Эксперт Эксперт - Эксперт № 08 (2014)

Свою лепту внесет и публичное рассмотрение инвестиционных программ. При «Российских сетях» создан совет потребителей, такой же совет будет функционировать при правительственной Комиссии по развитию электроэнергетики.

Далее, необходима оптимизация количества малых территориальных сетевых организаций, ТСО. Неквалифицированные ТСО должны уйти с рынка либо объединиться с более эффективными.

Но и в минимизации расходов нужно знать меру. Главное — это надежность работы сети, которая в последнее время, кстати, заметно повысилась. Так, существенно сократились такие показатели, как количество и длительность технологических нарушений на одну тысячу человек. Например, за последние пять лет средняя длительность отключений электроэнергии уменьшилась с 4,6 до 2,5 часа. Речь идет о происшествиях на крупных линиях электропередачи, когда одновременно отключается свыше 10 тысяч человек.

Кто разрушает ЕЭС

— Даже надежная, но дорогая сеть, похоже, не нужна российской промышленности. В стране все активнее строится распределенная генерация. В итоге из единой энергосистемы уходят потребители — в сети же их остается меньше, и, соответственно, для оставшихся услуги сети становятся дороже.

— Задача министерства сохранять единую сеть. Это наиболее эффективная и надежная система с точки зрения поставок электроэнергии. Скажем, мы поддерживаем строительство распределенной генерации — генерирующий источник мощностью менее 25 мегаватт — лишь в том случае, если это выгоднее, чем тянуть сеть. Еще один допустимый вариант — локальная генерация в изолированных зонах. В остальных случаях министерство выступает против строительства распределенной генерации.

— В изолированных зонах бывает сложно возвести тепловую генерацию, так как часто там нет дешевого топлива — магистрального газа. В таких случаях нужно развивать возобновляемые источники энергии, ВИЭ?

— Безусловно, мы на сто процентов поддерживаем развитие строительства возобновляемых источников энергии в изолированных зонах: на Севере, Дальнем Востоке, в Якутии и так далее. Там, где требуется завоз топливно-энергетических ресурсов в виде дизеля, мазута, а себестоимость производства киловатт-часа зашкаливает, выгодно в качестве основной станции поставить, например, ветряную установку, а в качестве резервной — уже дизель.

Сейчас мы приняли программу поддержки развития ВИЭ. И если до этого такие проекты реализовывались местными властями точечно, без государственной поддержки, то сейчас они стали экономически выгодными. К тому же за последние годы существенно снизилась цена на фотоэлементы, кремний и так далее, поэтому проекты на базе ВИЭ все более востребованы.

Министр энергетики Александр Новак: «В большинстве случаев министерство выступает против строительства распределенной генерации»

Фото: Олег Слепян

— Но если не учитывать господдержку, энергия, полученная на основе ВИЭ, до сих пор серьезно дороже энергии, полученной из традиционных источников.

— Да, генерация на базе ВИЭ до сих пор неконкурентоспособна по сравнению с угольной или газовой. Конечная цель внедрения ВИЭ — развитие соответствующих компетенций, когда производится высокотехнологичное оборудование, ведутся исследования, публикуются материалы. Для всего этого должен быть заказ, а чтобы он был, его необходимо стимулировать. Мы хотим к 2020 году увеличить в России долю ВИЭ с 0,9 до 2,5 процента, до 6 гигаватт из 232 гигаватт установленной мощности. Это вполне реальная цель. Этих 6 гигаватт будет достаточно для организации производства соответствующего оборудования в стране.

Угольный баланс

— Вы говорили, что видите в ЖКХ серьезный потенциал для использования угля — например, перевод котельных с мазута на обогащенный уголь. А в целом каковы перспективы угольной генерации и наших производителей угля, переживающих не лучшие времена?

— Если рассматривать баланс топливно-энергетических ресурсов в целом, то доля угля в генерации будет и дальше снижаться. Эта тенденция наблюдается во всем мире: появляются новые виды энергии, растет доля ВИЭ, темпы роста такой генерации составляют 6,5 процента в год. Доля газа увеличивается на 1,9–2 процента, угля — на 1,1 процента. Россия встроена в мировой рынок топливно-энергетических ресурсов, стоит ожидать, что и у нас ситуация будет развиваться в том же русле.

С точки зрения экономики уголь становится выгоднее газа при соотношении цены на получаемую из них тепловую энергию в пропорции примерно два к одному. То есть газ должен стоить в два раза дороже угля. Еще лет десять назад в России это соотношение было меньше единицы. Но за последние годы газ на внутреннем рынке подорожал в 4,5 раза, а уголь — в 2,6 раза. Соотношение цен тоже изменилось — сейчас оно где-то 1,5. Главный вопрос на перспективу — будет ли это соотношение увеличиваться? Судя по прогнозу, который нам дает Минэкономразвития, в ближайшем будущем соотношение 2:1 не будет достигнуто, поскольку заморожены цены на газ.

— Но угольщики продолжают наращивать добычу?

— В прошлом году в стране произведено около 352 миллионов тонн угля. С учетом усушки, утряски при обогащении и прочих потерь реальные поставки на рынок — 321 миллион тонн, в том числе 180 миллионов тонн внутри страны. Примерно половина, около 90 миллионов тонн, идет на потребление в ЖКХ, сельском хозяйстве и металлургии. Оставшиеся 90 миллионов тонн — на производство электроэнергии. По нашим прогнозам, к 2035 году энергетика увеличит потребление угля до 150 миллионов тонн.

— Почему, ведь газ выгоднее угля?

— Министерство совместно с «Русгидро» — оператором тепловых станций на Дальнем Востоке — решило для сохранения топливного баланса возводить угольную генерацию. Сейчас на стадии проектирования и строительства как минимум три угольные теплоэлектростанции: Сахалинская ГРЭС-2, Совгаванская и Благовещенская ТЭЦ. Это ближайшие проекты, которые уже реализуются.

— Как принимается решение о строительстве именно угольной генерации?

— Обсуждается, какая станция более выгодна и более эффективна с точки зрения комплексного использования природных ресурсов. Допустим, по Сахалинской ГРЭС была дискуссия — на газе ее делать или на угле. Угольная получается чуть дороже и окупаемость хуже, но при этом в Сахалинской области уже есть газовые станции, и нужно диверсифицировать энергетику. К тому же там богатые залежи угля, и поэтому использовать уголь выгодно с точки зрения создания новых рабочих мест, сбора налогов и так далее. А для того, чтобы обеспечить станцию газом, нужно тянуть трубу, это другие инвестиции, довольно большие. Газ же на Дальнем Востоке можно по другому направлению реализовать — для газификации жилищно-коммунального хозяйства либо для экспортных поставок. Все это считается в комплексе. Мы вместе с Минэкономразвития и «Русгидро» пришли к выводу, что надо строить угольную станцию.