Брэдли Фиске - Искусство ведения войны. Эволюция тактики и стратегии

Как мы знаем, план не удался.

Что же помешало его успеху? Стратегический талант Мальборо.

Людовик XIV не был готов к тому, что ему будет противостоять стратегический гений. Мальборо немедленно расстроил его план простыми и дерзкими действиями: он совершил быстрый марш-бросок и оказался вблизи основных французских сил у Страсбурга, начав боевые действия против Баварии. Такого необычного хода никто не ожидал, и в планах Людовика тут же был нарушен тот порядок, который он и его полководцы в него заложили; план нужно было срочно менять. Маршал Виллар на севере, по-видимому, был обескуражен и ничего не предпринял. Если бы он пошел по пятам за Мальборо, то тот, вероятно, не добился бы того, чего добился. И это лишь один пример из многих, когда триумф хорошей стратегии происходит благодаря тому, что ей противостоит стратегия слабая. Испугавшись того, что Мальборо нападет на Эльзас, маршал Талар не стал наступать, а остался на месте. Маршал Марсен и курфюрст Баварии воздержались от нападения на противостоявших им австрийцев, боясь отвлечь свое внимание от Мальборо. Это предоставило австрийцам возможность отразить вторжение французов из Италии в Австрию, которое поэтому и не состоялось.

При таком положении дел Мальборо сумел застать баварцев в положении, когда они были лишены поддержки, и разгромить их в сражении при Донауверте. Это сражение довело, наконец, до сознания маршала Талара истинное положение дел и заставило его немедленно выступить на восток и объединить свои силы с армией маршала Марсена и курфюрста Баварии. Их объединенное войско заняло позицию, выстроившись лицом на восток; их правым флангом, упирающимся в деревню Бленгейм на Дунае, командовал маршал Талар, тогда как левый фланг под командованием маршала Марсена и курфюрста выходил к деревне Лутцинген. Мальборо занял позицию напротив них и взял командование левым флангом на себя, тогда как принц Евгений Савойский командовал правым флангом, который состоял главным образом из кавалерии. У Мальборо было около 56 000 солдат и пятьдесят две пушки, тогда как у Талара – около 60 000 солдат и шестьдесят одна пушка. (По другим данным, у Евгения Савойского и Мальборо было 48 000 французов и баварцев 47 000. – Ред.)

Сражение началось рано утром 13 августа 1704 г., в результате его французская армия была почти полностью уничтожена (потери сторон убитыми и ранеными были примерно равными, но Савойский и Мальборо захватили 9000 пленных. – Ред.). А ведь французы не только превосходили союзников по численности (неверно, только в артиллерии. – Ред.), но и имели преимущество позиции: их фланги были защищены Дунаем справа и возвышенностью – слева, а небольшая речка Небель представляла собой преграду, которую нужно было преодолеть войскам Мальборо. К тому же французы считались храбрыми и умелыми солдатами и имели хорошее командование.

Когда читаешь описания этого сражения, понимаешь, что после того, как оно началось, оно носило чисто тактический характер; и начинаешь удивляться, почему оно закончилось для Мальборо столь успешно. Безусловно, одна причина состояла в том, что Мальборо обладал необыкновенной способностью быстро принимать разумные решения в крайне опасных и чрезвычайных обстоятельствах. Доказательством этого стал его великолепный маневр по перестройке своих войск под огнем противника и перенос направления главного удара с деревни Бленгейм, где фронт французов был силен, в место, где, как он внезапно понял, их фронт был слаб; он прорвал фронт и разделил силы французов. Отсутствие такой способности у дикарей, противостоящих белым людям, отмечено во многих сражениях, имевших место в истории. В реальном сражении эта тактическая способность в главнокомандующем является самой важной.

Разумеется, Мальборо помогал гений, почти равный ему самому, – принц Евгений. Вероятно, именно совместные слаженные действия этих двух талантливых полководцев привели к такому успешному результату в сражении. Никакой другой причиной это, по-видимому, объяснить нельзя. Какой может быть другая причина, когда численно более слабая (неверно. – Ред.) армия наносит поражение более сильной армии, имеющей преимущество боевой позиции? Кто-то может сказать, что в армии Мальборо был выше боевой дух. Вероятно, так оно и было, и на это указывает тот факт, что Мальборо предпринял наступление. Но даже если мы предположим это, то не заслуга ли Мальборо и принца Евгения в том, что они вселили в своих солдат этот боевой дух?

Война продолжалась до 1713 г. и завершилась Утрехтским миром с выгодой для союзников благодаря военным действиям Мальборо, и особенно его победам у Бленгейма (чаще называют битвой при Гохштедте. – Ред.), Рамильи (Рамийи), Ауденарде и Мальплаке.

Есть только одна причина, которой можно объяснить победы Мальборо и последующее освобождение Европы от удушающего правления Бурбонов, – лучшая стратегия. (Французам удалось, несмотря на большое численное превосходство их противников в конце войны (160 000 регулярных войск у союзников против 75 000 у французов), завершить войну, не потеряв лица. В 1712 г. маршал Виллар, имея 108 000 против 122 000. Евгения Савойского, сумел нанести поражение великому полководцу (французы потеряли 2000, Евгений 8000). Это и ускорило подписание Утрехтского мира. – Ред.)

В 1640 г. маркграфство Бранденбургское мало что значило в мире, но человек, которому было суждено оказать влияние на всю будущую историю, взошел в это время на его трон и начал свою карьеру, описать которую не упустил случая ни один историк. Фридрих-Вильгельм носил титул маркграфа, но так как он был одним из тех, кто избирал императора Германии, то у него также был титул курфюрста. В истории его называют великим курфюрстом. Он правил с 1640 по 1688 г. При его вступлении на престол Бранденбург был бедным, незначительным и лишенным всякого порядка маркграфством; а оставил его Фридрих-Вильгельм сравнительно богатым, с признанным статусом независимого государства, хорошей армией, отличным коллективом управляющих и очень эффективной формой правления. Он добился этого благодаря тому сочетанию государственной мудрости и полководческого искусства, которые лежали в основе всех хороших форм правления.

Ему на смену пришел его сын (Фридрих III, с 1701 г. король Пруссии под именем Фридрих I), который являл собой жалкую противоположность своему отцу, но благодаря отличному состоянию, в котором его отец оставил Бранденбург и Пруссию, сумел стать королем Пруссии. В свою очередь, его наследником в 1713 г. стал его сын Фридрих-Вильгельм I, который был похож на своего деда – великого курфюрста. Он тоже был великим государственным деятелем, великим стратегом и великим патриотом, пусть грубым и жестоким, как многие пруссаки – на самом деле как все германцы со времен Цезаря и до него. Он продолжил работу по обеспечению процветания родины и безопасности за ее пределами, преодолевая противодействие почти всего своего народа, включая свою собственную семью и даже своего собственного сына, которому позже суждено было пожать плоды трудов своего отца и сделать еще многое сверх этого, отчего в истории он стал известен как Фридрих II Великий. Однако в оправдание Фридриха нужно сказать, что его отношение к отцу было вызвано в основном дурным влиянием его матери и что позднее он начал понимать: если его отец и совершил много грубого и жестокого, то количество и значение его добрых дел и результаты, которых он добился, показывают, что в конечном итоге он сделал гораздо больше добра, чем причинил вреда.