Анонимный автор - Сочи 2014. Олимпиада 2014: сенсационное расследование. Что происходит на самом деле?!

Но с обувью была и вовсе беда. Девушка, только что получившая обувь, стоит в растерянности:

— Вы знаете, я же написала, что у меня 37-й размер ноги. А мне выдали обувь 40-го…

— Девушка, вы сюда отдыхать приехали или что? Я понимаю, если за свои деньги покупали бы. А вам всем бесплатно дают. Ну нет у меня 37-го, нет. Не нравится 40-й размер — могу дать 41-й. Других вариантов всё равно нет. Кто ж вас такую в волонтёры определил? У меня для волонтёров только 40-й и 41-й. Тут одна вообще с 36-м размером приходила, мы и ей дали 40-й…

Видимо, рассчитывали на волонтёров-баскетболисток! А что? Думали, наверное, эти профнепригодные мечтатели о спорте, рисовали в своих мечтах длинноногих баскетболисток. У них-то явно не 36-й размер…

Это посмеяться можно, листая книгу на досуге. А когда вам дадут обувь на три-четыре размера больше? Были вопросы и по качеству питания, но это уже мелочи. Несмотря на то что соревнования и по лыжам, и по двоеборью проходили в горах, проживали волонтёры в Адлере. Да, недалеко от моря, прекрасно, но они ж не купаться и загорать сюда приехали. Почему-то об этом мало кто подумал. В итоге каждый день приходилось вставать ни свет ни заря и ехать на автобусах наверх. А потом ещё по вечерам сквозь пробки вниз… Впрочем, в данном вопросе вряд ли что-то можно изменить. Банально мест в гостиницах не хватит, чтобы всех поселить на Красной Поляне. Опять никудышная логистика.

Видимо, разворовали денег столько, что даже банальное правило — готовить волонтёров (уже среди отобранных в своих регионах кандидатов) на той территории, где им предстоит работать, — оказалось забытым. Впервые в олимпийской истории тренинги решено было проводить не только в городе-организаторе, а по всей стране: прямо в тех же 26 центрах, где волонтёров набирали. Чем это обернётся на практике, можно будет только гадать.

В Лондоне многие жаловались на организацию работы волонтёров: тут не пустили журналистов туда, куда положено, здесь что-то учудили… Но все сходились в одном: олимпийские объекты и вообще всё, что связано с географией — знали блестяще. На любом вокзале, на любой станции метро — абсолютно везде они готовы были тебе помочь, объяснить, показать дорогу. Они прекрасно ориентировались и готовы были сориентировать тебя. А почему? Потому что они готовились не где-нибудь, а именно в Лондоне, они уже пропустили эту Олимпиаду и эту олимпийскую столицу насквозь через себя бесчисленное количество раз. Даже если они приехали из маленького валлийского или шотландского городка, они стали за те полгода-год подготовки насквозь лондонцами. А как, спрашивается, пропустить через себя Сочи, если подготовка идёт в 17 городах от Владивостока до Москвы и Санкт-Петербурга? Даже многие из кандидатов, отобранных уже в самом олимпийском регионе, готовятся к Олимпиаде вовсе не в Сочи, а в Краснодаре — разве это не бред?

Но волонтёры не ропщут. Наш народ вообще готов терпеть многое. Он выбирался в волонтёры не потому, что разделяет олимпийские идеалы — надо просто куда-то выбраться, куда-то вырваться из атмосферы беспросветности и безнадёги, которая сопровождает жизнь у себя дома.

Даже в бравурных описаниях волонтёрского быта нет-нет да и проскользнёт эта тема. Цитирую одну из таких публикаций — из издания Publicpost.ru:

«Супруги Рантик и Елена Фудаевы приехали из города Волжска Республики Марий Эл. Они собираются работать на Паралимпийских играх. Фудаевы жалуются, что в их родном городе нет никаких развлечений, даже кинотеатра. В Сочи они надеются гулять, ходить по магазинам и в кино.

— Сначала я подумала: а что я смогу делать, но мне сказали, что смогу и люди там нужны, — рассказала Елена. — Изначально я боялась трудностей, но на самом деле соревнования спортсменов на колясках заряжают позитивом. Им же намного сложнее, чем обычным спортсменам».

Да, помощь в проведении Паралимпийских игр — это выглядит, конечно, красиво и благородно. Вот только слова «волонтёра Елены» вряд ли убедят кого-то в том, что всё пройдёт гладко. Она боялась трудностей, но «зарядилась позитивом». Она зритель? Она болельщик? Или волонтёр? При всём том, что указанный, совершенно незнакомый нам человек, допускаю, скорее всего добр, искренен и глубоко порядочен, но разве это основополагающие качества при подборе кандидатов? Особенно тех, кто «надеется в Сочи гулять».

Проблемы с волонтёрами обнаружились уже на тестовых соревнованиях. Вот как описывал будни комплекса «Лаура» один из журналистов:

— Первый сюрприз со знаком минус — волонтёры, больше мешавшие, чем помогавшие спортсменам и журналистам. Мешавшие, хочется верить, не по злобе, а от непонимания сути своей работы. Волонтёры занимали подъёмники, предназначенные для прессы, разговаривали порой грубовато, не могли ответить на простые вопросы о трассе. Симон Фуркад на этапе Кубка мира по биатлону упоминал, что они и автографы клянчили немилосердно. Одни волонтёры и пары слов не могли связать на английском, другие — напротив, злоупотребляли странными англицизмами вроде «нэйминга» и «тайминга».

Даже не будучи профессионалом, не вникая в суть проблемы, уже на самый первый, поверхностный взгляд сочинские трассы для биатлонистов и лыжников выглядят ужасающе. Трассами повышенного риска аккуратно их окрестили специалисты ещё за год до старта. Понятно, что у каждой вновь введённой в эксплуатацию арены есть свой набор проблем. Были проблемы в Турине, Ванкувере. Но их старались по возможности до олимпийских стартов решить и устранить.

«Трасс-убийц», в принципе, в мире хватает. Можно вспомнить первый этап Кубка мира в Пхёнчхане-2008 и окровавленное лицо американки Хейли Джонсон после падения с очередного страшного спуска или Светлану Слепцову, вылетевшую на встречную полосу на первом этапе Кубка мира во вроде бы любимом многими Нове-Место.

Паники из единичных случаев организаторы не делали, а точечная коррекция тех трасс позволяла впоследствии сглаживать проблемы.

В Сочи всё совсем иначе. Профиль сочинской трассы таков, что его уже не подкорректируешь. Проблемы заложены уже изначально, они системны. Вся трасса — вверх-вниз, вверх-вниз. Единственный длинный равнинный участок включает петлю на стадионе, но в большинстве случаев спортсмены проходят его на снижении пульса к огневому рубежу.

Трассу отличает большой перепад высот и несколько затяжных и крутых подъёмов. Первый из них начинается сразу после огневого рубежа и впечатляет своими масштабами. Второй является, по сути, трёхступенчатым подъёмом с небольшими выполаживаниями (так на сленге проектировщиков лыжных трасс называются недлинные пологие участки).

Что касается спусков, то два из них также весьма опасны, потому что после них следует резкий поворот. Известно, что спортсмены всегда стараются посильнее разогнаться от вершины, чтобы затем, при заходе на новый подъём, получить инерционное преимущество. Однако такая привычная тактика чревата падениями, что мы видели неоднократно в каждой из тестовых гонок в Сочи. Особую опасность данный спуск представляет при масс-старте, где одно падение способно спровоцировать массовый завал.