Эксперт Эксперт - Эксперт № 47 (2013)

Любопытный и нечастый случай: фондовый рынок практически никак не отреагировал на новость о продаже «Уралкалия». Инвесторы ждут не ротации кадров, а конкретных рыночных решений.

График 1

Керимову не удалось продать "Уралкалий" существенно дороже в сравнении с ценой приобретения

График 2

Структура акционеров "Уралкалия" по сотоянию на ноябрь 2013 года

Вера Краснова

Репортаж с фермы Андрея Давыдова, пионера мясного скотоводства, из которого становится ясно, почему у этой отрасли нет будущего

- Фермеров, которые занимаются мясным скотоводством в России, может быть, около ста. В Калужской области я знаю двух

Фото: Олег Сердечников

— А вы, Давыдов, что вы делаете?

— Я? Я это все организовал, руковожу процессом. У меня нет секретаря, нет агронома, животновода — я сам шприцую коров. Плюс первичные бухгалтерские документы — у меня нет бухгалтера, я окончил с золотой медалью Ярославское высшее военное финансовое училище…

— А на тракторе вы работаете?

— Ну я могу на тракторе, когда трактористы бухают, но, вообще-то, они лучше меня это сделают, они с закрытыми глазами трактор знают…

— Вы, Давыдов, не фермер, вы нанимаете работников, а фермер не должен работников нанимать, он сам должен работать. Вот N молодец, у него семь свиноматок, он работает сам, и ему помогают бабушка и сын после школы. Вот таким фермерам мы должны помогать...

Андрей Давыдов, фермер с двадцатилетним стажем, рассказывая, волнуется, будто все это случилось вчера. А было все в 1990-е, когда демарши против него регулярно устраивали чиновники от сельского хозяйства. Пропесочивали на совещаниях, писали заявления в прокуратуру, пока он договаривался с колхозниками о выкупе паев: мол, скупает землю русскую.

Но к чему сегодня ворошить прошлое?

— Из-за такой политики у нас в Калужской области фермеров с наделом земли больше ста гектаров всего три процента, а средний надел — около тридцати. Это ничто! — упреждает он мой вопрос. — Россия — самая богатая страна в мире по сельхозугодьям. Второе место у Канады. Но почему в Канаде есть фермы и по сорок, и по сто, и по двести, и по триста гектаров, а в России только по двадцать пять?

Он неторопливо ведет машину по шуршащему гравию. Вот и знакомая табличка «Частное владение».

— Как вам кажется, изменилась Барановка за десять лет?

На самом деле прошло уже одиннадцать. В 2002 году корреспонденты «Эксперта» побывали на ферме ДИК («Давыдов и команда»). Мало кто слышал тогда о разведении крупного рогатого скота мясной породы в условиях свободного выпаса. Давыдов подсмотрел эту технологию в Канаде и восхитился ее простотой и дешевизной. Себестоимость мяса у него выходила втрое ниже, чем у соседних колхозов, и вдвое ниже минимальной закупочной цены. Казалось бы, жизнь удалась. Но он, человек государственного склада, не успокаивался — хотел распространить свой опыт. Во-первых, российские фермеры получили бы шанс, как и он сам, быстро выбиться из полунищенского существования. Во-вторых, общими усилиями легче создавать новую отрасль — производство качественной, мраморной, говядины. В-третьих, от этого выиграли бы потребители.

Мы снова в Барановке. Те же аккуратные огороженные электроизгородью луга, на которых пасутся темно-рыжие герефорды. Та же щебенка на подъезде к деревне.

— А трактор шестидесятых годов выпуска у вас случайно не сохранился? — вспоминаю я одного из «героев» прошлого репортажа.

— ДТ-75? Да, ему пятьдесят один год, и это моя гордость! Он сейчас в поле.

Три дома, построенных фермером для своей семьи и семей наемных рабочих, — вот и вся деревня. Хотя нет, появился четвертый — для агротуристов. Но сейчас в нем живут младшая дочь с мужем, замечает Давыдов, так как они решили работать на ферме. А еще одну стройку хозяйству пока не потянуть.

— Вон там замороженный нулевой цикл, — показывает он на фундамент с цоколем по другую сторону улицы. — Надо еще миллиона два, но в прошлом году мы построили бойню и разделочную с холодильником. Так что у меня сейчас тысяч пять-семь найдется, если поковыряться в кошельке, да у жены, может, десятка. Все остальное в обороте. И кредитов миллиона на два с половиной. Вы, вообще, о чем хотели написать?

— О племенном хозяйстве. Ваша ферма ведь недавно получила этот статус? Выгоднее ли это, чем просто выращивать бычков на мясо?

— Плюсы от этого имеют в основном те, кто у меня покупает скот. А я, слава тебе, Господи, занимаюсь продажей мяса, потому что это стабильный и главный доход моего хозяйства.

— Что, нет большого спроса на бычков?

— Фермеров, которые занимаются мясным скотоводством в России, может быть, около ста. В Калужской области я знаю двух.

— Выходит, ваш прогноз насчет бурного развития этой отрасли не оправдался?

— Это мягко сказано. За эти годы произошли катастрофически отрицательные события в сельском хозяйстве. Я здесь в деревне уже вою от того, что не с кем поделиться. С коровами-то поговоришь, конечно, и они понимают, но не до конца… Ну что, к бычкам съездим? — Давыдов предлагает нехитрый план осмотра фермы. — Потом покажу вам бойню, родильное отделение, если вы не против.

И, проворно выскочив из-за руля, он бежит открывать электроизгородь.

Мировой рекордсмен

— У нас тут большой участок, сорок га, — запрыгивает он обратно, и наш джип по-партизански осторожно начинает пробираться по лугу.

— Когда выйдем, главное — не окружать их, иначе это будет для них сигналом опасности, — предупреждает Давыдов. — Обычно мы по пастбищу на квадроцикле ездим, чтобы не нервировать животных.

До быков, маячащих вдали, такими темпами нам ползти и ползти.

— Что за катастрофа произошла в сельском хозяйстве? — скандальное заявление Давыдова не дает мне покоя. — Вы говорите, что у фермеров земли мало, а ведь у вас с этим проблем не было.

— Да, у меня проблем не было, — соглашается он. — Но в то же время в районе мясному скотоводству не дали развиваться.

— Как это?

— Программу развития мясного скотоводства на основе кооперации я написал еще в 1996 году, ее приняли. Глава администрации все это использовал, чтобы защитить кандидатскую диссертацию. А реально палец о палец не ударил, ни рубля финансирования.

— А для чего нужна была господдержка?

— Все колхозы, совхозы смотрят в рот администрации, что скажут им на совещании. И как только какое-то из хозяйств покупало у меня быка-герефорда, на следующий год заставляли его на мясо сдать: мол, породу портить нельзя — швицкую и черно-пеструю. А я тут семинары провожу, всех убеждаю: «Ребята, смотрите, в Канаде дешево производят мясо, давайте и мы. Любых коров выбраковывайте и осеменяйте племенным бычком. Помесного теленка держите на подсосе семь месяцев. После этого или свое стадо формируйте, или продавайте телят мне на тридцать процентов дороже рынка». То есть возникла бы кооперация.