Газета Завтра Газета - Газета Завтра 474 (52 2002)

Дело не только в том, что в массовом сознании, даже наиболее прогрессивной части афганского общества, уже сформировался устойчивый стереотип о "предательстве России". Ее поддержка "Северного альянса" и участие последнего на стороне "коалиции" расценивается в Афганистане, как "удар в спину". Впервые за всю историю этой страны часто соперничащие между собой и действующие врозь афганские группировки при нападении извне "не бьют вместе". Своим "соитием" с американцами российское руководстве лишило Афганистан главного — традиционно "надежного тыла", каковым веками в Афганистане Россия воспринималась.

В еще большее смятение и отчаяние ввергает афганцев согласие "северного соседа" на размещение американских военных баз на северных границах Афганистана, его смирение с тем, что эти базы будут сохраняться неопределенно длительное время.

Добровольная сдача близорукими политиками Кремля среднеазиатского региона на откуп США, где переплетаются интересы Китая, Индии, Пакистана, Афганистана, Ирана, Турции, бывших среднеазиатских республик СССР и России, с общей территорией, занимающей более четверти всей суши Земли, и с населением, составляющем более 45% населения всего Земного шара, где малейшая неосторожность с американским огнем может привести к мировому пожару, загнала афганское общество в тупик, из которого ему самостоятельно не выбраться.

На состоявшемся в конце августа этого года в Кельне (Германия) первом совещании демократических сил Афганистана, на котором присутствовали около 500 представителей от афганских диаспор, проживающих во многих странах Европы и Азии, наряду с прочим, отмечалось: "отныне нельзя полагаться и на Россию". Если США преследуют единственную цель полного подчинения своему влиянию Афганистана, то Россия фактически не противостоит этому. Опираясь в своих действиях на еще худших "заменителей" фундаментализма, — "суррогат" воинственного исламизма, этнического шовинизма и сепаратизма, привнесших первыми на афганскую почву идеи ваххабизма и, как следствие, его "детища"— талибанизм, она не только затрудняет искоренение "очагов" терроризма в афганской среде, но разъединяет афганцев на сторонников протурецкого, проиранского или протаджикского влияния, одновременно создавая предпосылки для превращения пуштунского большинства в "афганских курдов". В связи с этим делегаты от афганской диаспоры в Норвегии предлагали демократическим силам и всем патриотам Афганистана вообще избавиться от иллюзий относительно способности и готовности нынешней России, "утратившей свой прогрессивный характер, гуманистические интернационалистские качества", оказывать поддержку прогрессивным силам Афганистана. Она находится в полной зависимости от США, действует совместно с США. И пока в ней господствует проамериканский режим, всем представителям Афганистана в планах построения прогрессивного афганского общества ее следует исключать из числа государств, с которыми можно иметь дело. И хотя подобные предложения не имеют юридического статуса, они убедительно свидетельствуют, что по крайнем мере в демократических кругах афганцев, размышляющих о путях вывода Афганистана из кризиса, "Россию просят не беспокоиться". Их взоры ныне обращены к Японии, Китаю и Индии. Они убеждены, что рано или поздно и США, и России придется покинуть Афганистан с позором".

УТРАЧЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ

В то же время сказанное в данном материале отнюдь не принижает опасности международного терроризма и вовсе не означает, что с ним не следует бороться, или что кто-то, в т.ч. США и Россия, мог бы оставаться в стороне от решения этой проблемы. Речь лишь о том, что основанием для проведения антитеррористических акций не могут служить иные, сугубо конъюнктурные, не имеющие отношения к искоренению терроризма цели. Решения "антитеррористической коалиции" должны быть "коалиционными", но не диктаторскими со стороны одного из его членов. Требование о недопустимости двойных стандартов в подходах к борьбе с терроризмом не является достаточным, если оно не опирается на основополагающее требование единого стандарта в определении субъектов терроризма, действительных носителей террористической опасности, без чего подлинные террористы, как правило, остаются "вне поля зрения", а не террористы (в лице целых народов) оказываются "козлами отпущения".

Все это в полной мере относится и к "антитеррористической операции" в Афганистане. Ситуация, складывавшаяся там в последние десятилетия, действительно требовала радикальных перемен, в т.ч. с участием мирового сообщества. Однако каких именно и посредством чего? Чтобы покончить с доминацией маргинальных сил (режима талибов и "Северного альянса"), вовсе не требовалось "идти на муху с обухом", обрушивать на Афганистан всю самую современную военную мощь ведущих государств мира, а для России — в то же самое время поддерживать один из первоисточников современного варварства в афганском обществе. Взрывоопасность "афганского звена" в системе мирового сообщества, в т.ч. и как "потенциального источника международного терроризма", проистекала вовсе не из "военной мощи" названных режимов, а из их слабости, неспособности предотвратить продолжавшийся распад общества, обеспечить хотя бы элементарные условия для выживания своих граждан, безысходность и отчаяние которых грозило возможностью в той или иной форме выплеснуться и за пределы Афганистана. Это, в частности, подтверждается и тем, что в Афганистане не было национальных вооруженных сил. "Войска" и талибов, и "Северного альянса" состояли только из полувоенных бандформирований и привлекаемых ополченцев. Если говорить собственно о талибах (выпускниках медресе), то, по данным ПНП (Пакистанской народной партии), на территории Афганистана их могло быть не более 400 человек. Остальные т.н. "талибы" — это разномотивированные их сторонники, добровольные или нанятые "за один доллар в день" помощники из числа безработной молодежи. Не менее 40 % т.н. талибских вооруженных формирований (около 10 тыс. чел.) составляли пакистанские вооруженные силы, которые периодически появлялись на территории Афганистана или уходили из Афганистана в зависимости от складывающейся ситуации. "Аль-кайда", о которой до 11 сентября мало кто из афганцев что-либо слышал, кроме небольшой группы охранников бен Ладена, вообще не имела вооруженных формирований. 700 иностранцев (по преимуществу арабов), которым Раббани предоставил афганское гражданство, были одновременно и сторонниками бен Ладена, и североальянцами, и талибами. Все эти люди и вооруженные формирования не обладали достаточными знаниями и навыками планирования масштабных операций, материальными и финансовыми ресурсами, новейшими средствами управления и типами оружия и, следовательно, возможностями для ведения современной крупномасштабной войны. За время "акции возмездия" талибы, к примеру, не выдержали ни средствами ПВО, ни в ходе наземной операции ни одного серьезного боестолкновения. "Североальянцы" "решительно" продвигались вперед только после того, как территорию покидали талибы. Это лишний раз свидетельствует, насколько некомпетентными и абсурдными были измышления ведущих российских политиков о том, будто талибы способны "шагнуть за Волгу", а "североальянцы" — надежно прикрыть наши южные рубежи.