Лариса Бабиенко - Как живется вам без СССР?

Умный и честный человек не может бежать вслед за регрессом. Не может спокойно вернуться на пятьсот или хотя бы на сто лет назад. Тупость признать за ум, подлость, даже после ее вселенской победы, — принять за истину. Рахман не вписывался в грязь нынешнего дня. Идеалы наживы, издевки по отношению к старым друзьям, мгновенная смена масок на собственном лице — не были ни прежней, ни новой его сутью. Этот человек всей своей мятущейся душой расплачивался за политическое предательство советских нуворишей, которые легко, будто птицы, спокойно перелетели в другую реальность. Но оставили за своей спиной кладбища, на которые бездумно уложили не только прежних сторонников, но и истины, во имя которых жили и трудились миллионы людей планеты. Кто бы объяснил, почему у честного человека всегда так много в душе рубцов?

В таком случае каков смысл величин постоянных? Нужны ли они, если на земле умирают даже вулканы. Когда за один только год подходят и отходят друг от друга миллионы мужчин и женщин. Если уходят в небытие вместе с эрой даже секвойи. Зачем тогда при шустрой изменчивости всего живого диковатым пустынным вараном застывать на тропах уже иной эпохи?

— Как по-твоему, что будет с твоей страной? — спросила коллегу Анна.

Сигарета опять мелькнула в руках Рахмана.

— Когда-нибудь кончится война между севером и югом, — объяснил он. — У каждого будет своя победа. Все, как и у вас. Только немного наоборот, — отвечал он неторопливо. — Ваши южане советскую страну обменяли на шариат, а русские говорили, зачем нам эти чурки-турки, когда у нас есть нефть? Страна от всех вас ушла, зачем ей такие придурки? Тем более — всех национальностей. И опереться не на кого.

— А у нас… — продолжал он, — южане останутся в бикини и со своими плясками. Однако с морем нефти под ногами. Президент же арабской части страны, северной, заявляет, что религиозное единство ему дороже территориального. В итоге арабы останутся только с шариатом. Но без нефти.

Столь математически выверенным прогнозом мог бы восхититься любой.

— Однако плясать южане будут недолго, — усмехнулся он. — Так и останутся голенькими. Скоро нефть у них отнимут. Подкупами и договорами. Не получится? Затем войной. Потому и воспользовались нашей распрей. Очень там шустрят израильтяне и настраивают христианскую интеллигенцию против арабского Севера. Я вообще думаю, не было ли создание государства Израиль — величайшей ошибкой человечества? Сколько войн и конфликтов эта страна еще спровоцирует?

Интересы американцев и израильтян понятны: как можно больше отнять у тех, у кого еще можно отнять. Не могла Анна понять другого: почему миллионы людей на советском юге при жесткой системе защиты каждой судьбы вместо реальной добротной жизни в собственной стране предпочли распри? Почему они отказались от страны, в которой для всех были рабочие места, пенсии, поездки в санатории, твердые границы?

— Они решили, что им еще больше достанется, когда уедут турки, русские и прочие… Квартиры ведь с собой не увезешь. Жадность всех подвела.

Боль змеиным клубком давно свернулась в душе Анны. Ее близкие, бывшие одноклассники, учителя, соседи и просто многие земляки стали беженцами. Поезда приходили теперь из Средней Азии, перегруженные узлами и чемоданами так, что уже и пассажиры вываливались из вагонов, будто помятые и растерзанные баулы. Вытащив узлы на перрон, люди испуганно оглядывались, встречают ли их, помогут ли хоть в чем-то? Мечтать о распределении жилья, работы, еды, как это было в войну, когда мать Анны с новорожденным дитем на руках, расположившись вначале под вагоном, через неделю оказалась с крышей над головой, этим беженцам не приходилось. Тогда молодой женщине помог военкомат. Нынче страну рвали на куски не для того, чтобы кому-то помогать. Государство ломали, чтоб вырвать все у других только во имя себя, любимых. Новопредставленные «рубили капусту» быстро, где шумно, где по-тихому. Как получалось. Но все норовили подмять под себя.

Это была настоящая война мгновенно выпрыгнувшей, как черт из табакерки, нарождающейся буржуазии со своим еще ни о чем не догадывающимся народом. Коль были миллионы беженцев, значит, была и война. Но простой человек не видел врага, не понимал, не прощупывал его. Враг был невидим, как фантом, но действовал неумолимо, как радиация, все сжирая изнутри. Враг ездил в «Ауди», от него зависела будущая работа, учеба детей. Кто ж тогда догадывался, что олигарх — это просто оккупант, который оккупировал совместно нажитое имущество, а теперь выдавал его, видите ли, за свою собственность, личную, притом уже и… «священную».

Кого только в те дни не вмещала квартира Анны! Умоляющие глаза прежних друзей и знакомых глядели на нее то на кухне, то в комнате: помоги с каким-нибудь жильем, подскажи с работой, пусти в дом хотя бы на ночь…

Аферисты, которые ломали огромное государство, мозгов у них было меньше, чем у промокашки, от всех пострадавших прятались теперь за солидными дверьми своих кабинетов и трусовато выглядывали из окон, не привяжут ли эти прибывшие их к двум березам, не подкинут ли в воздух и вдруг на минуту отойдут?

Но беженцы вели себя на редкость тихо. Никого не подкинули, не привязали виновников своих бед к верхушкам берез, а сложили руки на груди и смиренно просили в разных конторских прихожках помочь им хоть в чем-то. И, конечно, от новой власти получили шиш с маком. Подают лишь профессиональным попрошайкам. Тех, которые и просить толком не умеют, а все что-то тихо и виновато бубнят себе под нос, просто гонят взашей.

Вскоре на вокзалах появились и бывшие хулиганы, кто на юге изгонял и бесчинствовал. Где в погромах, где по соседству втихую, ночью нашептывая по телефону, мол, если не уедешь, то найдешь тут два метра земли. Теперь и эти оказались в полном несчастье.

— Простые люди из местных не догадывались, что все отнимут и у них. Когда остановится производство, и все станут безработными. Социализм ведь ощущался как воздух, необходимый, однако невидимый. А хотелось еще и от капитализма многое прихватить.

Точку в этом прогнозе Рахман еще не поставил и добавил для Анны загадочное:

— Потом все отнимут и у элиты.

— Каким образом? — изумилась она.

— Открою и этот секрет. В вашей печати не пишут о том, что во многих мусульманских странах националисты и религиозные фанатики взялись за создание всемирной империи мусульман — Халифат. За счет России, в том числе. Английская разведка разработала эту схему. Чтобы массовой мусульманизацией людей выдавить на обочину Истории левую идею, чтобы во всех обществах мира тлел постоянный конфликт. Чечня — тому доказательство. Дагестан… Капитал решил прикрыться Кораном. И, как видишь, получается. Миллионы пошли на поводу чужой злобной выдумки. Капитал за свои интересы удачно сражается с помощью Корана. Лучшего оружия, против которого трудно возразить, и не надо. Даже ваш Горбачев ничего не разгадал, и, вернувшись из Англии, на последнем съезде Верховного Совета СССР предложил таджикам создать Мусульманскую партию. И пошло-поехало. Ради идеи создания Халифата во всех южных республиках начался кровожадный процесс выселения славянского населения. Сколько трагедий, смертей! Ты сама это видела.