Бернард Луис - Ислам и Запад

Саид понял данный пассаж иначе: «Луис, отождествляя слова саура со вставанием верблюда и в целом с возбуждением (а не с борьбой за те или иные ценности), гораздо прозрачнее, чем он это делает обычно, намекает на то, что араб есть не что иное, как невротическое сексуально озабоченное существо. Любое слово или фраза, которые он употребляет при описании революции, имеет сексуальную окраску: «возбужденный», «вставать». Но по большей части он приписывает арабам «дурную» сексуальность. В конце концов, раз уж арабы не способны к решительным действиям, их сексуальное возбуждение ничуть не благороднее вставания верблюда. Вместо революции у них мятеж, основание небольшого самостоятельного государства, и вновь возбуждение: одним словом, вместо соития араб способен только на ласки, мастурбацию и coitus interruptus. Так, на мой взгляд, следует понимать Луиса, какой бы безобидный ученый вид он ни принимал и каким бы вкрадчивым языком ни объяснялся» (с. 315–316). На это можно ответить разве что словами герцога Веллингтона: «Если уж вы такое полагаете, вам ничего не стоит положиться на что угодно» (If you can believe that, you can believe anything). [Имеется в виду случай, когда некто спросил герцога Веллингтона: «Вы, полагаю, мистер Джонс?», на что тот ответил приведенной Луисом фразой. — Прим. пер.]

Maxime Rodinson, La fascination de VIslam (Paris, 1980), p. 14. «Две науки» Жданова и его преемников и подражателей определялись по-разному в зависимости от идеологической ориентации, политических целей и социального или даже этнического происхождения ученых.

New York Times Book Review , 31 October 1976.

Например, Review of the Arab Academy (Дамаск), ал-Абхас (Бейрут), Review of Maghribi History (Тунис), а также Бюллетени факультетов гуманитарных и общественных наук Каирского, Александрийского, Багдадского и других университетов.

Например, работы Тибави и Хатиби, а также трехтомник Наджиба ал-Акики о востоковедении и востоковедах — самое подробное исследование предмета на каком бы то ни было языке.

Пожалуй, стоит упомянуть, что ряд моих работ, включая и те, на которые антиориенталисты более всего в обиде, переводится и издается в Египте, Ливане, Ливии, Саудовской Аравии, Алжире и Ираке.

Фуад Закариа, «Накд ал-Истишрак ва’азмат ас-сакафа ал-’Арабийа ал-му'асира», Фикр (Каир) 10 (1986): 33–75. Сокращенный французский перевод включен в сборник эссе профессора Закариа, озаглавленный Lai eite ои Islamisme: les Arabes ä Vheure du choix (Paris et Le Caire, 1990), pp. 119–166. Арабскую критику ориентализма можно также найти в следующих работах: Садик ал-’Азм, Ал-Истишрак ва’л-истишрак макусан (Бейрут, 1981), частичный английский перевод: «Orientalism and Orientalism in Reverse», Khamsin 8 (1981): 5–26; Надим ал-Битар, Худуд ал-Хувийа ал-Кавмийа (Бейрут, 1982), глава 6, с. 153–196: «Мин ал-истишрак ал-гарби ила ‘истишрак ‘Араби». Некоторые из упомянутых и ряд других работ рассматривает Эммануэль Сиван (Emmanuel Sivan) в своей книге Interpretations of Islam: Past and Present (Princeton, 1985), chap. 5, pp. 133–154: «Edward Said and His Arab Reviewers». В 1987–1990 гг. иракское министерство культуры и образования издало несколько томов под названием Orientalism , где были опубликованы статьи и интервью на арабском и английском. Если не считать эссе д-ра Садика ал-’Азма, все вышеупомянутые труды вышли в свет после первой публикации настоящей работы.

Генри Луис Менкен (1880–1956) — американский журналист и писатель. — Прим. пер .

Событийная история {фр.). — Прим. пер.

Цивилизаторской миссией Франции {фр.). — Прим. пер.

«Песнь о Роланде» (фр.). — Прим. пер.

Этимология слова «сарацин» установлена достаточно твердо — от арабского шаркийип (мн. число от шарки «восточный»). — Прим. пер .

Мусульманские реформаторы и сторонники светского пути развития иногда обвиняют западных исламоведов в том, что те льют воду на мельницу консервативно и фундаменталистски настроенных мусульман, которые противятся переменам. Мне часто приходилось слышать подобные упреки от разгневанных незнакомцев и огорченных друзей, и я должен признать, что в них есть рациональное зерно, поскольку некоторые фундаменталисты придерживаются того же мнения. Кое-какие мои работы, заклейменные живущими на Западе арабами, в основном немусульманами, как «антиисламские», были переведены на арабский и изданы организацией «Братья-мусульмане» в виде книг или статей в их журналах. Одну из моих работ даже сократили до размера брошюры и бойко торговали ею вразнос у стен мечетей: я сам купил эту книжицу рядом с мечетью Ал-Азхар в Каире.

Совпадение взглядов исламоведов и исламских фундаменталистов — кажущееся, а упреки реформаторов в сговоре с реакционерами происходят от неумения провести различие между дескриптивными и прескриптивными утверждениями. Ученый-исламовед — особенно если он не мусульманин — изучает ислам как исторический феномен, как цивилизацию с обширным и славным перечнем достижений. Он использует при этом свидетельства самих мусульман: то, что говорилось, писалось и делалось ими на протяжении веков. Это значит, что его занимает прошлое и то, каким образом с его помощью можно понять настоящее. Пытаться изменить настоящее или определить будущее — не его дело, да он и не имеет на это права. Это задача для мусульманина — его право, его долг, его исключительная привилегия.

Другое объяснение названия «Фатх» гласит, что это перевернутый акроним словосочетания «Харакат Тахрир Фаластин» — «Организация освобождения Палестины».

От басма «налет» с суффиксом имени деятеля «-чи». В русском конечное «и» было воспринято как показатель множественного числа и образована форма единственного числа «басмач». — Прим. пер.

Напротив, «Большая Советская Энциклопедия» посвятила им пространную ругательную статью. Французский ученый Реми Дор недавно опубликовал замечательную поэму, которую записал у тюркоязычных киргизов, перебравшихся в Афганистан из Советской Киргизии. В истинно эпическом стиле она повествует о жестокой и тщетной борьбе киргизов с большевиками (Балши-бек) и их окончательном поражении в начале 1930-х годов (Turcica 8 [1976]: 87–116).

Многие арабские интеллектуалы-христиане, ныне живущие в основном во Франции и в Соединенных Штатах, как и французские и американские потомки или преемники их бывших наставников, ощущают естественную ностальгию по тому золотому веку, но делают совершенно неестественный вывод, что то было нормальное и справедливое положение, которое продолжалось бы вечно, если бы не злодейское вмешательство подрывных внешних сил. Злые силы каждый, понятно, определяет в соответствии с собственными интересами и предрассудками.