Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6449 ( № 6 2014)

Степашин:Да, хорошая тема! Думаю, это стоит упомянуть в рамках той программы в поддержку чтения, о которой я говорил. Я вынесу это на Книжный союз. Подготовьте проект закона, надо просчитать его последствия. А на страницах «Литературки» можно его обсудить.

Игорь БУГАЕВ, советник президента АНО «Редакция «Литературной газеты»: Хочу сказать об одном месте в Москве, о котором почему-то никто не говорит. Я имею в виду Колонный зал Дома союзов. Многие сидящие здесь знают, что это такое для Москвы. И Евтушенко, и Рождественский, и «Книжкина неделя» – всё там было…

Степашин:Там какая-то сумасшедшая аренда.

Бугаев:Вот именно. Зал принадлежит профсоюзам. Аренда – 800 тысяч за день. Кто туда пойдёт за такие деньги? Тёмные окна, всё в запустении… Большую часть времени зал пустует. Надо с этим что-то делать!

Степашин:У меня ассоциации с Колонным залом более печальные. Все эти похороны… Но знаете, что мы сделаем? Я попрошу нескольких депутатов, чтобы они инициировали запрос. Обратились к Шмакову (председатель Федерации профсоюзов. – Прим. «ЛГ»), к президенту.

Игорь СЕРКОВ, заместитель главного редактора, редактор отдела «Политика»: Сергей Вадимович, как бы вы охарактеризовали сегодняшний издательский мир? Кажется, что там есть несколько китов, которые всё под себя подмяли, и есть какие-то очень мелкие издательства, которые выпускают по нескольку книжек в год тиражом по 500 экземпляров. На ваш взгляд: как будет у нас развиваться издательская деятельность?

Степашин:Так и будет. Будет несколько китов и какие-то мелкие издательства, которые будут выживать. Увы, тут ничего не поделаешь. Это жизнь. Побеждает сильнейший. Так рынок сложился. И я не знаю, хорошо это или плохо. Конечно, конкуренция в чистом виде – это всегда хорошо. С другой стороны, когда сильное издательство – с него проще спрашивать и с людьми разговаривать конкретными. Я не знаю правильного ответа на этот вопрос.

Кудимова:Судя по всему, всё-таки решён вопрос с единым учебником истории. Но для нас приоритетен вопрос о едином учебнике литературы. На сегодня в школах используются 11 различных учебников литературы. Зачастую, если ребёнок начинает учиться в одной школе, а потом переходит в другую, – он меняет учебник, и в голове его в очередной раз всё переворачивается. Разумеется, имеет смысл говорить не об одном учебнике, а о единой линейке учебников. Есть ли у вас мнение: что необходимо обществу и властным структурам, чтобы привести к единому знаменателю великую русскую литературу?

Степашин:Безусловно. Мы сейчас делегировали людей для проверки учебников. И не только по литературе, но и по истории, и даже по математике. Там, оказывается, тоже есть проблемы. Хотя у меня есть и своя точка зрения, связанная с тем, как учили меня. Моя учительница литературы когда-то сказала нам: «Уберите вы эти учебники!» И мы ими практически не пользовались. Мы читали книги, разыгрывали спектакли, ходили в театр. Но мне повезло, я рос в Ленинграде, где был великий товстоноговский БДТ, вся классика. Это самое сильное впечатление. А учебники были страшноватые. Лермонтова там сделали декабристом… По моему мнению, учебник гуманитарный должен наталкивать человека на поиск истины.

Кудимова:Но ведь выдающихся учителей-словесников немного. И кто направит ребёнка, которому не так повезло с учителем, как вам?

Степашин:Это уже вопрос школы вообще. Тут надо посмотреть, чему мы учим, сколько у нас вузов, никому не нужных. У нас всеобщее высшее образование при повальной неграмотности.

Татьяна ГАВЕРДОВСКАЯ, редактор приложения «Словесник»: Как вы относитесь к Единому государственному экзамену?

Степашин:Сложно. Я думаю, что мы зря бросились на Болонскую систему. К сочинению я отношусь абсолютно положительно. У меня когда сотрудники поступали на работу в МВД, Минюст, Счётную палату – они все сдавали экзамен по русскому языку. И, как правило, на двойку. Совершенно неграмотные люди. Поэтому школьный экзамен по русскому языку – правильное решение. Я не понимаю, как можно сдавать ЕГЭ по истории, по литературе. У нас была хорошая, придуманная Ломоносовым русско-прусская система обучения. Зачем мы ударились в эту Болонскую?

Серков:Самое смешное, что в Болонье отказываются от этой системы…

Степашин:Совершенно верно. Молодцы Виктор Садовничий и Николай Кропачёв: они сохранили Московский и Санкт-Петербургский университеты, у них свои экзамены, свои конкурсы и олимпиады.

Александр ХОРТ, редактор отдела «Сатира и юмор»: Какие перспективы у московского «Динамо» в этом сезоне?

Степашин:Как бы ни относились к Роттенбергам, но и Аркадий, и Борис очень любят спорт, и как минимум второе-третье место «Динамо» должно взять. А можно и за чемпионство побороться.

Арина АБРОСИМОВА, обозреватель отдела «Искусство»: Сергей Вадимович, что вы сейчас читаете? Какая у вас настольная книга?

Степашин:Ну, настольная книга может быть только одна – Библия. Или Евангелие. Если брать детство – то это Бианки, Кассиль, Купер… первая книга, которая меня потрясла, – «Овод» Войнич, хотя я прочитал её очень рано, в третьем классе. А сейчас я читаю сразу несколько книг: пьесу в стихах «Сократ всегда Сократ», которую написал Юрий Михайлович Лужков; читаю «Лавра» Водолазкина, который получил «Большую книгу». Ещё Гранина, «Мой лейтенант». Прочитал всю Улицкую. Пишет она замечательно. «Даниэль Штайн» и «Казус Кукоцкого» – это серьёзные вещи.

Когда говорят, что, мол, некогда читать, я только документы подписываю – я считаю, что это люди ущербные. Или когда говорят «да я Пушкина люблю, Лермонтова» – это тоже значит, что ничего не читают. Я читаю по ночам, с одиннадцати до часу.

Абросимова:А каково ваше отношение к современной литературе, если сравнивать с классикой?

Степашин:Писатели при жизни классиками не становятся. Они становятся классиками после смерти. Но, если уж говорить откровенно, я считаю, что золотой век русской литературы – конец XIX столетия. Найдите мне сегодня такого мастера миниатюры, как Чехов! «Смерть чиновника», например. Думаю, всем руководителям надо читать этот рассказ.

Теги:Сергей Степашин , книжный союз

В прошлом году в 30-летнюю годовщину ухода из жизни писателя, воина, радетеля о родной северной земле Фёдора Абрамова петербуржцы тепло вспоминали о нём. На вечерах памяти просто, по-человечески говорили об этом выдающемся человеке. Он был для этих людей - свой. И, конечно же, когда стало известно, что 20 января текущего года начнётся премьерный показ многосерийного фильма "Две зимы и три лета", снятого по тетралогии Ф. Абрамова «Братья и сёстры», «Две зимы и три лета», «Пути-перепутья» и «Дом», многие, и я в том числе, припали к голубым экранам, чтобы ещё раз пройти вместе с авторами и героями фильма «пути-перепутья» нашей страны, тем более что эти великие произведения, эти свидетельства времени и жизни людской мы уже знали.