Самуил Лурье - Взгляд из угла

Так вот, выхожу с Харьковской на Старо-Невский - батюшки-светы! Сколько живу, напротив был скверик, точнее - садик. Шагов десять на тридцать. Дюжины полторы тополей, под ними штук семь скамеек; общественный туалет в нерабочем состоянии (правильней сказать - в имперском: ни воды ни света, но стены целы, и, главное, дух по-прежнему силен); все это с двух сторон обнесено чугунной решеткой, с третьей - возвышается брандмауэр, а четвертая отступает зигзагами в чей-то двор.

Представьте же: решетка цела, туалет неколебим, - а деревьев и скамеек след простыл! Не поверив глазам, перешел Старо-Невский: точно. Все выкорчевано и аккуратно так утрамбовано заподлицо.

Не поддаваясь панике, рассуждаю взвешенно: надо думать, это новообразование мое муниципальное начиталось Достоевского и под лозунгом "Красота спасет мир!" постановило перепланировать пятно бедной послевоенной зелени. Здесь, наверное, будет маленький Версаль. Тополя вступили в пенсионный возраст, туда и дорога, на смену им явятся вскоре легкие липы; обнажившуюся штукатурку брандмауэра можно затянуть плющом; там и сям кусты разноцветных роз в густой, тугой траве; вдосталь скамеек, изящных и удобных; и, само собой, туалет - недреманный, как Государственная Дума. Единственный, между прочим, от Лавры до вокзала. И вообще, скверов на протяжении целого Невского только три, считая наш. Не могли же любители Достоевского продать его под, скажем, застройку. Да никто им и не позволит.

А некий внутренний голос перебивает: ох, могли! еще как могли! ох, позволят им! еще как позволят! Недаром прилегающий переулок давеча вымостили плиткой, опять же срубив старые тополя, заместив чахлыми новобранцами.

Прошелся и переулком. Гляжу - номерные знаки-то на домах - новенькие: оказывается, не переулок это теперь, а бульвар. Тележный бульвар, представьте. Звучит?

Надо сказать, в XIX веке и вплоть до 1933 года это был переулок Железный. Потом его переименовали в честь соседнего - который расползся вширь, сделавшись обыкновенным проходным двором. И вот новый поворот судьбы. Ох, боюсь, неспроста. Не первый год на рынке живем: стратегию рекламы, спасибо говорящему ящику, понимаем. Квартира на бульваре, хоть бы и Тележном, стоит, ясное дело, дороже, чем в переулке.

Что ж! прощай, садик! Любопытно было бы узнать, сколько ты потянул, скажем, в евро, причем не по документам. Хватит ли, чтобы кто-нибудь съездил в Италию, кто-нибудь некурящий? А впрочем, все равно. Главное - никаких азартных игр в местах лишения свободы!

Намедни в Лондоне слепец покусал собаку-поводыря. В Братиславе Россия точно так же поступила с Америкой.

На собаке - до свадьбы - заживет. И незрячего можно понять, если вникнуть в подробности. Пушистый друг, оказывается, не принадлежал ему, а был прикомандирован от благотворительного общества. Преданность, значит, не беспредельна. Только вообразить в темноте, что, руля вами, четвероногое улыбается другим... Тут укусишь.

А выступлению нашей команды я мысленно аплодировал. Особенно - заключительной комбинации: когда человек из "Интерфакса" наехал на отца собственного отечества, да так бесстрашно: а вы, дескать, чего молчите в тряпочку? вы, руководитель страны, где СМИ свободны как ветер и каждый Божий день выступают с критикой государственных институтов! Почему не вступаетесь публично за попираемую прессу США? Предпочитаете наедине давать уроки Бушу в тишине? Но бывают случаи, когда деликатностью следовало бы поступиться!

Вот это я называю - выверенный, точный пас в штрафную. Не гуляли, тренировались. У Буша отпала челюсть. А когда он кое-как ее приладил, то смог лишь пробормотать - мол, очень рад за вас, журналисты России; кто бы мог подумать, что вы настолько счастливы. То есть мяч остался у нас. После чего передачу оставалось только замкнуть. Типа тихонько вздохнуть: счастливы-то они счастливы, а все-таки жаль, что те, кто пишут против правительства, - побогаче тех, кто пишут за; в результате чего голоса критиканов разносятся дальше, и заграница недопонимает. Увы.

Редкий по нынешнему времени пример профессионализма. Продуманная операция.

Сравнимая разве что с подвигом кемеровского ОМОНа: договориться с местной администрацией, чтобы объявила пресс-конференцию, и пригласила побольше журналистов, и выделила им автобус, - а потом этот автобус захватить. Как положено - в масках, с автоматами, грязно ругаясь. Но под видом бандитов обыкновенных. Дескать, вы наши заложники, а мы ваши террористы. По системе Станиславского. Ноги врозь, лицом к стене. И часов несколько так поиграть. А ближе к ужину - отпустить: прочувствовала, плотва пера? ответственней будешь теперь относиться к своему печатному слову? тогда вали отсюдова, спасибо за участие в плановых учениях.

Именно что плановых.

А не то, что слышишь каждый день.

Как, допустим, на окраине Махачкалы вечером солдат наступил на растяжку - раздался взрыв - другие солдаты подняли стрельбу куда глаза глядят, - в прессу прошла информация, что блокирована крупная банда, - утром подсчитали: убиты двое своих, а больше никого и не было.

Или в Кяхте: двое новобранцев покинули часть, спрятались в подвале жилого дома - квартиросъемщики моментально стукнули - приехала милиция - дезертиров убила. У них, видите ли, был пистолет. Так отчего бы не садануть из калашниковых. А ждать, пока мальчишки одумаются, проголодаются, сдадутся, - кому охота время терять.

Или в Нальчике: таксист проявил бдительность - сообщил, куда следует, адрес, по которому отвез пассажиров с большими сумками. Молодец. Но те, кому следует, вместо заурядной засады, как в кино про ментов, - вместо того, чтобы взять предполагаемых злодеев по-тихому, - задействовали ТВ и бронетехнику, дом расстреляли из пушки, распылили по ходу дела восьмимесячного ребенка. Нет, я не заступаюсь, Боже упаси, абстрактному гуманизму - бой, кто же станет жалеть дитя сепаратистское, - но ведь убытки: во-первых дом ремонтировать, во-вторых - экспертиза, по фрагментам опознавать, с кем, собственно, воевали целые сутки... Как-то все это не экономно.

Через пару дней в том же Нальчике - все по новой: опять многоквартирный дом раскурочен, опять без паталогоанатомов не разобраться - кого кончили? сколько их было? ясно, что преступники, раз убиты, - но хоть для посмертного протокола - как звать?

Хотя, безусловно, все такие сюжеты обнадеживают в смысле неумолимости.

Дескать, если уж мирных прохожих калечим и насилуем почем зря, как в башкирском Благовещенске, то взаправду подозреваемый вообще трепещи.

Была бы кровавая развязка - пьесу к ней присочиним после. Этой драматургией занимаются специальные комиссии. Работа творческая.