Сергей Баймухаметов - Ложь и правда русской истории

Какой объективности можно ждать от человека, который не только служил Ланкастерам-Тюдорам, но и осуществлял, проводил в жизнь политику Тюдоров-Ланкастеров?!

Очевидно же, что Томас Мор написал свою «Историю Ричарда III» не только по велению души и полученному воспитанию, но и по прямому заказу Тюдоров-Ланкастеров. И тем самым исторически как бы оправдал их правление, их репрессии: ведь Тюдоры-Ланкастеры, придя к власти, в отличие от Ричарда, чуть ли не всех Йорков истребили. Громко крича при этом, что они уничтожают Йорков исключительно во благо народа доброй старой Англии, потому как с такими злодеями жить на одной земле невозможно.

Скорее всего мемуары Томаса Мора со временем так бы и канули в неизвестность, стали бы материалом для ученых историков, если бы ими не воспользовался человек по имени Уильям Шекспир. По ним, по этим мемуарам, он и написал свою знаменитую трагедию «Ричард III». А спорить с Шекспиром в Англии — все равно что спорить с вечными скрижалями, с божественными предначертаниями. И вся история Англии пошла моровско-шекспировским путем. Многие последующие ученые с теми или иными вариациями повторяли все ту же историю Мора о злодействах Ричарда.

Вот так рождаются и живут мифы. Даже в Англии, где все источники всегда были и есть открыты, где не было и нет единого и обязательного какого-нибудь «Краткого курса» истории, как у нас. Однако в широких массах там до сих пор здравствует миф о злодее Ричарде Глостере, захватчике трона и убийце родных племянников... А что уж о нас говорить. Нам бы со своими мифами и рифами истории разобраться. Где уж тут до английских... И потому, как постановили однажды — так и пишем до сих пор во всех справочниках то, что наклеветал когда-то Томас Мор.

Кстати, Томас Мор — это тот самый изучавшийся во всех советских школах Томас Мор — автор знаменитой «Утопии». В которой, как говорили нам, воплощены мечты прогрессивного средневекового человечества о будущем коммунистическом обществе.

Что говорить, причудливо переплетаются иногда сюжеты истории.

Почему Юрьев-Польской не включили в Золотое кольцо? Такой же древний, как Переславль-Залесский, в один с ним год основан великим князем Юрием Долгоруким. Конечно, не так богат монастырями и храмами, но все же... Сохранился земляной вал двенадцатого века, опоясывающий исторический центр, буквально завораживает глаз Михайло-Архангельский монастырь, в котором сошлись архитектурные стили нескольких столетий.

И, наконец, там, в Юрьеве-Польском — Георгиевский собор тринадцатого века, который даже среди уникальных памятников древнерусской архитектуры занимает особое место.

И тем не менее — Юрьев-Польской обойден. Что, конечно, обидно и досадно и властям, и самим горожанам. Ведь включение в туристский маршрут, по которому возят иностранцев, это не только лестное «включение» в большой мир, но и немалая выгода. И деньги в бюджет пошли бы другие, и строительство давно бы здесь развернули, чтобы не ударить перед иностранцами лицом в грязь. Преобразился бы город. Но...

Никто не знает точно, в чем же причина. Может, в том, что неказист городок, сильно проигрывает соседнему Переславлю-Залесскому и, тем более, соседнему же Суздалю. Мол, опозоримся перед иностранцами. Хотя все тут спорно. Для кого «неказист», а для кого как раз мил своим тихим, почти сельским бытом, не изуродованным, как в некоторых районах Переславля, железобетонными и угольными свалками, угрюмыми заборами, зловещими каркасами и ангарами так называемой промышленной зоны.

Может, был там заводик или цех, работающий на оборонную промышленность. Какие-нибудь резиновые или ватные прокладки делали для танков или торпед. Вот и засекретили, закрыли город для иностранцев. Знаете, как было в советские времена: против оборонки никто слова не мог молвить. По каким-нибудь радиоголосам не то что директоров, а начальников цехов ракетных заводов по фамилиям называли и с выполнением квартального плана поздравляли, а в самом городе газеты не имели права написать, что этот завод «машиностроительный». Мол, нет у нас никакого «машиностроения».

А может, были тут резоны особые, идеологические.

Представим себе коридоры власти, где в начале семидесятых «утверждался» список городов, включаемых в Золотое кольцо. На совещании в ЦК КПСС присутствуют люди самые разные, но среди них, конечно, есть ученые, которые объясняют, отвечают на вопросы. Учтем, что мероприятие с самого начала идеологическое, потому как, во-первых, иностранцы, а во-вторых, история. А уж когда они соединяются вместе, то бдительность удесятеренная.

И вот представим, что, дойдя до Юрьева-Польского, выслушав рассказ о монастыре, расположенном там музее, Георгиевском соборе, большой партийный начальник спрашивает:

— А что там еще есть?

Ученые люди, не привыкшие к количественному критерию оценки памятников истории, тем не менее поддаются логике начальства и добавляют:

— Там еще рядом Липицкое поле, на котором Липицкая битва произошла.

— Какая такая Липицкая битва? — удивляется начальник.

Ученые рассказывают, объясняют, и чем дальше, тем сильнее хмурится начальник, атмосфера совещания недобро сгущается. Это чувствуют и ученые, но поздно — слово вылетело.

— Ни в коем случае! — постановляет начальник. — Не хватало еще иностранцам про это рассказывать.

— Так мы и не будем! — пытаются оправдаться ученые и начальники рангом поменьше. — Мы и не включили Липицкое поле в маршрут, да там и возить некуда и показывать нечего, иностранцы про него и не знают.

— Ну да, не знают! — саркастически обрывает их большой начальник. — А как только попадут туда, так сразу и начнут выспрашивать да выпытывать. А потом растрезвонят по «голосам». Нет уж, Юрьев-Польской вычеркиваем! И вообще! — поднимает он голову и обращается уже ко всем. — Внимательней надо быть, товарищи. Не вам объяснять, какая сейчас обстановка в мире, так что мы тут все должны учитывать!

Повторюсь: это — мои домыслы, предположения. Возможная модель возможных событий. Скажем так, вполне вероятных. Потому что более весомых причин для невключения Юрьева-Польского в Золотое кольцо просто нет.

А малоизвестная и поныне Липицкая битва, или битва на реке Липице, близ города Юрьева-Польского — самая страшная в истории средневековой Руси сеча между русскими и русскими.

Чтобы представить масштаб ее, перечислим участников, удельные княжества, которые выставили своих воинов.