Владимир Ларионов - От царской Скифии к Святой Руси

Здесь загадка русской истории. Почему царь поставил церковь не рядом с Соловецкой Спасо-Преображенской обителью, а на священном острове древних лабиринтов? Нам остается только гадать об этом.

Строительство церкви и освящение флага было бы объяснимо на Валааме, куда действительно добирался св. Андрей. Но Петр Великий как бы продлил священным актом храмоздательства путь Апостола еще севернее, в пределы древнего общеарийского дома. Что знал царь о Большом Заяцком острове, навсегда останется сакральной загадкой нашей истории. Одно мы можем утверждать наверняка. Выбор Петром Первым Большого Заяцкого острова для столь символического акта, как освящение первого андреевского флага и построение им церкви во имя Апостола, просветителя Скифии, — акт глубоко продуманного священнодействия царя. Путь же Апостола Андрея освящает собой неразрывную связь Беломорского региона с миром Средиземноморья и прообразует тот стержень, концами которого были на севере Соловки, а на юге Иерусалим, вокруг которого и раскручивалась спираль Священной Русской истории.

Соловецкие каменные насыпи, сопутствующие лабиринтам, после принятия русским народом Христовой веры пережили знаковое преображение. Языческая каменная груда — вместилище души умершего — в христианстве переосмысливается и становится символом Голгофы, освященной Крестной Смертью Христа. До революции берега Русского Поморья были отмечены многочисленными поклонными крестами — навигационными или обетными. Основание креста по традиции, а зачастую из-за отсутствия почвенного слоя, укреплялось в каменной куче, часто обнесенной срубом. Такая конструкция, между прочим, предохраняла основание креста от гниения. По письменным источникам, такие кресты прослеживаются с XVI века, а появились, конечно, намного раньше.

Интересно, что эта традиция «северных» крестов широко распространилась не только в России, но и на Афоне. К. А. Щедрина пишет: «...наиболее интересными с точки зрения ритуала сакрального замещения являются поклонные кресты, распространенные на Соловецких островах, история которых не ограничивается временем поселения первых подвижников. Кресты были установлены насельниками обители в XVI—XIX веках по ...северному обычаю, в каменных грудах, причем, как показали современные исследования, некоторые из насыпей являлись не чем иным, как частью доисторического погребально-культового комплекса, помимо каменных груд включавшего и знаменитые Соловецкие лабиринты».

Соловки. Большой Заяцкий остров. На мысу, рядом с лабиринтами и круглой розеткой из белого кварцита возвышается деревянная церковь во имя святого Андрея Первозванного. Во время своего путешествия на Север с целью посещения архангельского порта и паломничества в Соловецкую обитель Петр посетил и Б. Заяцкий остров. И не просто посетил, а привез с собой из Москвы рубленую церковь во имя Первозванного Апостола и, собрав ее, освятил. В Храме вывешен Андреевский флаг. Мало кому известно, что это самый первый Андреевский стяг, которому с этого момента суждено было стать флагом русского флота! Перед нами еще одна загадка русской истории. Почему Царь поставил церковь не рядом с Соловецкой Спасо-Преображенской обителью, а на священном острове древних лабиринтов? Нам остается только гадать.

Под шапками насыпей, бывших основаниями многих крестов, обнаружены остатки захоронений с кварцево-кремниевым инвентарем, предусматривающих трупосожжение. Заметим, что уникальность такого отношения к языческим сакральным памятникам становится еще более контрастной, если мы вспомним общую тенденцию разрушения древних капищ христианскими подвижниками. Такое трепетное отношение святых отцов Соловецкой обители к святилищам на островах назвать случайностью не позволяет здравый смысл, а равно и их общецерковное почитание. Мимоходом упомянем интересный факт, что традиция насыпания герм — каменных курганчиков сохранялась в России до XIX века, видимо, под влиянием романтизма и классицизма и, конечно, специфической масонской похоронной эстетики.

Примеров тому множество на Донском кладбище в Москве. Из более древних аналогов необходимо вспомнить русские языческие жальники — намогильные холмики, обложенные камнями.

Священное Предание Церкви сохранило многочисленные подробности истории Крестных Страданий и Воскресения Спасителя, дополняющие Евангельское повествование и позволяющие уточнить многие вопросы по поводу сложного символического ряда христианской культуры.

Одним из таких Преданий, прочно утвердившихся в системе церковных представлений о мироустройстве, стало почитание могилы первочеловека Адама, находящейся в «центре мира» — в голгофской пещере под местом Распятия Иисуса Христа. Точнее, нужно говорить о месте погребения главы Адама. Таким образом, с местом голгофского погребения главы Адама связывается представление о пещере как о месте, где совершилось искупление и спасение рода человеческого.

Пещера в дохристианском мире наделяется практически у всех народов сакральной семантикой. В иудейской традиции пещера была местом погребения усопших предков, обладая по этой причине ритуальной нечистотой; в языческих культах пещера нередко — святилище, место непостижимого обитания божества. В пещере-храме мог располагаться и «центр мира», например «омфал» — «пуп земли», камень, почитавшийся в Дельфийском пещерном святилище, что свидетельствует об отождествлении священного камня и каменной пещеры.

Символически с посещением пещеры в языческих культах и иудейской традиции связывается переход от реального мира к сакральному, потустороннему миру, царству мертвых, что в сфере метафизики, как мы уже писали выше, сближает образы пещеры и лабиринта. Это, в свою очередь, позволяет рассматривать и лабиринты как символические пещеры, уводящие в глубь земли. Выход же из такой гробницы или святилища означал новое рождение, обновление, посвящение, получение особых свойств через инициацию. И если в языческие времена архетипом подобного воскресения являлось солнце, что абсолютно неоспоримо для наших арийских предков, то для христиан подобное символическое нисхождение в глубины земли является священным уподоблением Спасителю, сошедшему в ад и восхитившему оттуда души праведников.

Символика умирания — обновления лежала в основе практически всех обрядов языческих инициаций, в новейшее время заимствованная и франкмасонством, имеется в виду пребывание испытуемого профана в гробе с костями. С древнейших времен обряд инициации или посвящения служил целью сообщения человеку особых свойств и способностей, выделяющих его среди других людей. Особенно важен был этот ритуал инициации для получения харизмы власти. Таким образом, обряды, связанные со смертью и возрождением, призванные выделить человека, наделить его особыми сакральными свойствами, становились неотъемлемой частью дохристианских обрядов посвящения, и лабиринтам здесь отводилась особая роль. У древних историков, таких, как Геродот, Страбон, и др. термин «лабиринт» употреблялся не только по отношению к Кносскому дворцу на Крите, но и использовался при описании сложных построек культового характера — храма, царского дворца, усыпальницы.