Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6435 ( № 42 2013)

Точно так же это относится к рекламе. А что мы видим и слышим? Именно в Год русского языка родилась реклама: «Не тормози, сникерсни!», которая регулярно появляется на телевидении по сей день. Не только на частных и получастных каналах (хотя они тоже подпадают под действие российских законов!), на государственном телевидении то и дело звучат английские названия передач, которые вполне можно заменить русскими. Даже на таком уж, казалось бы, архигосударственном, патриотическом канале, каким является «Звезда», недавно услышал рекламу передачи под названием «Брейн-ринг». Неужели русского слова не могли подобрать руководители канала для игры, где соревнуются в скорости ответа на задаваемые вопросы две команды знатоков? Но если нарушают закон теленачальники, то почему молчит Федеральная антимонопольная служба, которая должна заставить выполнять его? Согласно Кодексу об административных правонарушениях штраф за использование в рекламе любого иностранного слова без перевода на русский язык составляет от 100 тысяч до полумиллиона рублей.

Надо сказать, дурной пример иногда идёт сверху. Если нынешний президент страны, судя по его публичным выступлениям, старается избегать англицизмов, то многие министры правительства, стремясь показать себя продвинутыми, словно соревнуются друг с другом, кто произнесёт больше различных драйвов, трендов и креативов.

Разрушение русского языка через натиск англо-американской лексики далеко не такое безобидное явление, как нам пытаются внушить люди с потенциально двойным гражданством. Языковая агрессия подмывает корни национальной культуры, меняет традиционные для нашего народа правила и ценно­сти. Например, во многих странах, в том числе англоязычных, у человека нет отчества в привычном для нас понимании. Хоть в 10 лет он Джек, хоть в 70. А в русском языке, обращаясь к немолодому человеку, тем более незнакомому, просто неприлично назвать его по имени без отчества. Однако именно такая, «американизированная», форма обращения утвердилась на всех российских телеканалах. Юная девушка – корреспондент, разговаривающая с кем-то в российской глубинке, или молодой паренёк – ведущий в студии обращаются к людям, которые по возрасту им годятся в родители, а то и в деды, словно к своим ровесникам: по имени. А ведь отче­ство не случайно имеет один корень с Отече­ством. Выбрасывается одно, теряет прочность другое. Вот почему в той же Франции борьбу за сохранение своего языка считают борьбой за национальную независимость в широком понимании этого слова. Что вполне объяснимо: если нет самоуважения внутреннего, не будет его и внешнего.

Сейчас главным разрушителем многих национальных языков, в том числе русского, стал интернет. Исконный язык в мировой Паутине бьётся, как муха, которую опутывают чужие, агрессивные силы. В данном случае англо-американская терминология. Но во Франции стали бороться и с этим. Там учреждены специальные комиссии по терминологии и неологизмам при различных министерствах. Раз в месяц собирается главная комиссия такого же профиля, которую возглавляет член Академии наук. Стране уже предложены тысячи новых терминов взамен английских. В том числе для среды, казалось бы, абсолютно неподвластной такому регулированию – сферы информационных технологий. Теперь, например, вместо английских слов «компьютер», «факс», «имейл» и многих других образованы чисто французские аналоги, понятные всем и не разрушающие, а обогащающие язык.

У нас же чем дальше, тем шире распространяется так называемый рунглиш. Это уродливая смесь русского и английского. Она так же соответствует настоящему русскому, как маргарин сливочному маслу. Стоит ли удивляться, что в России вырастает поколение, для которого становятся непонятными тексты, написанные Пушкиным, Чеховым, Буниным. Недавно прочёл в интернете сетования одной молодой мамаши. Её сыну – второкласснику – задали выучить отрывок из стихотворения Пушкина «Осень». Всего восемь строк. Но уже с первой строчки начались проблемы: пришлось объяснять, что такое «очей очарованье». Дальше – хуже. Непонятными оказались «увяданье», потом – «багрец». А во второй строфе таких «непреодолимых» слов стало ещё больше. «В их сенях», «мглой волнистою», «отдалённые седой зимы угрозы». Кое-как отрывок выучили. А на следующий день было плановое родительское собрание. Но оно превратилось в бурное осуждение школы, учителей, самой русской литературы. «Как можно такое задавать детям? – кричали наперебой родители. – Это же нереально выучить!»

Учительница, как могла, объясняла родителям, что в стихотворении ничего сложного нет. Все слова можно легко объяснить, к тому же они есть в словаре в конце учебника. А в том, что дети не понимают и не запоминают, не Пушкин виноват.

Это действительно так: не великий поэт виноват, что его не понимают. А кто? В сообщении о переживаниях второклассников и их родителей молодая мамаша пишет: «Пока я сидела на собрании, погуглила «тренд» . Вот он и ответ на тревожный вопрос.

Сначала отказываемся от родного языка, потом – от отчества, а в конце концов – от Отечества.

Теги:русский язык

Серебряные сверчки: Литературно-художественный дет­ско-юношеский альманах. - Издательство ООО "Нонпарель", 2013. –

Тираж не указан.

Авторам альманаха «Серебряные сверчки» – от тринадцати до двадцати лет. Альманах настоящий, с редакторской статьёй, рассказами, статьями, эссе. Что это? Игра в журналистику и литературу? Конечно, ведь игра – лучший способ обучения. Ещё вопрос: а зачем это мальчикам и девочкам ХХI века? Ведь у каждого есть круглосуточный выход в интернет, где любое слово твоего дневника будет немедленно прочитано сотнями и тысячами читателей. Очевидно, есть ещё обаяние старинной формы – «печатного слова», бумажной книги – и смутная уверенность, что именно это – настоящее.

О чём же пишут наши школьники? Их записи разделены по жанрам – интервью, очерк, пейзажная зарисовка, политическая программа (даже так!) – и рубрикам: «Диалог эпох», «Музыкальная шкатулка», «Конкурс ждёт тебя» и т.п. Всё как у взрослых. Издаётся-то альманах «Мастерской юного литератора и журналиста» , которым руководит профессиональный литератор Лола Звонарёва, поэтому издание разумно организовано и интеллигентно оформлено. Редактор альманаха – тринадцатилетний Алёша Астров (он публиковался уже и во «взрослых» изданиях), заместитель редактора – семнадцатилетняя Марина Цуранова; им же принадлежит и немалая часть опубликованных материалов.

Так вот, школьники (и студенты – есть и они среди авторов «Сверчков»), вопреки распространённому мнению, думают. Думают о солдатах Великой Отечественной войны и о жизни души после смерти тела. О родном городе и о русской литературе. О возможностях творчества, смы­сле человеческой жизни, шахматах, о музыке. Вспоминают детство: в 17 лет уже ясно, что это была совсем другая жизнь, но ещё хорошо помнится – какая. Делятся своими впечатлениями от исполнения чудесной и ответственной роли Деда Мороза. Азартно спорят с привычными штампами и требуют внимания к своей правоте!