Газета Завтра Газета - Газета Завтра 6 (1055 2014)

"Между тем, под Красным Селом, уже после Бородинской битвы, казакиотбили обоз наполеоновского маршала Даву. На подводах они обнаружили несколько тонн географических карт Индии. Дело в том, что Наполеон не стремился завоевывать нашу снежную и бедную тогда странуНаполеон хотел пройти через Россию в Индию, победив по пути русского царя и принудив его армию присоединиться к своей интернациональной армии. Конечно, это расстроит патриотов накануне двухсотлетия нашей Отечественной первой войны, но c"est la vie, как говорят французы. Не нужна ему была наша холодная и бедная Россия".

Смелое и наглое утверждение. А почему бы и нет? Настоящий герой рискует не только в действии, но и в уме. Иначе получается идиотизм.

Можно привести множество цитат, которые наглядно отображают, что Лимонов находится по ту сторону зеркального стекла. Есть такие, как мы, и есть такие, как Лимонов. Между нами нет ничего общего, мы не пересекаемся. По его дорогам мы не ходим, и такие женщины нас не замечают (что, наверное, хорошо - не каждый выдержит).

А если случится так, что наши пути пересекутся, то, скорее всего, мы убежим туда, где его нет, и где можно чувствовать себя в безопасности. Лимонов - это риск, а от риска до беды - рукой подать. А для тех же, кто сам рисковать не желает, и созданы такие вот книги. Достойная замена осточертевшим Майн Риду и Джеймсу Фенимору Куперу.

Но для тех, у кого от подобного начнутся внутренние реверберации и резонансы, и тех, кто возжелает заиметь рискующее сердце, Лимонов оставил ключ.

Тут необходимо замечание: на протяжении тысяч лет тысячи алчных до золота людей жгли уголь, расплавляя золото, выпаривая и сгущая из ртути, свинца или менее пристойных субстанций то, что откроет им путь к философскому камню. И это, несмотря на то, что все видные мэтры Королевского искусства прямо указывали на то, что единственная необходимая для этого материя есть повсюду, она ничего не стоит, но найти ее можно только в том случае, если ее имя шепнет вам на ухо мастер.

Лимонов не шепчет, он указывает прямо на то единственное, что необходимо. Оно повсюду и ничего не стоит. Но кто осмелится?

"Приключения начинаются просто. Нужно решиться на приключения, и тогда они последуют цепью, одно за другим".

6 февраля 2014 0

Культура

Анатолий Зверев. На пороге нового музея в Новом Манеже

В Москве откроется новый музей, посвященный русскому художнику-авангардисту, яркому представителю советского нонконформистского искусства Анатолию Звереву. Долгое время творчество Зверева не признавалось официальными художественными кругами. Выставки его работ проводили в музеях Европы и Америки, коллекцию его творений собирал знаменитый ценитель русского авангарда Георгий Костаки. В России сотрудники Академии художеств отчитывали Ямщикова за участие в открытии зверевской выставки. Сам же Ямщиков называл наследие Зверева "светлым и неповторимым".

Идея создать музей возникла после выставки "Зверев в огне", которая проходила в "Новом Манеже" год назад. Выставка произвела большое впечатление на публику, до сих пор её называют одной из лучших за всю историю выставления Зверева. Нынешняя выставка представляет малоизвестные работы Зверева 1950-1960-х годов, переданные в дар новому музею Алики Костаки, дочерью коллекционера.

Зверевский музей откроется к концу года на 2-й Тверской-Ямской улице. Меценатом "Музея АЗ" стала Наталья Опалева, арт-директором - Полина Лобачевская.

Об Анатолии Звереве рассказывает его близкий друг, фотограф Евгений Лазаревский.

Однажды я понял, что Зверев мне нужен как фотомодель. И я начал в буквальном смысле "охотиться" на Зверева - ездил всюду, где он бывает. В 1982-м году я с ним все-таки познакомился. Мы приехали на дачу к внучке Антокольского, там был Зверев. Он сразу начал мне позировать, на тот момент основного фотографа у него не было. Я занял это место и стал много его снимать.

Зверев был очень пластичен, и этим был интересен для меня как для профессионального фотографа. Он рисовал сам собою, был талантливым фотоактёром. Кроме того, Зверев был очень разнообразен, он постоянно менялся.

Он был адекватен тому, что делает, очень поучителен. И мне стал как-то с ходу близок, дорог. В нём был виден платоновский персонаж, представитель русского канона. У Платонова есть в записных книжках: "Бедность - это честь". По Звереву было видно, что он бессребреник, живёт жизнью рискованной, бедной, честной

Зверев любил футбол. Мог обыграть гроссмейстера в шашки, но и проиграть мог решительно любому. Это был очень своеобразный, эксцентричный человек, с подвижной психикой, очень чувствующий, очень отзывчивый и благородный. Он был неприкаянным, ранимым, буйным, необузданным, независимым. Многих раздражал и странной эмоциональностью, и тем, что выпивал

И всё, что Анатолий делал, было особенным. Это сложно объяснить словами - это можно только почувствовать. Зверев был моменталистом - мог быстро сделать блестящий рисунок. С детства он запойно занимался рисованием, и хотя ни одной художественной школы так и не смог закончить, практически сразу стал притчей во языцех. Его самобытный подход к рисованию всегда вызывал живой интерес.

Со временем рисование стало его кормить. Но у него не было практической, прагматической организации. Рано или поздно изобилие фальсификаций сделало свое дело: стало сложно продавать работы. В окружении Зверева были известные люди: Пётр Капица, Костаки, Фальк, которые помогали ему чем могли. Зачастую они находили ему работу, и он рисовал, иногда просто живя у них.

Зверев говорил стихами. Когда переходил на прозу, то это были крепкие выражения мастерового человека. Но когда говорил стихами - поэты умолкали, у него была гениальная рифма. Он был очень афористичен.

"Искусство - это ты сам: вот ты живёшь, видишь, смотришь, а тебя за это по башке бьют - вот это и есть искусство"

"Мне никакая техника не нравится. Гуашь сыпется, акварель расплывчата, масло дурно пахнет. Я предпочитаю ту, которая проще, - соус. И вообще мне бы хотелось, чтобы все рисовалось само собой. Как подумал, так и рисовалось. Как в природе - все готово, надо уметь только пользоваться".

Мыслил он чрезвычайно интересно, оригинально, лаконично. Писал трактаты об искусстве. Утверждал, что практически все искусство, которое нам предлагают, - ненастоящее.

Да, Анатолий Зверев - очень спорная фигура. Но именно его фигура наиболее откровенно и гениально созвучна со временем сомнений, временем приближения смуты, распада всего и вся, перехода из модерна в постмодерн. Фигуру Зверева невозможно даже представить вне той большой советской Москвы.