриарху) Кириллу с призывом срочно начать переговоры, в которых посредником была бы Патриархия. Он сказал, что сегодня руководители РПЦ встречаются с президентом, а прежде готовы повидаться с руководителями Верховного Совета. В Конституционном суде в тот момент находились председатели палат ВС Абдулатипов и Соколов. Владыка Кирилл предложил срочно привезти их в Данилов монастырь, что я и сделал на личном автомобиле.

На этой встрече был оговорён формат переговоров, которые начались на следующий день – 1 октября. После многочасовой дискуссии в холл здания в Даниловом монастыре вышел заместитель председателя Верховного Совета Воронин. Он сообщил, что достигнуто соглашение, оно печатается, после чего будет подписано. Смысл: демилитаризация обстановки вокруг Дома Советов, частичное снятие блокады – допуск в Дом Советов корреспондентов, доставка продуктов, включение водопровода, а главное – начало переговоров о разрешении политической ситуации. Перечислив эти разумные тезисы, он добавил: а завтра соберётся народ и – на Кремль[?] Что это могло значить? Какие политические переговоры в таком случае? Ведь это обострение противостояния! Воронин предложил мне срочно организовать пресс-конференцию. Но уже в самом её начале пришла новость о прекращении переговоров. Позже депутат Валентина Домнина рассказала, что перед самым подписанием соглашения о перемирии Филатов дал знать Лужкову, что президент отвергает соглашение, ибо оно узаконивает положение депутатов. Представители президента покинули переговоры. При этом в эфире тут же прозвучало: переговоры прерваны по вине народных депутатов.

– Рубикон был пройден.

– Танковый обстрел Дома Советов (см. об этом в воспоминаниях Павла Грачёва ниже на этой странице. – Ред.), к которому армию вынудил Ельцин, выплеснул на улицы инфернальные силы. Самое страшное – президентская власть не только допустила, но и, по сути, призвала к расправам. Как говорил потом руководитель группы «Альфа», Ельцин приказал расстрелять в Доме Советов всех депутатов, а лично Коржакову – пристрелить Хасбулатова и Руцкого. «Альфа» не выполнила приказ. Более того, предприняла действия, чтобы депутаты и защитники Дома Советов живыми покинули здание. В прессе писали о сотне снайперов, собранных Коржаковым. Они отстреливали людей с обеих противостоящих сторон. А также и обычных горожан. По идее это могло вынудить спецназ к штурму Белого дома. Был убит снайперской пулей один из офицеров «Альфы».

С горечью вспоминаешь, что этот беспредел своеобразно отозвался на поведении тех, кто не чувствует Бога в душе. Толпы зевак глазели на танковый обстрел и рукоплескали каждому залпу. До сих пор мурашки по коже!..

Атмосферу отражает фрагмент расшифровки милицейского радиообмена в ночь на 4 октября: «Никого живым не брать… Мы их перевешаем на флагштоках везде, б…, на каждом столбу перевешаем, падла… И пусть эти пидарасы, б…, из Белого дома, они это, суки, запомнят, б…, что мы их будем вешать за …! Ребята, они там, суки, десятый съезд внеочередной затеяли… Хорош болтать, когда штурм будет? Скоро будет, скоро, ребята. Руки чешутся. Не говори, поскорее бы! … А мы их руками, руками. Анпилова омоновцам отдать, вместе с Аксючицем и Константиновым».